Загнанная в угол
Шрифт:
Я перехватила его у самых дверей.
— Вы Александр Луганов? — спросила я, хотя и так была в этом уверена.
Он резко остановился и внимательно посмотрел на меня. В его прозрачно-голубых глазах я прочитала любопытство и немного паники. Мне показалось, что он видит меня не впервые.
— Ну? — проронил он с некоторым вызовом, слегка качнув при этом гордо поднятой головой.
— Мне нужно с вами поговорить. Где это можно сделать? — спросила я, уступая дорогу входящему в магазин покупателю.
— А ты кто? — поинтересовался Шурочка и тут же добавил: — Я страшно занят.
Его интонация очень
— Это плохо, что ты страшно занят, — ответила я, тоже переходя с ним на «ты». — Дело в том, что зовут меня Татьяной, фамилия моя — Иванова, и разговор нам предстоит скорее всего долгий и очень серьезный.
Шурочка высоко вздернул брови, делая вид, что ничего не понимает, но это ему не очень удалось, паника в его глазах усилилась. Теперь я не сомневалась, что он меня знает и именно он побывал с обыском в моей квартире, а стало быть, является обладателем кассеты-оригинала. Я решила не разыгрывать спектаклей и сразу приступить к делу.
— Это в твоих же интересах, Шурочка! — перешла я в наступление. — Ну же, не делай вид, что ты ничего не понимаешь.
— Чиво тебе на-адо, подруга? Я не по-онял, — нараспев проговорил он, сопровождая свои слова плавными жестами правой руки, на которой красовался золотой браслет.
— Короче, пошли ко мне в машину, — предложила я. — Там и поговорим.
— Это вон в ту, что ли? — указал он в сторону Юлькиного «Москвича», сиротливо прижавшегося к тротуару. — Нет уж, лучше в моей. — Взгляд его выражал сейчас полное презрение к собеседнику, то есть ко мне.
— Согласна, — кивнула я.
Шурочка слегка ухмыльнулся и направился к своей машине. Я пошла следом.
Когда мы устроились на передних сиденьях, он включил стартер и отъехал метров на сто от магазина, завернув в какой-то дворик.
— Ну, слушаю тебя. Только давай покороче, — сказал он, притормаживая возле подернутой желтизной молоденькой березки.
— Начнем с того, что ты не будешь делать вид, что не знаешь, кто я. Игра в кошки-мышки только отнимет твое драгоценное время, — сказала я и села вполоборота к нему.
Шурочка тоже повернулся, ожидая продолжения, но я молчала. Слово теперь было за ним. Через несколько секунд, видимо взвесив все «за» и «против», он, обиженно поджав губки, произнес:
— Да узнал я тебя, узна-ал. Арестовывать, что ли, меня пришла? Рыжий мне еще вчера сообщил, что меня менты разыскивают.
— Глупости, Саша. Я не имею права никого арестовать. Просто искала тебя для разговора, а мент, как ты выразился, мой давний приятель. Если бы рыжий сразу сказал мне, где тебя найти, то не пришлось бы обращаться к нему за помощью.
— Ка-ароче, — махнул рукой Шурочка.
— Ну, если короче, то где кассета?
Возникла продолжительная пауза, прежде чем Луганов решился ответить:
— У меня.
— Вот и отлично, — не без облегчения в голосе сказала я. — Мне она нужна. И причем срочно.
— Неужели?! — взвизгнул Шурочка. — Какое совпадение! Мне она тоже нужна.
— Зачем?
— Наверное, за тем же, зачем и тебе. Любоваться порнофильмом, — захихикал он, радуясь своей удачной, на его взгляд, шутке.
— Ну а если серьезно? Ты собираешься шантажировать Тимофеевского?
— О! Боже упаси! Какая грязь! — продолжал он восклицать,
позвякивая браслетом.Я поняла, что начинать мне придется все-таки первой.
— А вот мне она нужна для шантажа, — честно заявила я.
— Вот это да! Ну, ты даешь, подруга! — изумился Луганов.
— Теперь твоя очередь признаваться, — усмехнулась я.
Шурочка мне начинал нравиться. В нем чувствовалась женщина-неврастеничка, способная на дружбу с ей подобными. У меня нервы в последние дни тоже явно расшатались. — Да ты не бойся, у нас ведь с тобой примерно одна цель, насколько я догадываюсь?
— Вот уж не думаю, Танечка, — впервые назвал он меня по имени, видимо начиная проникаться доверием. — Тебе нужно денежки отработать для клиента, а у меня другие планы на этот счет.
— Поделись, — предложила я.
— С какой стати?
— Хорошо. Тогда поделюсь я. Денежки я уже отработала. Теперь другое. Не нравится мне твой любовник. Ой как не нравится.
Тут лицо Шурочки приняло совсем иное выражение. Из надменно-наивного оно вдруг стало злым и некрасивым.
— А вот здесь наши взгляды совпадают, — совсем по-мужски, без фальцетных нот, буркнул он. — Я Венечку просто ненавижу!
— Прекрасно. Значит, мы можем быть союзниками. Ты поможешь мне, я — тебе. Будешь моим союзником, Шурочка?
— А откуда я могу знать, что ты меня не подставишь? Может быть, тебя подослал сам Вениамин? Заплатил тебе нормально, попросил дело обтяпать. А? — снова по-женски заговорил Луганов, поправляя белокурую прядь.
— Понимаю твое отношение к частному детективу, конечно, такой вариант не исключен. Только я себя и так презираю, за то, что взялась за это дело, — ответила я, стараясь изображать из себя жертву, хотя примерно так все и обстояло. Мне было необходимо втереться в доверие к Луганову, ибо он один мог помочь мне выпутаться из создавшегося положения. — Но ведь я не знала, что дело окажется таким грязным. Прости, я не о ваших сексуальных отношениях, — спохватилась я, видя, как Шурочка наморщил носик. — У каждого свои вкусы на этот счет. Я — о другом.
— О чем же?
— Дело в том, что Тимофеевский является уголовным преступником, — не колеблясь отрезала я.
— Ты шутишь, подруга? — спокойно спросил Луганов.
— Никоим образом.
— А с чего ты это взяла? — спросил он и достал из кармана рубашки длинную черную сигарету. Пальцы его слегка дрожали.
— Не забывай, кто я.
— И это факт?! — вдруг воскликнул Шурочка, буквально подпрыгивая на месте.
— Несомненный.
После минутной паузы, когда он наконец переварил услышанное, я добавила:
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, что мы можем друг другу пригодиться. Я примерно представляю себе, с какой целью ты стащил кассету. Просто горишь желанием, чтобы Тимофеевский от тебя отстал. Я правильно мыслю?
— Погоди, погоди. Ты хочешь сказать, что Веня уголовник? Ты имеешь в виду взяточничество? Двести девяностую статью?
Я не ожидала, что Шурочка так хорошо знаком с УК. Но почему он сразу спросил о статье, предусматривающей уголовную ответственность должностных лиц за взятки? Хотя, конечно. Разве можно предположить, что Тимофеевский не берет взяток? Знает ли об этом Шурочка? «Было бы неплохо получить дополнительный материал», — подумала я и ответила: