Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории
Шрифт:
Второй этап торгового освоения Средиземноморья начался с более смелых мореплавателей, решившихся поплыть на Сицилию и южную часть итальянского «сапога», остров Мальту, «греческие» острова и Пелопоннес, Балканы. Но есть и причина для объяснения временной остановки экспансии. Дело в том, что евреи до вступления, например, в низину Ломбардии, в глубь Балкан, на юг Франции, не говоря уже о предгорьях Альп, никогда не видели не только снега, но и холодного дождя, и им было очень холодно с непривычки. Поэтому они подождали века два–три, совершенствуя свои мирные завоевания в теплом климате, прежде чем продвигаться дальше на север. Эти века им потребовались для акклиматизации. И это четко видно в истории той же Александрии, Сирии, Палестины, города Библ и Испании. Здесь научно–технический прогресс принес им замену камней и глиняных табличек нормальным папирусом, а затем и пергаментом, и бумагой. Это, в свою очередь, позволило вручную копировать каменные таблички на новые носители информации, делать их в нескольких, немногих экземплярах, а, главное, расширить тексты в десятки раз, собрав в них все легендарные
Между тем, торговцы растянулись на необозримом пространстве, и хотя они не прекратили блюсти свои религию и расовую чистоту, они представлялись уже народам–аборигенам почти как иголка в стоге сена. Привнесенный же ими торговый и связанный с ним научно–технический прогресс всколыхнули народы–аборигены, заставили их тоже шевелить мозгами немного побыстрее. Перво–наперво народы–аборигены создали свои национальные автономии во главе с царями–националистами, которые сразу же объявили один за другим бессчетные «гонения на евреев». Я хочу предположить, что торговое племя, размножившись невероятно, все же терялось среди мирно завоеванных (с помощью ими же придуманных денег) многих стран, а войти во власть первоначально не догадалось. То есть политика не была еще изобретена. Этому мешали и некоторые особенности антропологического свойства, их узнавали по внешности в местах их нового обитания. Поэтому попасть в цари было трудно, а другого механизма, повторяю, не было еще изобретено. Таким образом, вновь выскочившие как джинн из кувшина новые страны от Гибралтара до Босфора стали национальными, и евреев среди них легко было узнать не только по их бизнесу, но и по лицу. Встраиваться в уже созданные национальные структуры было тяжело, и требовало большого времени и усилий, и не везде эти усилия приводили к цели, хотя кое–где и приводили. И тогда была разработана новая концепция мирного завоевания, которая в Библии перемешалась со старой Моисеевой, основанной на «египетском плене». Вот к ней и перейду, отрывая ее от от первоначальной Моисеевой миссии, состоящей только в бегстве из плена.
Иисус Навин и новая концепция
Строительство Константинополя. Расцвет и пресыщение. Восточные и западные колонны. На сцене появляется Козимо Медичи.
Я серьезно думаю, что рабам, хотя и проблуждавшим 40 лет по пустыне в целях освобождения от комплекса раба, было под силу начать завоевательный поход, да еще такой жестокий и безжалостный, какой описан в Библии. Притом освободительный побег и жестокое завоевание начал один и тот же человек, Моисей. Поэтому, мне кажется, что Моисей решил только вопрос побега и блуждания по пустыне и на этом закончил свои дни. Потом явилась плеяда еле заметных предводителей во времена бескровного покорения народов с помощью денег в обе стороны от Александрии, закончившегося фактически крахом, как сказано в предыдущем параграфе. Затем, много времени спустя, появился второй лидер, Иисус Навин, разработал и осуществил концепцию опять же мирного завоевания Босфора. Страшилки же в этот поход попали из какого–то третьего места, потому что у каждого нового лидера появилась как у Сталина, и любого другого лидера, потребность переписывать «библию», то есть историю. Таким образом, «поход Моисея» я думаю, состоит из трех воспоминаний, а может быть и большего их количества.
