Зачем тебе ведьма, ведьмак?

Ведьмак кинул пацану монетку, что я мысленно одобрила. Обслуживание коней входит в плату за постоялый двор, но дополнительно простимулированный конюх и чище выскребет и побольше накормит.

В общем зале носились одуряющие запахи еды, и мой живот заверещал на всё заведение о своём плачевном состоянии. Ведьмак занял место в углу, и это я тоже оценила – отсюда лучше всего просматривался зал.

Мы едва опустились на лавки, как подскочила шустрая румяная подавальщица. Она до отвращения бодро поприветствовала нас, стреляя глазами в Дария. Откровенно глазеть при мне не решалась, и я благородно решила её проблему.

– Добрый день! – Во все имеющиеся зубы улыбнулась я. – Мы с братом очень устали с дороги и жутко проголодались. Что посоветуете?

Подавальщица заулыбалась шире и уже открыто обстреливала своим обаянием моего спутника. Который, кстати, совершенно преобразился, подняв лицо к девице и сдержанно, но приветливо ей улыбаясь. Не то чтобы поощряя, но и не запрещая.

– Очень советую жаркое из вепря – оно сегодня удалось. И хлеб только из печи достали.

– Неси. – Ведьмак ей подмигнул, а я чуть со стула не упала: он так умеет?!

Подавальщица отчалила от нашего стола, так виляя кормой, что чуть по пути не сбила пару стульев.

– А я думала, если ты улыбнёшься, у тебя лицо треснет. – Остатки улыбки достались и мне, но быстро погасли.

– Для тебя самые настоящие эмоции, сестричка, – с сарказмом изрёк «братик».

Я не расстроилась, потому что ловкая девица уже тащила нам дымящееся и одуряюще пахнущее варево в двух котелках. Один из них был поставлен передо мной, быстро и аккуратно, а перед моим спутником так низко нагнулись, что он мог разглядеть в мельчайших подробностях всё, что находилось в вырезе её блузы. А было там довольно богато, к слову сказать. Ведьмак не впал в типично мужскую возбуждённую кому, но зрелище однозначно оценил.

– Я думаю, надо брать, – прокомментировала я, едва подавальщица отошла.

– И как же я раньше жил без твоих ценных советов? – ловко орудуя ложкой, ответил Дарий.

Как только с первым голодом было покончено, ведьмак пошёл к стойке, за которой появился хозяин, чтобы договориться о комнатах. Девица подскочила тоже, горя желанием помочь всем, чем может. Вот просто всем. Дарий встал вполоборота, чтобы не выпускать меня из виду. Не братик, а заботушка.

Всё решилось быстро, хозяин отправил девицу готовить комнаты, а ведьмак вернулся к столику с двумя кружками ароматного взвара. Возможно, он хотел бы выпить вина или пива, но, когда рядом такая редкостная тварь как я, расслабляться нельзя. К слову, редкостная тварь бы тоже хлебнула винца, но ей этого предложено не было. Ну и чёрт с ним!

Места для ночлега нам показывала всё та же девица. Если она и удивилась, что Дарий зашёл в мою комнату вперёд меня, то виду не подала. Я на входе незаметно мазнула пальцами по личине замка, прошла внутрь и села на кровать, пока ведьмак развешивал по окнам и двери магические решётки. Про стену, выходившую на улицу, он тоже не забыл – впрочем, я не особо и рассчитывала.

Под конец он одарил меня внимательным взглядом и произнёс:

– Не дури.

– Как скажешь, братик.

Дверь прикрыл и запер.

Я быстро начала раздеваться. Надо успеть, пока не остыла вода в бадье, что стояла в глухом закутке в дальнем углу комнаты. Потрогала воду пальцем: она была восхитительно горячей. Медленно-медленно, растягивая удовольствие, я погрузилась в воду. Хорошо-то как! Только человек, который несколько дней провёл в седле, может оценить такие простые радости. Зажмурилась и позволила себе расслабиться, стараясь отрешиться от саднящих натертостей на коже, что несколько снижали общее удовольствие.

Я даже задремала – а когда открыла глаза, обнаружила, что вода уже порядком остыла. Наскоро намылась, переоделась в спальную рубаху, что была любезно расстелена на постели, и забралась под одеяло. Прежде чем снова нырнуть в сон, я привычно уже настроилась на сердцебиение ведьмака. Благо он был рядом, через стенку. Знала бы я, какая это была ошибка!

Проснулась в ночи – и подумала, что умираю. Ощущения были словно перед сердечным приступом – пульс понёсся со скоростью зайца, которому лиса выдернула клок из хвоста. Схватившись за грудь дрожащими руками, я резко села и начала озираться по сторонам. Темно. Тихо. Никого. Переключилась на навье зрение – и тоже пусто. Никакой очевидной опасности не было. Следом пришла мысль: а не дурит ли моя ведьмачья защита на сердце?

И только потом я поняла, что это дурит ведьмак.

Не то чтобы дурит, конечно. Но явно очень занят. И от этого занятия у него сбоит пульс, дыхание рывками и налицо явные признаки дезориентирования. Покатала между пальцев слабую поисковую искорку и кинула её через стену. Так и есть. С ним в комнате была наша румяная подавальщица. Воспользовался-таки моим советом.

А побудка, связавшая два наших сердца, запустила моё так же, как билось его. И если обычным утром это ощущалось лишь небольшим изменением, то сейчас воспринималось как маленькая смерть.

Фыркнула брезгливо, закуталась с головой и отцепила побудку.

***

Дарий

Бодрый и довольный, я распахнул дверь в комнату ведьмы и замер в удивлении.

Каждое утро Арина просыпалась раньше меня. Открывая глаза, я всегда наталкивался на тёмный настороженный взгляд. И совершенно не ожидал, что сегодня застану её в кровати.

От грохота двери она подскочила и начала тереть заспанные глаза. Волосы торчали в разные стороны, рубашка была мятой и спадала с одного плеча, словно это она провела бурную ночь. И если не знать, кто эта девчонка на самом деле, то зрелище оставляло однозначно волнующее впечатление. Захотелось запереть дверь, чтобы никто ненароком из коридора не увидел.

А настроение тут же стремительно полетело вниз.

– Поднимайся, – буркнул я.

– И тебе доброе утро, – зевнула Арина. А потом без оглядки на чины и звания скомандовала: – Выйди, мне одеться надо!

– А что, предложение накормить-напоить и спать уложить больше не в силе? – с издёвкой уточнил я. И с удовольствием увидел, как она краснеет. Надо же, нежить и так умеет.

Теперь, когда вся её прошлая бравада слезла вместе с личиной, колкие ответы придумывались, видимо, с трудом.

– Поздно. Сам иное выбрал.

– Но ты же по-прежнему падка на мальчишек красивых? – Да, ведьма, моя память выше всяких похвал.

Не удостоив ответом, она скрестила руки на груди, ожидая моего ухода. Что я и сделал. И вовсе не потому, что простая ночная рубашка очертила красивую, мать её, грудь!

Я не особо любил базары и старался находиться там как можно меньше. Ведьма же была в восторге. Она так вжилась в роль, что вела себя как взбалмошная, балованная младшая сестра. Таращилась по сторонам, отпускала восторженные возгласы и даже подмигнула пару раз торгашам, что в избытке отвешивали ей комплименты. Она приценялась к яркому, воздушному и непрактичному.

– Дорожный костюм, – напомнил я.

– Да фу! – Ведьма наморщила нос, но по тому, как тщательно она ощупывала ткань брюк для верховой езды, я понял, что всё это напускное. Не выходя из роли, она делала, что положено – и я успокоился. Пусть резвится.