Загадка Мистери Майл

Судья Лобетт и его дочь обменялись удивленными взглядами, а Марлоу издал легкое восклицание. Джайлс и Бидди смотрели на своих гостей вопрошающе; после некоторого замешательства Изабель объяснила:

— Когда я была ребенком, мы проводили отпуск в горах, и я потерялась. Охотник нашел меня и привел в свой домик. Я находилась там несколько часов, пока не пришел отец. Охотник велел мне лежать, и я отдыхала на груде шкур у огня. На стене висела шкура медведя. Я не могла оторвать глаз от нее. Она была ужасна… Это один из моих ночных кошмаров… Я не знаю, как вы узнали об этом… — закончила она, глядя на предсказателя, и ее глаза расширялись по мере того, как она понимала необычайность случившегося.

Предсказатель улыбнулся и продолжал.

— У вас будет свой темный час, но он пройдет, — он указал на одну из линий ладони. — Вот здесь — безмятежность. Вы остерегаетесь незнакомцев, но все-таки не выйдете замуж за кого-то из своего окружения. Ваши имения будут обширны, и вы узнаете успокоение и мир. Вот ваша судьба. Жаль, что я не могу обещать такой же всем остальным.

Он произнес последние слова мягко, и хотя его тон не изменился, неприятный осадок остался.

Сразу после этого он попрощался. С ним расплатились, дав ему ту мизерную сумму, которую он назначил. Джайлс, Марлоу и Кэмпион вышли проводить его.

Когда его машина отъехала, в саду снова раздался свист, который сопровождал ее прибытие. Семь раз прозвучал он один за другим, все отдаляясь.

— Семь, — сказал Джайлс. — Семь Свистунов. Это означает конец света, как говорят.

— Это означает, что он уехал, — сказал Кэмпион с облегчением. — Мои уважаемые друзья Джордж и Энри и пятеро их сыновей успешно продемонстрировали свое искусство слежки. Никто в будущем не проедет по Страуд ночью так, чтобы мы об этом не узнали… Эти чертовы парни расставлены через каждые пятьсот ярдов вдоль дороги. В тот момент, когда незнакомец проезжает мимо одного из них… но сегодня Совиная Пятница. Нарушитель будет остановлен, вы увидите.

Они вернулись к дому, смеясь. Бидди встретила их у дверей. Судья Лобетт и его дочь стояли позади ее, а рядом — растерянная старая женщина, экономка отца Свизина.

Бидди была бледна, и ее карие глаза, казалось, кричали.

— Джайлс, посмотри… Элис только что принесла это…

Молодой человек взял у нее листок бумаги и большое старомодное кольцо. Оно лежало, сверкая на его руке. «Пусть Джайлс и Алберт приходят одни», — прочел он медленно. Ужас вдруг появился на его лице.

— Сант Свизин! — выдохнул он неслышно. — Его кольцо! Он бы никогда не расстался с ним, если бы…

Он не досказал из-за звука, который они ясно услышали через открытое окно. Это был выстрел.

7. При свете фонаря

Старая женщина пронзительно вскрикнула. Ее лицо, словно вырезанное из красного песчаника, исказилось, а маленькие черные глаза расширились от ужаса. Она ринулась к двери.

Кэмпион положил руку ей на плечо.

— Подожди, Элис, — сказал он. — Джайлс и я пойдем первые.

— Дайте мне уйти, — взмолилась старуха, — дайте мне уйти!

Бидди подошла к ней.

— Оставайся здесь, Элис, — сказала она мягко. — Оставайся здесь. Сант Свизин сказал, что они должны придти одни.

Элис нехотя позволила увести себя в комнату. Судья Лобетт стоял с непроницаемым лицом. Изабель прижалась к нему. Марлоу был готов прийти на помощь при первой необходимости.

Кэмпион дотронулся до плеча Джайлса:

— Пошли, — сказал он.

Дом священника находился на другой стороне лужайки, к нему вела дорога, по обе стороны которой росли высокие деревья и кустарники. Когда они приблизились, то увидели, что дом не освещен, но дверь открыта.

Кэмпион повернулся к Джайлсу.

— Я войду первым, — сказал он тихо. — Никогда не знаешь, что может случиться.

Джайлс не возражал. Кэмпион вошел в темный дом один.

Через минуту он вновь появился на крыльце.

— Войди, малыш, — сказал он тихо, и Джайлс уже знал ответ на вопрос, который готов был сорваться с губ.

Двое мужчин вошли в дом. Кабинет старого священника был единственной освещенной комнатой. Рассеянный свет от фонаря, который отец Свизин принес с собой из Довер Хауза, падал на предметы, находившиеся в большой прямоугольной комнате с камином в одном конце и окном — в другом. Книжные полки закрывали стены. Стол стоял параллельно камину, в котором едва тлели поленья, и кресло священника с кожаным сиденьем было отодвинуто, как будто он только что встал.

Джайлс беспокойно огляделся.

— Где?… — начал он, и Кэмпион молча указал на дверь, ведущую в крошечную комнату для переодевания, из-под которой вытекала тонкая струйка крови.

Джайлс открыл дверь. Он зажег спичку и высоко поднял ее. Мерцающий свет на мгновенье осветил чулан и погас. Рука Джайлса упала. Затем он осторожно закрыл дверь и повернулся к Кэмпиону. Он был очень бледен.

— Его старое ружье…

Кэмпион кивнул.

— Прямо в рот — привязал веревку к курку… Обычный способ… — Джайлс рухнул в кресло. — Самоубийство, — сказал он. — Мой Бог!..

Кэмпион стоял, уставившись на закрытую дверь.

— Почему? — спросил он. — Самое непонятное здесь — почему?

Шаги в холле заставили их вздрогнуть. Элис появилась на пороге. Ее черные глаза смотрели на них вопросительно.

— Он застрелил себя? — закричала она. — Я видела, что старое ружье исчезло, но я не могла подумать!.. О, мой Бог, спаси его душу! — Она упала на колени и закрыла лицо руками.

Джайлс и Кэмпион подняли ее на ноги и усадили в кресло у стола, но она вскочила с него, как испуганная птица.

— Нет, нет! Я не сяду в его кресло, кресло мертвеца!..

Суеверие, которое оказалось сильнее горя, поразило их.

Они усадили ее в кресло у камина, где она и сидела, потихоньку всхлипывая.

Кэмпион начал действовать.

— Послушай, Джайлс, — сказал он. — Нам нужен врач и полиция. У вас в деревне их нет, конечно, не так ли?

Джайлс покачал головой.

— Нет. Нам придется вызвать старого Виллера из Херонхое. Ближайший полицейский тоже там. Кэмпион, это ужасно! Почему он сделал это? Почему он сделал это?