Загадка сбежавшего сейфа
Шрифт:
Одетта посмотрела ему вслед:
– Все время только о еде и думает… Жалко, что из нашего приключения ничего не получится, – добавила она. – Мне ужасно хочется снова пережить вместе с тобой что-нибудь интересное.
У меня чуть не выпрыгнуло сердце из грудной клетки – неужели Одетта в самом деле сказала мне эти слова?! Я стал лихорадочно соображать, что ей ответить – ведь нужно придумать что-нибудь галантное, возвышенное или что-то остроумное…
– Ладно, тогда я тоже пойду. Пока, Уинстон, до скорого!
Прежде чем мне пришло в голову что-либо галантное, возвышенное или остроумное, она уже убежала – самая красивая
Свидание, которое нравилось не всем, плохое настроение у Вернера и странные события
В доме царило напряжение. Воздух был им буквально заряжен. Бабушка ругалась с Анной. По-русски:
– Ну зачем ты опять встррречаешься с Вадимом?! Он пррреступник! Я думала, что ты наконец-то поумнела!
– Мама, я иду всего лишь выпить с ним чашечку кофе. Ну успокойся, пожалуйста.
Что такое?! Анна хочет встретиться с Вадимом?! Ее бывшим другом, преступником, который занимался контрабандой сигарет и угрожал ей, когда она ушла от него?! Анна с Кирой поселились в нашей квартире, когда сбежали от Вадима. И теперь Анна идет пить кофе с этим типом?! Неудивительно, что бабушка так переживает! У меня от волнения даже мордочка покрылась красными пятнами. Конечно, в переносном смысле – разве разглядишь эти пятна, если ты весь покрыт черной шерсткой?
У Анны, наоборот, вид был очень довольный. Она переоделась и вышла из своей комнаты не в джинсах и майке, а в короткой юбке и блузке. Ее длинные светлые волосы не были завязаны в конский хвост, а падали на плечи. Честно говоря, я не такой уж специалист в подобных делах, но мне показалось, что сегодня Анна выглядела особенно красивой.
Очевидно, то же самое подумал и Вернер, который в это время вернулся домой. Увидев Анну, он даже присвистнул:
– Вау, вы выглядите потрясающе! Куда-то идете? Если нет, тогда я немедленно и официально приглашаю вас куда вы сами захотите!
Анна смущенно улыбнулась:
– Ой, большое спасибо! Но вообще-то я уже договорилась о встрече. Так что, пожалуй, в следующий раз. А сейчас мне пора уходить! Пока!
Она сдернула с крючка гардероба свою сумочку, перекинула через руку куртку и выбежала за дверь. Вернер посмотрел ей вслед; на его лице застыло странное выражение, понять которое я не мог. Я еще никогда не видел Вернера таким – и это после многих лет жизни рядом с ним на правах домашнего питомца. Что это было? Тоска? Разочарование? Ожидание? Не знаю, пожалуй, ни то, ни другое и ни третье. Возможно, на его лице отразилась смесь из всех этих эмоций. Клянусь своей когтеточкой – это действительно выглядело очень странно!
Едва за Анной закрылась дверь, как бабушка снова громогласно выразила свое недовольство, ругаясь на чем свет стоит и размахивая в воздухе пальцем:
– Ах, моя дочь такая глупая! Этот Вадим плохой человек. Зачем пить с ним кофе?!
Вернер вытаращил глаза. Он был слишком хорошо воспитан,
чтобы ахнуть или громко воскликнуть «Ах, черт побери!». Но теперь выражение его лица было мне хорошо знакомо: Вернер был в ужасе. Обычно я видел его таким лишь в те дни, когда к нам в гости приезжал его брат со своими невоспитанными детьми.– Хм, – пробормотал он и, казалось, после тяжелой внутренней борьбы выдавил из себя следующий вопрос: – Фрау Коваленко, вы хотите сказать, что Анна встречается со своим бывшим другом Вадимом?
Бабушка энергично закивала.
– Да! Именно так и есть. Моя дочь отпррравилась пить с ним кофе. КОФЕ! Господин прррофессор – как это понимать?!
Вернер растерянно посмотрел на нее:
– А что, вы считаете, что лучше пить вино?
Неожиданно бабушка улыбнулась и положила ладонь на руку Вернера:
– Нет. Кофе – напиток пррравильный. Человек непррравильный этот Вадим. Анне нужен пррравильный человек.
Хм. По тому, как бабушка это сказала, у меня появилось ощущение, что Вернер имел какое-то отношение к вопросу о правильном человеке для Анны. Вот только какое?
Впрочем, Вернер ничего не ответил и молча прошел мимо бабушки в угол гостиной, где теперь стоял его письменный стол. Я тихонько побежал за ним. Ведь мне было любопытно узнать, что там у Вернера с Анной, и я надеялся найти какую-нибудь подсказку, которая поможет мне это понять.
Тем временем Вернер плюхнулся на стул и с сердитым лицом стал рыться в бумагах, которые лежали на письменном столе.
Я вскочил на плетеный стул, стоявший в углу, – оттуда у меня был хороший обзор. Наконец Вернер вроде нашел то, что искал, потому что взял в руки какую-то открытку и мрачно посмотрел на нее. Потом тяжело вздохнул и схватил телефонную трубку:
– Роланд? Это Вернер.
В общем-то, Роланд, младший брат Вернера, был приятным и веселым парнем, но, к сожалению, когда-то обзавелся ужасной семейкой. Жена его, фрау Беата, постоянно ворчала на него, а еще у них были ужасно невоспитанные дети. Две девочки, близнецы, готовые на любые проказы, и мальчишка чуть постарше, тоже такой же сорванец. Я не раз имел сомнительное удовольствие общаться с этой троицей на разных семейных торжествах, после окончания которых у меня всегда возникало ощущение, что я с трудом пережил страшный природный катаклизм.
– Нет-нет. Не из-за выходных. Тут все в порядке. Я звоню по поводу приглашения на ваш праздник в саду. Знаешь, Роланд, я тут… э-э, я спросил у Беаты, могу ли я приехать к вам не один, а кое с кем… но теперь, э-э, думаю, что все-таки приеду один.
У меня очень неплохой слух, но тем не менее со своего стула я не расслышал, что ответил Роланд на другом конце провода. В любом случае говорил он долго, и если бы я вскочил на стол, то, пожалуй, разобрал бы что именно. Скорее всего, это было что-то интересное.
– Ясно, Роланд, я все понимаю. Хорошо, тогда дай мне Беату. Да, пока…
Очевидно, к телефону подошла эта ужасная Беата.
– Алло, Беата, это Вернер. Я уже сказал Роланду: пожалуй, на ваш праздник в саду я все-таки приеду один.
И тут я вдруг услышал голос, звучавший в трубке, – Беата говорила гораздо громче, чем ее муж. Можно сказать, что она просто орала в телефон.
Вернер тяжело вздохнул:
– Слушай, Беата, не делай из этого драму.
Снова крики.
Вернер покачал головой: