Зачем мы пишем
Шрифт:
Основная работа: нет.
Награды, премии, членство, степени (неполный список): Золотая медаль Гильдии писателей Юга (за лучший детективный роман и боевик, 1997); британская награда W. Н. Smith Thumping Good Read (1996); премия «Выбор народа» (People’s Choice) от агентства «Библиотека Вирджинии» (2005); награда «Серебряная пуля» Международной ассоциации авторов боевиков (2008); в 2011 году помещен в Зал Славы Международной ассоциации писателей-криминалистов; в 2012 году получил награду Barnes & Noble Writers for Writers Award.
Интересные факты
• Балдаччи работал адвокатом в области корпоративного и судебного права в Вашингтоне.
• Балдаччи является соредактором журнала Parade.
• Двадцать четыре романа Балдаччи переведены на 45 языков, общий тираж в 80 странах
Сайт: www.davidbaldacci.com
Facebook: www.facebook.com/writer.david.baldacci
Twitter: @davidbaldacci
Избранные работы
Романы [6]
«Абсолютная власть», 1996
«Тотальный контроль», 1997
«Победитель», 1997
«Простая правда», 1998
«Спасти Фейт», 1999
«Всего вам доброго», 2000
«До последнего», 2001
«Рождественский поезд», 2002
«Доля секунды», 2003
«Игра по расписанию», 2004
«Верблюжий клуб», 2005
«Коллекционеры», 2006
«Обыкновенный гений», 2007
«Холодный, как камень», 2007
6
На русский язык переведены: «Абсолютная власть» (М.: Гудьял-Пресс, 1998); «Тотальный контроль» (М.: Гудьял-Пресс; ACT, 2001); «Спасти Фейт» (М.: ACT; ACT Москва; Транзиткнига, 2005); «До последнего» (М.: ACT; Астрель; Харвест, 2011); «Доля секунды» (М.: ACT; Астрель; ВКТ, 2010); «Игра по расписанию» (М.: ACT; Астрель; Полиграфиздат, 2010); «Верблюжий клуб» (М.: ACT; ACT Москва; ВКТ, 2008); «Коллекционеры» (М.: ACT; ACT Москва, 2008); «Холодный, как камень» (М.: ACT; Астрель, 2011); «Божественное правосудие» (М.: ACT; Астрель; Полиграфиздат, 2012).
«Божественное правосудие», 2008
«Вся правда», 2008
«Первая семья», 2009
«Абсолютная лояльность», 2009
«Избавь нас от зла», 2010
«Закоулки ада», 2010
«Однажды летом», 2011
«Шестой человек», 2011
«Нулевой день», 2011
«Невиновный», 2012
Экранизация
«Абсолютная власть», 1997
Детские книги
«Фредди и Картошка Фри. Фри живая!», 2005
«Фредди и Картошка Фри. Тайна Сайласа Финклбоба», 2006
Дэвид Балдаччи
Если сочинение книг было бы запрещено законом, я сидел бы в тюрьме. Я не могу не писать. Настоящая зависимость.
Когда фразы легко ложатся, а интрига льется сплошным потоком — да это лучше любого наркотика. Сочинительство не просто поднимает настроение. Оно все делает лучше.
Бывает иначе. Стремительно приближаются сроки сдачи работы, а вы мучаетесь со своими героями, не знаете, что с ними делать, удаляете страницу за страницей, — знаете, тогда уже не до эйфории. Но если по-настоящему, у меня самая крутая профессия в мире: предчувствовать зарождение идеи, размышлять над замыслом, придумывать сюжеты — и все это сидя. Вдобавок тебе еще платят за фантазии.
В детстве я много читал. Постоянно мечтал о разных мирах, придумывал собственные маленькие вселенные, в которых не мог бы затеряться. Я рассказывал свои истории всем, кто их слушал, и даже тем, кто не слушал. В итоге мать не выдержала и подарила мне чистый блокнот. Это была попытка меня заткнуть — она надеялась, что так наступит покой и тишина. Мать сказала, чтобы я записывал свои истории. И я подсел.
Если у вас есть желание рассказывать истории, при этом вы наделены каким-то воображением и любите играть словами — процесс писания выходит из-под контроля. Сочинительство начинает жить собственной жизнью. Когда я даже выхожу на прогулку, то не в состоянии удержаться, чтобы не перетащить прохожих, которых вижу по дороге, в новый сюжет. Я населяю ими свою вселенную. Они, к счастью, не подозревают о моих помыслах, иначе до смерти бы перепугались, узнав, что стреляют в меня на улице, а я, естественно, отстреливаюсь.
