Загадка туристического агентства

– Мне тоже нравится, – пощупал заклеенный глаз Женька.

– Слушай, – вдруг охватило беспокойство Пашкова. – А чего это она в эту аптеку поперлась? У них в доме лекарств вагон и маленькая тележка. Самых новых и самых лучших.

– Так это, наверное, Машка специально дала ей задание, – пришло в голову Женьке. – Чтобы нам следить было удобней.

– Наверное, ты прав, – кивнул Пашков.

– Ты, Лешка, осторожней, – предупредил Женька. – Иначе парик потеряешь.

– Нет. Он плотно сидит, – тут Пашков вздохнул. – Вот только все-таки жаль, я шапочку не надел. Холодновато сегодня.

– А говорил: «Хочу быть лысым! Хочу быть лысым!» – передразнил его Женька.

Дверь аптеки распахнулась. Бабушка Школьниковой, снова не удостоив даже беглым взглядом двоих бродяг, прошествовала на Большую Спасскую.

– Вот что значит четкий расчет, – заявил Лешка. – Мы с тобой, Женька, сейчас относимся к числу совершенно незаметных людей.

– И цивилизованному обществу до нас нет никакого дела, – подхватил Женька.

Словно стремясь опровергнуть его утверждения, цивилизованное общество в лице Антонины Васильевны вдруг обернулось и посмотрело прямо в глаза Пашкову. Затем бабушка Школьниковой покрепче прижала сумку к груди и, заметно ускорив шаг, почти бегом устремилась к продовольственному магазину.

– По-моему, все же заметила, – растерянно посмотрел Женька на Пашкова.

– Делов-то, – ничуть не расстроился тот. – Главное, что не узнала. А замечаешь ты бомжей на улице или нет, какая разница.

– Никакой, – успокоили его слова Женьку. – Впечатление от таких бомжей тут же улетучивается.

– А потом, – не упуская из поля зрения бабушку Моей Длины, продолжал Пашков. – Мало ли куда мы идем. Бомжам, между прочим, тоже есть надо.

– Верно, – подтвердил Женька. – Кстати, может, мы с тобой тоже чего-нибудь купим? Так сказать, про запас. Кто знает, сколько времени нам еще за ней таскаться.

– Все зависит от обстоятельств, – ответил Пашков.

Как вскоре выяснилось, обстоятельства были против Женькиного желудка. Не успели ребята проникнуть следом за бабушкой Школьниковой внутрь магазина, как та стремительно выскочила обратно на улицу.

– Чего это она? – изумился Женька. – Даже толком не посмотрела, что продается.

– А ты видел, какая очередюга? – указал на кассы Пашков. Из трех работала лишь одна. Возле нее столпилось человек десять. – Наверное, тете Тоне стоять неохота. И она решила пойти в другой магазин.

– Тогда бежим! – взвыл Женька.

«Бомжи-ветераны», отпихнув нескольких совершенно некстати застрявших в дверях людей, понеслись дальше за Антониной Васильевной. Та, постоянно оглядываясь, миновала Глухарев переулок и припустилась по скверу. Она по-прежнему все время оглядывалась.

– В «Березку» идет, – бросил на ходу Пашков.

– Куда она, туда и мы, – весело откликнулся Женька. – Кстати, там мы тоже можем жратвы купить.

Антонина Васильевна поскользнулась и взмахнула руками. Сумочка, описав причудливую дугу, упала на землю. Бабушка Школьниковой, испуганно пискнув, опрокинулась навзничь.

– Сейчас! Сейчас! – хором крикнули Лешка и Женька.

Впопыхах позабыв о своем новом и совершенно неотразимом имидже, они побежали на помощь Антонине Васильевне. Лешка начал ее поднимать. Женька схватился за сумку.

– Грабят! – суча ногами в воздухе, возопила на весь сквер Антонина Васильевна. – Помогите! Спасите!

– Не бойтесь! Мы как раз вам и помогаем! – от всей души заверил Пашков.

