Загадочный недуг

На размышление не оставалось времени. В распоряжении были считанные минуты. Правда, он мог поддержать в пациенте жизнь подручными средствами, но ненадолго.

Вызванная по каналу немедленной связи ракета приземлилась на ближайшей удобной площадке через пять минут. Еще через пять Камаев лежал на операционном столе в ближайшей хирургической клинике. Полчаса спустя примчался из Москвы Лунин. Началась борьба за спасение жизни Тимура Камаева.

После операции, когда издерганные, измученные врачи вышли отдохнуть в холл, Эльгин сказал Лунину:

— Ты был прав, и я признаю, что совершил большую ошибку, поторопившись с первой пробой. Не теоретически, не умозрительно я наконец-то понял: вне своего сложившегося общества, вне своего времени человек обречен и вряд ли сможет жить полноценной жизнью.

— Что я тебе говорил? Ты ведь и слушать не хотел!

— И сейчас не хочу. Я не согласен с твоим мнением, что вообще не надо трогать анабофорумы. Нет, мы должны дать людям жизнь, но не поодиночке, а всем сразу, одновременно. Чтобы они могли общаться между собой, находить друг в друге поддержку, объединиться в коллектив, который скорее найдет контакты с нами…

Оба ученых замолчали. По их лицам можно было догадаться, что каждый из них сейчас думает не столько об оживлении доставшихся им в наследство многих тысяч людей, сколько о том, какие меры предпринять, чтобы их судьба не оказалась грустной и печальной.

1976