Я обычно говорю школьникам на разных встречах: «Вы все потрясающе талантливые, знаете вы это или нет. Взросление лишает вас творческого начала. Не теряйте его, и тогда вы сможете отправиться в такие места, до которых еще ничье воображение не добиралось».
Я не могу написать «Выбор
Софи» [7] . И не собираюсь писать книги для Пулитцеровской премии. Это не мое. Я хорошо знаю, на каком поле мне играть и на что хватит моего таланта.Романы, получающие такого рода награды, обладают невероятной глубиной. В них все сделано на высочайшем уровне: язык, стиль изложения, фабула — все держит тебя в напряжении. Одна фраза может быть растянута на шестнадцать строк — хорошо хоть запятые стоят. Как в «Выборе Софи», например. Но это вещь! И это красиво!
7
«Выбор Софи» (Sophies Choice, 1979) — роман Уильяма Стайрона; в основе сюжета лежит история женщины, прошедшей через ад Освенцима.
Могу ли я потратить пять лет жизни на одну книгу, вместо того чтобы выпускать каждые семь, восемь или десять месяцев по так называемому коммерческому роману? Не знаю. Даже не уверен, хватит ли у меня на это профессионализма, образования и даже таланта. Люди, создающие подобные художественные произведения, более дисциплинированы. Они тратят не то что годы, а кладут целые жизни на алтарь одной книги. Вкладывают весь накопленный опыт в одну историю.
Три года я работал над первой книгой, но в те времена мне надо было еще ходить на службу и находиться там полный день. Конечно, я не создал высокохудожественной вещи. Как мог, трудился над развитием характеров персонажей. Что говорить, «Абсолютная власть» целиком завязана на сюжете. Вот читатели и ждут от меня лихо закрученных интриг и неожиданных поворотов.
Разделение литературы на художественную и коммерческую меня убивает — все равно что разрубить единое целое пополам. С этой стороны у нас Американская федерация труда, а с другой — Конгресс производственных профсоюзов, и мы хотим, чтобы вы, ребята, боролись друг с другом, потому что так будет лучше… Вот как! Кому лучше? И в чем лучше? Это все большой бизнес.
Я езжу по всей стране, посещаю многие литературные мероприятия, где бывают потрясающие писатели. Между прочим, многие из них встречают нас, коммерческих авторов, с распростертыми объятиями. Ну, где-то на уровне: «Привет, приятель!» Однако приходилось сталкиваться и с враждебностью. Обычно происходит так: «коммерческие» жалуются: «Пишу ведь такие же хорошие вещи, как твои, но никогда не получаю наград», «высокохудожественные» парируют: «Книги, которые я пишу, лучше твоих, но они не продаются».
Кто-то однажды спросил Джона Апдайка: «Почему вы не пишете детективов?» Знаете, какой был ответ? «Потому что я недостаточно умен», — и это сказал автор, написавший блестящие художественные произведения, получивший две Пулитцеровские премии. У него просто другая «квалификация» — и у меня другая… Я, например, никогда не смог бы написать «Кролик, беги» [8] . Чтобы делать детективы, нужно уметь планировать и продумывать сюжеты. Вы закладываете бомбу на девятой странице, но взорвется она только на четырехсотой. Даже для примитивной книги потребуются способности и труд.
8
«Кролик, беги» (Rabbit, Run, 1960) — роман Джона Апдайка; признан одним из лучших американских романов XX столетия. В центре повествования — мечущийся двадцатишестилетний герой-неудачник; на примере пяти месяцев его жизни автор дает портрет целого поколения, впитавшего в себя идеалы Джека Керуака. Апдайк неприкрашенно и безжалостно показывает, куда может завести человека бегство от обязательств, от жизни и от мира — только к бегству от себя самого.
Каждый полагает, что способен написать роман. Почему-то никто не считает, что можно легко забросить мяч в баскетбольную корзину. Любой нормальный человек оценивает свои возможности и понимает: для этого ему не хватит ни роста, ни спортивной подготовки. Но все думают: «У меня есть мозги, есть ноутбук. Что в этом сложного?» Тот, кто хоть раз попробует, начинает осознавать, насколько это сложно.
С лучшими образцами художественной прозы я познакомился, когда стал адвокатом.