Зачем убили Сталина? Преступление века

26 января 1953 года на заседании Бюро Президиума ЦК КПСС под председательством Сталина рассматривалось, как и ранее на заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б), много разных вопросов, и шестым пунктом повестки дня стояло «О платежном соглашении и товарообменной сделке с Египтом».

Вряд ли подобные тенденции радовали как США и Израиль, так и активных прихожан московской хоральной синагоги…

МЕЖДУ событиями конца 1948 года и январским заседанием Бюро Президиума ЦК пролегали четыре года, и они были наполнены для Сталина и его державы изменениями во всех отношениях эпохальными. Россия восстала из развалин, она стала ядерной и успешно разворачивала «сталинские стройки коммунизма».

Если мы хотя бы бегло окинем взглядом только самые крупные созидательные заботы страны за один лишь послевоенный год — скажем, все тот же 1948-й, то они скажут о том времени многое. Вот лишь малая часть вопросов, рассматривавшихся в течение этого года на заседаниях только высшего оперативного органа исполнительной власти СССР — Бюро Совета Министров СССР и взятых из хроники этих заседаний:

*О государственном бюджете СССР на 1948 год

*О мерах по обеспечению выполнения плана розничного товарооборота на 1948 год

*О ремонте ледокольного и транспортного флота Главсевморпути в 1948 году

*О мероприятиях по ускорению строительства блюминга и рельсобалочного стана на металлургическом заводе Азовсталь Министерства черной металлургии

*О мероприятиях по ускорению восстановления и строительства торфопредприятий Ленинградского треста Министерства электростанций

*Об увеличении производства экскаваторов, канавокопателей, автосамосвалов, думпкаров, передвижных кранов, бульдозеров и скреперов

*О землепользовании в Закарпатской области Украинской ССР

*Об ускорении строительства Гюмушской электростанции в Армянской ССР

*О геологоразведочных работах на нефть в Арктике

*О плане распределения молодых рабочих, окончивших школы ФЗО (фабрично-заводского обучения. — С.К.), ремесленные и железнодорожные училища Министерства трудовых резервов

*О мероприятиях по развитию культуры винограда в Московской области

*О производстве легковых автомобилей среднего класса на Горьковском автомобильном заводе им. Молотова

*Об экономии расхода олова в народном хозяйстве

*О развитии точного машиностроения

*О плохом устройстве и обеспечении корейских рабочих на предприятиях и стройках Дальнего Востока

*О комплексном освоении нового сырьевого района Мурманских Кейв

*О подготовке к заготовкам и переработке хлопка-сырца урожая 1948 года

*О мероприятиях по улучшению эксплуатации жилого фонда в городах и рабочих поселках СССР.

На этом фоне дело ЕАК и вся мышиная возня вокруг московской хоральной синагоги выглядели мелкой досадной деталью. Однако из этой детали могли проистекать важнейшие последствия…

«Остров» Израиль был где-то далеко. Однако его жители — реальные и потенциальные, а также и его обожатели и покровители жили на одной планете со Сталиным.

И Сталин им очень на этой планете мешал.

Глава шестая 1949 ГОД. ПОСЛЕДНИЙ ЮБИЛЕЙ ВОЖДЯ

Выставка «Сталин и люди Советской страны» должна послужить новым подтверждением важности темы отображения гениального вождя в искусстве.

Из каталога выставки 1939 года в Государственной Третьяковской галерее

Вперед, к новым победам под руководством великого Сталина!

Заключительные слова статьи Л. П. Берии «Великий вдохновитель и организатор побед коммунизма», опубликованной в «Правде» за 21.12.49 г.

Последним юбилеем, который страна отметила при живом Сталине, оказалось его семидесятилетие, пришедшееся на 21 декабря 1949 года.

