Загадки острова Пасхи

Я. Роггевен, называя статуи идолами, записал в бортовом журнале судна:

“ Что касается их богослужения... мы только замети-ли, что они разводили огонь перед очень высокими каменными статуями и садились на корточки перед ними, склонив головы. А затем складывали руки и раскачивали таковые вверх вниз... На голове каждой статуи стояло по корзине, наполненной выкрашенными в белый цвет булыжниками”.

А дальше адмирал Я. Роггевен с удивлением записал, что ни он, ни его спутники не могли понять одного:

“Как люди, у которых не было ни тяжелых, толстых бревен, чтобы сделать орудия, ни достаточно прочных канатов, смогли воздвигнуть статуи, обладающие высотой по крайней мере в тридцать футов и соответствующей тому шириной”.

Яков Роггевен попытался решить эту загадку. Так как голландцам удалось легко отделить кусок камня от тела одной статуи, то адмирал решил, что камень является лишь “оболочкой” идолов, а сами же изваяния вылеплены из глины. Впрочем, последующие экспедиции, посетившие остров Пасхи, показали, что голландский адмирал ошибся. Статуи острова Пасхи оказались каменными, а не глиняными. Легкость, с которой кусок был отделен от тела статуи, говорила лишь о большой древноЪти изваяния...

Однако ошеломляющее впечатление на голландцев произвели не только статуи — жуткий вид острову придавали тысячи разбросанных на поверхности земли человеческих черепов. Казалось, что весь остров Пасхи — это какая-то огромная братская могила.

Отрезанное океаном от всего остального мира, небольшое количество островитян (а их было около четырех тысяч) жило, как оказалось, в условиях раннеклассового общества. Но предметы обихода и скульптурные “украшения”, окружавшие их, свидетельствовали о высокой и самобытной культуре жителей Pana-Нуи (таково полинезийское название острова Пасхи).

12 апреля 1722 года корабли Я. Роггевена покинули остров Пасхи.

ПОСЛЕДУЮЩИЕ ЭКСПЕДИЦИИ

В 1770 году вице-король Перу, решив овладеть островом Пасхи, отправил туда военный корабль под командованием Фелипе Гонсалеса-де-Аздо. В торжественной обстановке на островных холмах плато Понке были водружены три креста. Островитяне, разумеется, не знавшие испанского языка, представили на подпись “надлежащим” образом оформленный акт о передаче территории острова во владение Перу. Эту бумагу “подписал” один из островитян, который поставил на ней знак, изображавший птицу. В соответствии с этим соглашением вице-король Перу в последующие 1771 и 1772 годы послал еще две экспедиции, которые в итоге составили подробную карту острова, названного перуанцами “Сан-Карлос”.

И поэтому через два года, 15 марта 1774-го, островитяне восторженно и безбоязненно встретили корабли знаменитого английского капитана Джеймса Кука, возвращавшегося из своего второго кругосветного путешествия. Его корабли остановились здесь всего на два дня. Поскольку сам Кук был очень слаб после заболевания цингой и на берег сойти не мог, то остров посетили участники его

экспедиции: ботаник Р. Форстер с сыном и несколько офицеров.

На англичан остров Пасхи произвел, скажем прямо, удручающее впечатление. Если первая экспедиция голландцев сообщала о жизнерадостном этнически смешанном населении острова численностью в несколько тысяч, то в этот раз европейцы насчитали там всего лишь 600—700 человек, из которых треть были женщины. Все островитяне внешне походили на полинезийцев — малорослых, тощих, скучных и просто жалких.

Следует особо отметить, что в последующие годы корабли, заходившие на остров Пасхи, часто несли горе и слезы его обитателям. Вот несколько примеров...

