Загадка Безумного Шляпника

– Тринадцать с половиной минут седьмого, – объявил Рэмпоул.

– А у меня, – сказал Эрбор, – пятнадцать с половиной минут. Они всегда идут точно, мои часы изготовлены…

– Не важно, – прервал его доктор Фелл. – Не будем спорить из-за полуминуты. Это все определяет. Однако хочу спросить еще об одном. Вы сказали, что в это время вы уходили из Тауэра, мистер Эрбор. Но о том, что произошло убийство, узнали только в половине третьего. Как случилось, что вас задержали, когда был отдан на это приказ?

– Вот это я и хотел вам объяснить, – отвечал Эрбор, – когда сказал, что это чистая случайность. Я забыл свою перчатку на стойке рядом с первым изданием Рэйли в Кровавой башне. Это… весьма особые перчатки, – небрежно пояснил он. – Мне сшили их в ателье Картера на Пятой авеню, и другой такой пары у меня нет.

Генерал Мейсон выглядел уязвленным, и Эрбор поднял свой серебристый цилиндр и показал перчатки.

– Я уже доехал в такси до Стренда, когда вспомнил об этом, и решил вернуться. Когда я приехал в Тауэр, было приблизительно без двадцати три, а потом меня уже не выпустили.

– Надеюсь, таксист уже не ждет вас, – задумчиво произнес генерал. – Было бы очень жаль, мистер Эрбор, если бы такой неудачный свидетель оказался в это замешан. Да, – мечтательно сказал он, – очень неудачно… Но постойте-ка! Минутку! Я вспомнил! Хочу задать вам один вопрос.

– С удовольствием. – Эрбор нахмурился. – Вы…

– Я как раз тот человек, которого вы хотели видеть, – сурово отвечал генерал. – Я заместитель управляющего Тауэра. И будь я проклят, сэр, если бы я позволил вам хватать руками это сочинение Рэйли. Эту книгу подарил нам генерал сэр Ян Хэмилтон. Что я говорил? Ах да! Насчет Рэйли. Вы сказали, что никогда не видели эту книгу. А это ваш первый визит в Тауэр?

– Да.

– Я спрашиваю потому, что вы правильно упоминаете все названия. Вы свободно говорите об Уотер-Лейн, о Грин и обо всем остальном, хотя не ходили дальше Кровавой башни.

– Все очень просто. – Эрбор пустился в разъяснения с видом детектива, который беседует со своим туповатым помощником. – Я терпеть не могу спрашивать дорогу. Это часто ставит тебя в неловкое положение. – Он извлек из кармана зеленую брошюрку. – Вот маленький путеводитель с картой. Я изучил его до посещения Тауэра. Он снабдил меня всеми этими знаниями.

Доктор Фелл подергал себя за усы.

– У меня остался еще один вопрос, мой друг, после чего вы свободны. Вы знакомы с миссис Лестер Биттон, невесткой вашего хозяина?

– К сожалению, нет. Понимаете, я уже говорил, что никогда раньше не останавливался у Биттона. Мистер и миссис Биттон находились в отъезде, когда я приехал в Лондон. Мне сказали, что они возвратились вчера вечером. Но сам я вернулся только сегодня утром. Их в доме не было… Я едва знаю мистера Лестера Биттона. Я также слышал, как сам Биттон говорил о жене, и даже видел ее портрет, но лично с ней не встречался.

– Значит, если бы вы ее увидели, то не узнали бы?

– Боюсь, что нет.

– Прежде чем вы уйдете, вы не хотите что-нибудь сообщить нам?

Эрбор поднялся с видимым облегчением и медленно застегивал пальто, скрывая спешку, но тут остановился:

– Сообщить вам? Я не понимаю.

– Ну, какие-нибудь ниточки или наметки, мистер Эрбор? Ведь похищен ценный манускрипт, фактически принадлежащий вам. Разве вы не заинтересованы в том, чтобы его нашли? Не слишком легко вы смирились с потерей собственности, оцениваемой в десять тысяч фунтов, имея в виду, сколько трудов вам это стоило? Сегодня вы пришли сюда, глубоко заинтересованный совершенно другим. Вы вообще не наводили справок о рукописи?