Строительство Константинополя как таможни на Главном проходном дворе (не путать с Великим древним проходным двором, только что рассмотренным) я уже подробнейшим образом рассмотрел в предыдущих частях этой работы, и возвращаться к нему не намерен. Укажу только на свои ошибки, явившиеся следствием тогдашней моей недостаточной начитанности, устраняемой ныне материалом к данной главе.
Никакие греки не владели торговлей в Черном море, они до этого еще не доросли. Именно евреи построили Константинополь, обнесли его тройными стенами и протянули через Босфор железную цепь. Это стало их третьим, известным мне, центром, начиная от йеменско–эфиопского (Аксум) и александрийского. Может быть, были и другие, я не спорю.
Здесь они исправили многие стратегические свои ошибки прошлого, что и дало ему возможность просуществовать столь относительно долго, но, несомненно, и намного короче, чем написано в истории. Здесь центр отделился не только от своих прежних торговых стран–клиентов с туземным населением, но и от своих собственных собратьев, оставшихся там. И брал пошлины со всех подряд. Постепенно Константинополь подчинил себе через таможенную политику ранее построенные ими же города при походе Моисея на восточном побережье Средиземноморья, построил новые города на Черном море, уже упоминавшиеся мной при рассмотрении Византии. Но это не была одна страна. Все города были самостоятельны и развивались сами собой на торговле. Константинополь был только богаче всех, так как именно ему все платили пошлину на Босфоре. Кроме того, константинопольские евреи, немного привыкнув к южно–европейским «холодам», начали развивать торговлю на Балканах, Апеннинах, сунулись даже за Альпы. Потом историки эту торговлю «отождествят» с византийскими владениями, диоцезами.
Потом наступила византийская роскошь, византийские «тайны» или «тайны византийского двора», и даже такие стойкие к искушениям евреи не вынесли, и не только расслабились за тройными стенами, но и просто развратились, что не способствует ни торговле, ни обороне. За подробностями отправляю в специальную историческую литературу. Сам же немного остановлюсь
на взаимоотношениях византийских греков–евреев с арабами–евреями из Персидского залива и крайним востоком Средиземноморья.О Хазарском каганате вы уже читали. Кстати, чтобы не возвращаться к этой теме, добавлю, что я остаюсь и сейчас на высказанной ранее точке зрения, что христианство византийские евреи выдумали сами, но у окончательно обленившихся и погрязших в разврате их идеологов это получилось слишком уж топорно. Они же не для себя делали, а только чтобы направить аборигенские народы к патриархату из надоевшего всем матриархата, думали, что те быстренько «усовершенствуют» их наметки, но пришлось долго ждать, аж до Медичи. Хотя и не так долго как написано в истории, а раз в пять–десять короче. Как раз до того времени как они окончательно обленились и развратились от непривычной для них слишком уж легкой жизни.
Итак, историкам хорошо известно, что мусульмане очень доброжелательно относились к византийцам и даже после как бы кровавого их завоевания оставили все их храмы и «никейские империи» в неприкосновенности, и даже поставили неугасимую лампаду на могилу последнего «византийского» императора. С чего бы это?
Во–первых, арабы не любили моря, я об этом уже писал в главе о Византии. Во всяком случае, на восточном берегу Средиземного моря их не оказалось когда туда прибыли евреи. Не то, чтобы не оказалось, но у них здесь не было крупных городов, которые бы пришлось экономически завоевывать. Я даже думаю, что арабы и не пытались строить крупных городов, потому что там им нечего было делать. Ведь крупный город – это, прежде всего торговля, а уж потом промышленность. Промышленности же у них никакой не было, если не считать домашнего квашения и мятия кож. Потому и городов не было. Евреи их организовали, вернее они автоматически организовались с началом торговли в наиболее пригодных для этого местах из каких–нибудь деревушек или вообще на ровном месте, рядом с вновь открытом портом. Арабы же просто приезжали на своих верблюдах в города время от времени. Поэтому Византия, состоящая из отдельных городов на самом берегу моря, разделенных пустыней километров в 200, а то и больше, не мешала арабам жить, даже наоборот, нравилось туда ездить за покупками. Это я имею в виду северо–западных арабов, тяготеющих к Черному и Средиземному морям. Западные же арабы, тяготеющие к Красному морю, там, где торговцы основали Мекку, если отбросить версию что там упал метеорит, были потом заброшены, как неперспективные. Может быть, именно там торговое племя и потеряло свою скинию с ковчегом и копией скрижалей.
