Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории
Шрифт:
Современная «алхимия»
Современные «алхимики»
Не все так плохо у нас с людьми
Глава 18. Возвращение к животному миру
В качестве введения на сцене снова — Геодакян
«Глупому пингвину, робко прячущему тело жирное в утесы …» нам завидовать надо
Подотряд человекоподобные (высшие) приматы
«Начало координат»
Глава 19.
Введение
Почему ныне из обезьян «не происходят» люди?
Животноводство и совесть
Методология российского «животноводства
Глава 20. Глобальные тенденции намечены
«Чужой каравай»
Скорпион в ярости пожирает свой хвост
Глава 21. Любой новый курс у нас старый, древний
«Преступная покорность», «брань на вороту не виснет
«Новый курс» — курс 16 века
«Закрытая» империя
Борьба Запада за нашу счастливую жизнь
Оптимистическая трагедия
Предисловие к послесловию
Приложение 1. Новая Хронология
Приложение 2. Зигмунд Фрейд как методика
Предисловие к книге
Прошло пять лет, как я закончил эту книгу, и сегодня я бы ее написал по–другому. Я даже открыл эту папку, чтобы вырезать ненужные на сегодняшний взгляд целые главы или хотя бы их значительные куски, но вдруг остановился и подумал, что же я хочу? Хотелось стройности изложения, чтоб одно вытекало из другого, чтоб я не менял свои мнения об одних и тех же вещах. Другими словами, мне представилось, что я хочу написать учебник, примерно как по арифметике, где умножение вытекает из сложения, но не наоборот.
Но по истории нельзя писать учебников в отличие от арифметики. Категорически нельзя, хотя любые власти над народом будут с пеной у рта доказывать, что не только можно, но и совершенно необходимо. Вот как только мы приблизимся к разгадке этого феномена, так и поймем, почему нельзя писать исторических учебников.
Арифметика не зависит от автора, она автономна и основывается на содружестве представлений на данном этапе ее развития. Тут сотни и тысячи одновременных мнений не может быть в принципе. Именно поэтому учебник по арифметике может и должен существовать. И любой из тысяч авторов напишет то же самое, только ясность, четкость, понятность и не утомительность изложения у всех будет разная, примерно как у Демьяна Бедного и Пушкина.
Фактическую историю не знает никто, мнений тут столько же, сколько существует самих историков. Поэтому в истории существуют партии примерно как в избирательной гонке, чтоб легче победить. В арифметике это невозможно, а вот в истории – сколько хочешь. В результате каждая новая власть
переписывает историю от корки и до корки, причем, если до них история напоминала, например, роман о Робинзоне Крузо, то после них она начинает походить, например, на «Бедную Лизу» Карамзина, «Лезвие бритвы» Ефремова, или даже на матерщинный роман «про Эдичку».Я не буду разбирать причины для этого, отмечу, что главная из них – вмешательство власти и «основоположники» со своими «школами». Примерно как Иисус, Гитлер и прочие, включая плеяду: Маркс – Энгельс – Ленин – Сталин. Достаточно сказать, что в такой истории события, их причины и следствия пишутся примерно, как пишет или снимает репортер из CNN на месте событий: что вижу – то снимаю и о том пишу (говорю). Только историк с таким же апломбом пишет о временах, происходящих тысячи лет назад: полнейшая однозначность, примерно как площадь круга при заданном диаметре.
Беда истории в том, что площадь круга доказывается неопровержимо, тогда как, их исторические байки по большей части высосаны из пальца и на 99 процентов никогда и ничем не доказываются тут же в тексте. Короче: «пришел, увидел, победил», а не его увидели и победили. А что касается «летописей» и прочих «папирусов» и «пергаментов», то тоже на 99 процентов это – подделки, что отнюдь не говорит о том, что таких вещей не было, они когда–то были, но уничтожены и заменены требуемыми.
Вторая беда историков – в их учености, примерно как вызубривают таблицу умножения. При этом, таблица умножение – объективна, а история – субъективна как любовь. Не имея за душой исчерпывающих доказательств, историки восклицают: я – специалист, а вы – дилетанты. Как будто они не знают, что большинство великих открытий и изобретений сделаны именно дилетантами. И недаром существует понятие – «свежий взгляд на вещи». Какой–то забытый мной ученый объяснил метод своего открытия примерно так: «Все знают, что это невозможно и не занимаются этим, но я по малограмотности этого не знал, и – сделал».
Историк, восклицающий: «я – специалист», напоминает мне эстрадного конферансье–шутника, наизусть помнящего тысячи чужих текстов. Поэтому давно надо начать относиться с сомнением к этому дурацкому оправданию. Например, специалист–землекоп ненамного обгонит землекопа–дилетанта, при этом дилетант примерно за полдня выработает в себе все секреты специалиста. Главное здесь не навык, а желание учиться. Я знал немало профессоров, бубнящих в аудитории одну и ту же речь лет сорок кряду. Вот уж «специалисты» из специалистов, за сорок лет не прибавивших к своим знаниям ни байта.
С другой стороны, например, изощреннейший специалист–экономист Ясин должен был бы быть богаче Абрамовича, ведь все знания как делать деньги у него в голове. А у Абрамовича все его предварительные знания на этот счет состояли только из советской школы и советской же армии. Так что не только Ясину, все нам объясняющему по радио и телевизору как школьный учитель, но и историкам–специалистам надо бы этот факт зарубить себе на носу.
Никто не станет отрицать, что Ньютон – великий аналитик и синтетик в точных науках, а история для него – дилетантизм. Тем не менее, именно он впервые в мире, в свободное от создания трех законов своего имени, время усомнился в хронологии Скалигера. Усомнился и доказал, что эта хронология – глупа как пробка. Но ведь ни один из историков–специалистов, целыми днями зубривших эту хронологию, даже не задумался на этот счет.