Рэмпоул почувствовал, что Эрбор опасался этого вопроса. Однако тот медлил с ответом. Он аккуратно поправил цилиндр на голове, натянул перчатки и повесил на согнутую руку зонт. Эти действия, казалось, помогли ему обрести прежнюю холодную уверенность и манеры.

– Именно так, – согласился Эрбор. – Но вы кое о чем забыли. Я по возможности стремлюсь избегать неловких и неприятных ситуаций. Причины я изложил. Я предпочитаю не обращаться за помощью к полиции. Но уверяю вас, я не ленился. У меня есть связи, которые… вы меня простите… закрыты для вас. Как вы сказали, вряд ли я пренебрегу расследованием. – По его лицу скользнула тонкая усмешка, черные брови холодно приподнялись, и он отвесил легкий поклон. – Если вы пожелаете побеседовать со мной, вы найдете меня в «Савое». Благодарю вас за… гм… очень интересный и познавательный день. До свидания, джентльмены.

После его ухода все долгое время молчали. Огонь в камине почти потух, и в комнате становилось все холоднее. На лице генерала Мейсона застыло сердитое выражение. Он воздел руки вверх, шутливо подражая гипнотизеру.

– Фокус-покус, – пробормотал генерал. – Надеюсь, Хэдли, у вас больше нет свидетелей. Достаточно уже. Сначала шляпы, потом любовные связи, а теперь еще и манускрипт. Это ничему не поможет. Только еще больше нас запутает… Что вы думаете о нашем эстете?

– Как свидетель, – принялся отвечать Хэдли, – он был то слишком насторожен, то слишком спокоен. Начал довольно гладко. Затем при упоминании убийства едва не потерял голову от страха. И наконец, могу поклясться, он сказал правду о том, что ему известно о происшедшем здесь.

– То есть?

Хэдли снова начал расхаживать по комнате, и его голос звучал раздраженно:

– У меня только одно объяснение. Но оно, скорее, все осложняет. Подумайте сами. Он наверняка не знал, что убитый здесь человек – Дрисколл. По крайней мере, он не знал, что это тот юноша, с которым он встретился у сэра Уильяма. И, узнав об этом, он перенес сильное потрясение. Почему? Предположим следующее. Эрбор – человек умный и хитрый. Он искренне не желает ввязываться во всякого рода неприятности, потому что это уязвляет его достоинство. Но храбрости у него не больше, чем у зайца. Это видно по всему, что он говорил. А главное, он испытывает страшный ужас перед оглаской. Вы согласны?

– Безусловно, – подтвердил генерал.

– Отлично. Далее, Эрбор попытался превратить в шутку предположение, что он сам мог украсть манускрипт. Но если знать Эрбора и сэра Уильяма, это предположение становится не таким уж фантастическим, как кажется. Эрбор знал, что старик поднимет страшный шум, если он потребует у него свою рукопись. Возникнут разного рода препятствия, задержки, споры и, может, даже огласка, не говоря уже о том, что с ним мог сделать сам сэр Уильям… Однако, если бы рукопись украли, сэр Уильям стал бы ее искать. Но тщетно. У него не было никакой надежды. Эрбор мог указать ему на это (если придется, по телефону) после того, как манускрипт окажется у него в руках, и уехать из дома. И сэр Уильям не стал бы поднимать шум и предпринимать какие-то меры для ее поиска. Кроме того, что у него не было надежды на успех. Он сам предстал бы в смешном виде. Бывший уважаемый член кабинета министров не пошел бы на это.

– Сомневаюсь, чтобы сам Эрбор и в самом деле украл рукопись, – покачал головой генерал. – Он не осмелился бы.

– Подождите. То, что рукопись пропала, его не беспокоит. И вы видите, он не лезет из кожи вон, чтобы найти рукопись. Так кто мог украсть эту бумажную ценность для него?

Генерал присвистнул.

– Вы намекаете…

– Этого не может быть! – резко заявил старший инспектор, стукнув по столу кулаком. – Это было бы уже слишком. Но такая возможность представляется слишком очевидной, и мы не должны упускать ее из виду…