Шестидесятилетний его юбилей пришелся на год 1939-й — предгрозовой, предвоенный для СССР и уже военный для Европы. Тогда Сталина поздравил германский рейхсканцлер Гитлер, но от «демократических» лидеров поздравлений не поступало, напротив, США, Англия и Франция были на грани разрыва дипломатических отношений с нами, западная пресса была вновь полна злобных антисоветских статей. Именно антисоветских, а не антикоммунистических — таких хватало всегда. И это вновь становилось привычным, потому что Запад не мог простить России: а) того, что в 1939 году она начала проводить внешнюю политику в собственных, а не Запада интересах и заключила с немцами пакт о ненападении; б) того, что осенью 1939 года СССР вступил в войну с Финляндией, исчерпав все мирные возможности для решения давно назревшего пограничного вопроса.

До мая 1939 года во главе Наркомата иностранных дел (НКИД) СССР стоял Максим Максимович Литвинов — бывший местечковый еврей из Белостока Макс Валлах. Он был старым революционером, в свое время — агентом «Искры», в эмиграции долго жил в Англии и даже нашел там жену — англичанку Айви, которая происходила, впрочем, из буржуазной семьи венгерских евреев, осевших на английском острове еще со времен Кошута. После революции Литвинов-Баллах пошел по дипломатической линии.

Сталин многие годы доверял Литвинову, и в 1930 году Литвинов сменил на посту наркома больного Чичерина. Потомственный дипломат и профессиональный революционер-ленинец, Георгий Васильевич был не только яркой личностью, но и верно смотрел на главный внешнеполитический приоритет России: независимо от различий государственного строя Россия должна иметь предельно тесные и мирные отношения с Германией. С любой Германией, потому что в этом была главная выгода России по двум причинам.

Первая: мир России с Германией — это мир в Европе. А мир в Европе — это широкие возможности для России отдать все силы своему внутреннему развитию, для России крайне необходимому уже потому, что оно сильно запоздало.

Второй же причиной были традиционно прочные и развитые экономические связи России и Германии. Никто из других народов не сделал так много для экономического развития России, как немцы. Они преследовали при этом свою выгоду, но и Россия при помощи немецкого капитала развивала собственную производящую промышленность — группы «А». Так было уже при царях, а уж когда начались первые пятилетки, мы закупали у немцев так много, что не будет большим преувеличением сказать, что основная промышленная база этих пятилеток оказалась по происхождению немецкой. В 1932 году мы вывозили из Германии почти все производимые там паровые и газовые турбины, почти все прессы, краны и локомобили, семьдесят процентов станков, шестьдесят — экскаваторов, динамо-машин и металлических ферм, половину никеля, сортового железа, воздуходувок и вентиляторов…

При Ленине и Чичерине истина о необходимости дружбы с Германией нашла свое выражение в Рапалльском советско-германском договоре 1922 года, а уже при Сталине и Чичерине ее подтвердил Московский договор, подписанный 12 декабря 1925 года.

Сталин понимал важность хороших отношений с Германией и очень ценил Чичерина, но тот полностью выходил из строя. Литвинов же, став наркомом, пакостил советско-германским связям так, как только мог. Особенно его активность усилилась после прихода в Германии к власти нацистов, и он носился везде с глупейшей (потому что нежизнеспособной) идеей европейской «коллективной безопасности», направленной против рейха. Эта линия была Западу выгодна — она ссорила русских и немцев, и СССР благосклонно приняли в Лигу Наций, с трибуны которой охотно витийствовал Макс «Литвинов». Для СССР это был тупик, если не сказать хуже.

В конце концов Сталин это понял, и в мае 1939 года ситуация изменилась быстро и круто: Литвинова в НКИД заменил Молотов, получив на подмогу в заместители «кадр» Берии — Владимира Деканозова. И вместо уже обрисовавшегося конфликта СССР и Германии стал — пока незаметно, в рамках тайного дипломатического зондажа, — обрисовываться взаимно мирный вариант.

Закончилось все, как известно, стремительным визитом в Москву рейхсминистра иностранных дел Риббентропа и заключением 23 августа 1939 года советско-германского пакта о ненападении.