– Уйди! – отчаянно отбивалась от него бабушка Школьниковой. – Люди добрые! Помогите!

Позже Лешка и Женька в качестве несомненной удачи отмечали тот факт, что людей вообще не оказалось. Ни добрых, ни злых.

Поняв, что помощи со стороны ждать не приходится, Антонина Васильевна усилила сопротивление. Лешка отлетел в сторону. Бабушка Школьниковой вскочила на ноги. Вырвав у оторопевшего Женьки сумку, она съездила ею изо всех сил по его «одноглазой» физиономии. Удар повлек за собой неожиданное превращение. Нашлепка отклеилась и повисла у Женьки под левым глазом.

– А-а! – в ужасе взирала Антонина Васильевна на внезапно прозревшего «бомжа».

Прижав к груди сумочку, она с несвойственной ее возрасту прытью, бегом устремилась по Астраханскому переулку.

– Теперь я знаю, в кого твоя Машка пошла, – приклеивая на место нашлепку, проговорил Женька. – В свою бабушку Антонину Васильевну. Надо же, – потер лицо он. – Еще немного, и я бы действительно остался без этого глаза.

Пашков грустно смотрел вслед удаляющейся Антонине Васильевне. Преследовать ее дальше было, по меньшей мере, неразумно.

– Знаешь, Женька, – обратился он к другу. – По-моему, мы уже и так выяснили, что за тетей Тоней нет «хвоста».

– А вдруг там есть? – указал на Астраханский переулок Женька.

– Маловероятно, – покачал головой Лешка.

– Тогда чего же? Все? – был очень разочарован Женька.

– Совсем не все, – отозвался Пашков. – Сейчас нужно проверить самое главное. Не толкается ли возле Машкиного дома тот тип, который за ней следит. Если засечем, будем действовать по обстоятельствам. А если все чисто, заскочим к Машке. Тетя Тоня-то ведь еще не скоро вернется.

Женька такой план вполне одобрил. Два «престарелых бомжа» повернули вспять и вскоре вновь поравнялись с лавочкой, на которой совсем недавно чуть не окоченел Лешка. Правда, потасовка с бабушкой Школьниковой хорошо его согрела. Поэтому он снова плюхнулся на скамейку.

– Посидим и разведаем обстановку, – шепнул Женьке Пашков.

Они сидели добрых пять минут. Обстановка была спокойной. Вчерашний тип в дубленке не появлялся. Правда, он вполне мог сидеть в одной из машин. Ребята начали проверять их одну за другой.

– Женька, – шепнул другу на ухо Лешка. – Если кто вдруг возникнет, начинай протирать лобовое стекло.

– Чем? – разинул рот долговязый мальчик.

– Да хоть перчаткой, хоть просто рукой. Какая разница.

Женька, порывшись в карманах отцовского полушубка, достал носовой платок, который, судя по его виду, побывал на множестве зимних рыбалок.

– Это пойдет? – продемонстрировал он находку Пашкову.

– Пойдет, – кивнул тот. – Главное, три как можно старательней.

Машины оказались пустыми. Все, кроме той, которая стояла ближе всех к подъезду Школьниковых. Водитель, откинувшись на спинку сиденья, дремал. Женька подскочил к машине и принялся яростно тереть лобовое стекло. Мужчина тут же проснулся и с недоумением поглядел на «жуткую личность». Женька, делая вид, что полностью поглощен работой, украдкой заглянул внутрь. Мужчина не имел ничего общего с тем типом, который следил за Моей Длиной. Тереть дальше стекло было бессмысленно. Женька нагнулся к водителю и, поймав его взгляд, поднял вверх указательный палец. Мужчина с ужасом и одновременно сочувствием уставился на обезображенную глазницу «жертвы приднестровских боев». Затем, вздохнув, полез во внутренний карман дорогого пальто, извлек оттуда две денежные купюры и протянул Женьке.