Зачем?

В бывшей секретной лаборатории, куда теперь тоже можно было водить экскурсии, висели акварельные портреты гениальных людей, чьи честные имена чуть позже выбьют золотом на доске и повесят на фасад: Михаил, Аристарх, Слонов, Санин, Дмитриев и ещё несколько.

Муж новорождённой (его никто не называл вдовцом), профессор Ужов, протирал бокалы. Ему помогал сын Василий, протирал тарелки. В память о прекрасной, отважной, мудрой женщине, чьё имя теперь носил этот институт, все сотрудники вложились всей душой и кошельками. Никто не хотел назвать институт - имени Ужовой, никто. Все договорились считать её живой вечно.

– Пап, а мы потом отвезём ей кусочек? Ну хоть посмотрит.
– Васька кивнул на громадный торт со свечками.
– А кстати, кто будет на него дуть?

– А все скопом, - решил Иван Иванович, ныне заместитель генерального директора этого института по вопросам языкознания и практической стилистики.

– Пап, а если они когда-нибудь всё узнают - позвонят в милицию?
– прошептал Васька, сверкая счастливыми умными глазками.

– Нет. Ленин им отшиб всю оперативную память.

– Ох, ну что ты так громко говоришь!

– У них теперь и со слухом некоторые изменения, сынок. Ничего. Нам страну и мир спасти удалось, а это - малюсенькие издержки.

– Знаешь, пап, а мама мне разрешила улететь на Луну. Я...

– Лети, родной. Всё кончилось. Тебе ведь тоже где-нибудь надо будет найти женщину.

– Пап! Какие на Луне женщины?!

– Вернёшься - расскажешь. Тарелки готовы?

Влетела Дуня:

– Мужики! Включай телевизор!

Ведущая новостей Сорока Светланова сообщила, что за беспримерное мужество и героизм во время уничтожения НЛО-сферы над Москвой награждены звездой героя...

Ужовы расхохотались.

– Надо бы Ленину позвонить! Вот бы он повеселился своему героизму! Со Звездой!

Дуня с сочувствием посмотрела на них и пошла работать завхозом, перешёптываясь с алым наплечным секретарём.

И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к древу жизни.

Быт., 3:24

– Фёдор, этот куст будет жить в Австралии, а этот цветок - в Австрии.
– Мария Ионовна терпеливо сортировала, подглядывая в Красную книгу, растения, полученные с помощью Фёдора; возрождённые требовали внимания и нежного педантизма.

Планета потихоньку обрастала некогда утраченными видами. Новоявленные ботаники Мария и Фёдор радовались, как малые ребята.

– Марионна, мне так нравится с вами работать!
– Фёдор пустился в пляс. Он теперь часто пританцовывал.

– А мне вообще теперь нравится работать. Живое дело!
– Она с восторгом перебирала рассаду.

На жёрдочке, в ожидании готовых к отправке клубней, саженцев, семян и так далее, сидела синяя птица. Чистила сапфировые перья. Она ежедневно разносила по Земле продукцию местной фабрики-клумбы. Земля медленно приходила в порядок.

– А на выходные к нам Дуня собирается. Звонила мне: довольная! На руководящей должности, в хорошем - вашем - коллективе! Говорит, теперь у них всё по-другому. Много новых сотрудников, она сама помогала кадровикам.
– Фёдор очень уважал свою жену.
– И ваши тоже в пятницу прилетят.

– Приедут. Они стараются не летать прилюдно. Всё только-только утряслось... Представляешь, Фёдор, а мне позвонил вчера один человек и сказал, что уж теперь он точно знает - кто виноват и что делать.

– А вы что?
– испугался Фёдор.

– Спросила: а теперь-то - зачем? Мы бессмертны, но у нас есть работа и оправдание. И никто не узнает. Ведь ты никому не скажешь?

– Никому, - твёрдо пообещал Федор и пошёл на свою клумбу.

Москва, 2003 год