В 1805 году на остров Пасхи с целью завербовать рабочую силу для охоты на тюленей из Нью-Йорка прибыл капитан американской шхуны “Нэнси”. Ему удалось похитить двенадцать мужчин и десять женщин... На третий день пребывания в море закованных пленников вывели на палубу шхуны. Каково же было удивление американцев, когда все пленники тут же бросились в море. Капитан приказал остановить шхуну и спустить на воду шлюпки, чтобы переловить беглецов, но те ныряли и ускользали от захватчиков. В официальном отчете этот капитан, которого справедливо можно назвать убийцей, цинично писал, что одни туземцы поплыли по направлению к острову Пасхи, а другие — в сторону, на север.

Через шесть лет у острова Пасхи вновь бросил якорь американский китобой “Пиндос”. На остров были посланы шлюпки за пресной водой, свежими овощами и... женщинами. На корабль было доставлено столько же девушек, сколько там находилось моряков... Наутро островитянок посадили на шлюпки и отправили на остров. При подходе к нему все они были выброшены в воду. Моряки, остававшиеся в шлюпках, помирали со смеху, наблюдая, как их жертвы добирались до берега. А когда лейтенант Уодэн, взяв ружье, стал стрелять по плывущим девушкам, весь экипаж судна восторженно зааплодировал стрелку...
– • .

2*

Однако ничто не может сравниться с трагедией, которая произошла на острове через примерно пятьдесят лет... 12 декабря 1862 года в пасхальной бухте Ханга-Роа появилась флотилия из шести перуанских кораблей. Цель этой экспедиции заключалась в том, чтобы захватить островитян в рабство и отправить их в Перу на процветавшие в ту пору разработки “гуано”, то есть добычу удобрений из отходов рыбного и зверобойного промыслов.

Приманив население острова различными побрякушками, капитан флотилии Агире с помощью своих восьмидесяти головорезов, организовавших там настоящую “кровавую бойню”, захватил около тысячи человек. Среди попавших в плен были последние “ученые”, хранившие древние тайны острова, и его вождь Маурата со своей семьей. Из поколения в поколение передают островитяне друг другу информацию об этих, жутких событиях: о горьких стенаниях связанных пленников, о предсмертных криках женщин и детей, о бегстве обезумевших островитян к вулкану Рао-Као, где их настигали и добивали преследователи.

Когда под давлением протестующего общественного мнения перуанские власти издали приказ об освобождении насильно захваченных пасхальцев, более восьмидесяти процентов из них уже погибло от побоев, лишений и болезней. Сотни выживших были репатриированы без предварительного санитарного контроля, что привело почти к поголовной их гибели от оспы.

Из тысячи островитян, увезенных в рабство, только пятнадцать возвратились на родную Пасху. Они же принесли с собой смертельную болезнь — эпидемию оспы, бушевавшую там несколько месяцев, в результате чего на острове погибло более половины местного населения, которое не имело иммунитета к этой болезни. Примерно из пяти тысяч человек, живших к тому времени на острове Пасхи, осталось не больше шестисот! Умершие унесли с собой и разгадку многих тайн острова.

В ноябре 1868 года на остров Пасхи прибыл католический миссионер — преподобный Зумбон, привезший до-

машних животных и различные растения для акклиматизации. Несколько позже здесь же появился французский капитан Луи Дютру-Борнье. В 1871 году между этими двумя пришельцами вспыхнула вражда. Дело дошло до перестрелок и ограблений, что в принципе спровоцировало на острове настоящую гражданскую войну. В результате этого многие взрослые жители острова погибли, а молодежь, спасаясь от пришельцев, бежала на соседние острова.

При сложившейся ситуации католическая миссия вместе со своими сторонниками решила эвакуироваться на остров Мангарева. Другая часть населения (около трехсот человек), поддавшись уговорам торговца Жака Брандера, партнера Дютру-Борнье, переселилась на остров Таити.

После этого на острове осталось только 110 жителей. Остров Пасхи, в буквальном смысле этого слова, превратился & царство смерти. Побывавший на острове примерно в это же время французский писатель Пьер Лоти написал:

“Все тропинки усеяны костями. Повсюду в траве еще лежат кости...”