Восточные же арабы, тяготеющие к Персидскому заливу – совсем другой коленкор. Когда туда прибыли евреи торговать из какой–то «Израилевой» колонны, номера не знаю, то оказалось, что дальше плыть некуда. На каменные письма, направляемые в центр, отвечать перестали, как я уже сообщал. Пришлось плавать туда–сюда по Персидскому заливу и торговать по мелочи. Потом попытались плыть и по Тигру, и по Евфрату, наконец, основали Вавилон от нечего делать. Потом, загрустив, так как каменных писем с дальнейшими инструкциями не было с родины, плюнули на чистоту своей расы и начали потихоньку жениться на арабках, правда, предварительно обучив их вождей письму на глиняных табличках.
И даже, кажется, основали академию у какого–то не то шаха шахов, не то эмира, а может быть даже и не у одного. Так в это богом забытое место пришла грамота, а потом появилась жажда знаний. Евреев непременно избирали в визири при шахе, точно так же как в языческом Хазарском каганате. Постепенно тут начала основываться хотя и близкая к еврейским понятиям, но самобытная восточная культура. Я об этом уже писал. Западные и восточные арабы в Малой Азии встречались редко, поэтому пути их прогресса и культуры несколько разошлись. Западные арабы были в более традиционной еврейской философии (Средиземноморской), а восточные – в более ранней ее форме, да еще и развивающейся взаперти и непосредственном контакте и сильном влиянии Востока. Естественно, между ними происходили войны на этой почве, пока они не согласовали окончательно свой ислам, основанный на иудаизме. Потом им понадобился Константинополь, но не очень, они просто ждали, когда он сам погибнет от разврата и пьянства. Потому они и не пьют поныне.
Но чтобы самим захватывать его, да еще и в жестокой битве, этого не было. Это потом западные христиане во главе с Ферраро–Флорентийским собором, собранным Козимо Медичи, взяли Константинополь, а сперли это на арабов во главе с Мехмедом II. Точно так же как казаки–разбойники сперли работорговлю своим народом на крымских татар.
Так было, на мой взгляд, покончено с ортодоксальным христианством (правоверием–православием), которое первоначально не хотело захватывать власть и создавать католическую империю, а просто хотело заняться поплотнее душами верующих. Козимо Медичи, разумеется, не знал, что из остатков ортодоксальной церкви наш, кажется Иван III, купив или арендовав кусок земли в Константинополе, соорудит такую помощницу российским императорам, что Медичи в гробу перевернется.
Однако, это все надо доказать вдумчиво и последовательно, к чему я и перехожу.
Глава 16
Козимо Медичи и «Возрождение»
Введение
Медичи «вытаскивает» мир из «мрачного средневековья».
Новохронисты в один голос говорят, что не может так быть, чтобы Древняя Греция и Древний Рим достигли таких небывалых высот в интеллектуальном развитии общества и культуре, и вдруг, ни с того, ни с сего, все забыли, спустились в «мрачное средневековье». И если бы не Козимо Медичи, принесший на своих могучих плечах Возрождение, мы и сегодня бы жгли ведьм на кострах. Поэтому я и попытаюсь сейчас рассмотреть, как же это ему удалось справиться с глобальной задачей человечества? Начну, естественно, с Платона, с кого же еще начинать?