Заэкранье

Брезгливо пошарил по карманам убитого водителя. В одном оказалась тяжелая баночка из-под леденцов и Ростик механически сунул её в трико. Ключ нашелся во втором. Мотоцикл завелся "с полоборота". Видно к нему гитлеровец относился с хваленой немецкой педантичностью.

Быстро закидали оружие.

— А ты в этих тряпочных тапках поедешь?
– ткнул Филимон заскорузлым пальцем на ноги попутчика. Тот опешил: "Как же он забыл?!"

— А что делать?

— Да с фрица подходящие сними. Да не кривись так, — прикрикнул, - Иначе, сам понимаешь, враз ноги раскровенишь.

Пришлось наспех переобуваться. Сапоги противно потные. Но зато тапки прекрасно влезли за широкие, пусть и коротковатые голенища.

Со второго раза тронулись - пришлось приноравливаться к незнакомой технике. Но к кустам Ростик подкатил уже с некой лихостью.

Все лишнее затолкали в багажник коляски. "Максимку" угнездили промеж нею и мотоциклом.

Филимон с явным удовольствием утвердился за трофейным пулеметом: "Поехали! А то, неровен час, немчура сюда нагрянет. Стреляли ж таки", - пояснил смущенно.

Ехали недолго. красноармеец показывал дорогу. Километра через 3, у поросшего кустарником оврага остановились.

Филимон как-то по-особому свистнул. Тут оказалось около 30 бойцов. Пулеметам и мотоциклу обрадовались. А более них запасам еды в багажнике и ранцах.

На Ростика очень серьёзно глядела девочка. Лет 5-ти. Он никак не мог понять, что его беспокоит.

Девочка как девочка. Правой ручонкой крепко прижимает к себе тряпичную куклу. Словно боится что отберут. А указательный пальчик левой во рту. Так часто делают дети. "Но вот не часто они на костылях", наконец осознал парень.

Не настоящий костыль даже, а так, палка с развилкой под мышкой. У девочки выше колена нет ножки.

Ростик, понимая глупость своего поступка протянул малышке шоколадку из ранца мотоциклиста. Девочка, не выпуская куклу, доверчиво подала левую ладошку.

Подошла девушка-санинструктор, с укоризной взглянула на угощавшего. А к девочке обратилась с материнской лаской: "Глаша, сначала покушать надо супчика, а шоколадочку потом. Ладно?" Девочка согласно склонила головку , отдала сладость.

— А что с ней?
– кивнул Ростик на девочку, отойдя с медичкой.

— Немцы расстреливали, - устало ответила та.

— Как немцы?! Она же не солдат!

— А так, - зло бросила девушка, обдав его огненным взглядом, - Из пулемета. Там, откуда вы с Филей приехали был детский санаторий. Ребятишек стали эвакуировать, а тут фашистские самолеты. Так в поле их летчики начали охоту.

Воспитатели, шоферы с машин пытались укрывать малышей. А эти охотились за детьми. Как грачи за цыплятами. Три летчика, и друг перед дружкой. Глаше вот ножку отстрелили, когда она за оброненой куклой нагнулась. А Петьке, - она кивнула куда-то в сторону, - руку. Эти двое только и остались, — бесцветным голосом закончила девушка.

У Ростика перехватило горло. А скулы затвердели так, что казалось кожа сейчас лопнет от напряжения. В глазах помутилось и он с досадой понял, что это помимо его воли навернулись слезы. Чтобы скрыть смущение отвернулся.

— Но это же дети! Неужели они не видели, глухо проговорил он.

— Это для нас они дети. А для них...
– девушка махнула в сторону заходящего солнца. — Ты пойми, парень, - подняла усталые карие глаза, - Гитлер вложил им в головы, что мы - не люди. Дикие звери. Или, скорее, вредные насекомые. Вроде саранчи. Или тараканов. Поэтому убивая нас они очищают Землю. А так как они-то люди, то почему бы не развлечься при охоте. Это фашизм, братишка...

Внезапно Ростик понял, что санинструктор сильно похожа на его жену. Только очень уставшая, с жесткими складками у губ и темными тенями у глаз.

И вдруг его будто кипятком изнутри ошпарило: "А ведь эти нахрапистые ублюдки, которых он так гостеприимно потчевал ихним пивом, так же радостно скаля зубы могут пролезть к нему. В его мир. А там ничего не подозревающая Олька!"

Он воспользовался тем, что про него на время забыли. И бочком-бочком скользнул в кусты.

Выбрался на грунтовку. И припустил что есть мочи. Однако головы не потерял. Запывхавшийся выбрался на пригорок в полукилометре от цели. Ему не зря не давал покоя шум слева. Оказывается там, за рекой, пролегало шоссе, теперь забитое гитлеровцами. Сердце Ростика бухнулось в желудок: на проселок в его сторону вывернул бронеавтомобиль. Видно немецкий орднунг заставил старшего начальника послать подкрепление на розыски пропавшего экипажа мотоцикла Ростик прикинул: "Пока они переберутся через брод, пока вскарабкаются на его крутой берег, а там ещё овраг надо объехать... У него есть полчаса!" - и припустил во все лопатки..

В зарослях отдышался, вгляделся на полянку . Будто бы тихо. Чтобы не громыхать подошвами, стащил сапоги, зашвырнул в самую гущу, напялил родимые шлёпанцы. Решился. И тут на грани слышимости уловил натужный рев мотора. Ноги обмякли. Но превозмог страх и, пригибаясь подтрусил к знакомой стенке.

"Так... Какое же, блин, окно?", - лихорадочно осматривал проломы. Одинаковые все!" А невидимый пока бронеавтомобиль рычал всё громче. И внезапно Ростик краем глаза уловил мелькнувший где-то слева луч от фар.

Холодный, несмотря на всё ещё одуряющую жару, пот заструился по груди и позвоночнику.

В панике, при мысли что может остаться вот тут, а враги уже там начал совать голову в каждый. Ноги дрожали и то и дело оступались на проклятом кирпичном крошеве. Руки содрал в кровь, но не ощущал боли.

Он сбился со счета. Сунулся в дыру - не то - назад. В такой лихорадке едва не пробежал ту самую. Уже выдергивая пропыленную голову краем сознания сообразил: "Вот оно!"

Дальше уже не думал. Действовал словно черти гнались.

Судорожно, кое-как, извиваясь червяком вполз в РОДНУЮ комнату. И растянулся в изнеможении на полу.

"Ты что? "- встревоженно растолкала его в плечо жена. Открыл глаза, увидел перед собой ногу в прозрачных волосках. Которые печалили Ольку, но "вышибали пробки" ему.

И тут же дико вытаращил глаза, оглянулся на телевизор. Как ни в чем ни бывало, по экрану мельтишили какие-то персонажи.