Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 23
Шрифт:
После прочтения заклинания переступите черту круга перед собой.
Порча «бесово обжорство»
Из письма:
«Наталья Ивановна. Я постараюсь рассказать о своей беде как можно короче. Я верю, что именно Вы нам поможете. Еще совсем недавно я весила около 85 кг. А сегодня мой вес 158 кг!
Я ем, как ненормальная, и при этом никогда не наедаюсь. Ездила к знахарке в Бибиху, и она мне сказала, что у меня порча под названием «Бесово обжорство». Сделано это через свинью. Сказала, что лечить меня она не возьмется и посоветовала обратиться к Вам.
До этого я уже обращалась к врачам. Меня полностью обследовали. В результате не обнаружили ни диабета, ни каких-либо других отклонений. Все анализы хорошие, а я фактически умираю. От большого веса я не могу лежа спать. Лягу и сразу задыхаюсь. Дремлю, сидя в кресле. Ходить тяжело я совсем не могу нагнуться, чтобы обуться и надеть белье.
А теперь о том, как начинался весь этот кошмар. Мой муж – директор большого совхоза. Прожила я с ним больше 20 лет. У нас трое детей и внучка.
Примерно два года назад в наш совхоз приехали переселенцы: мать Валентина Андреевна Горбынюк и ее двадцатилетняя дочь Ирина. Остановились они на квартире у Бузыриной Маши. Позже Мария мне рассказала о том, что уже в первый вечер ее квартирантки выспрашивали у нее, есть ли в совхозе богатые мужики. Мария им сказала:
– Кто не пьет и работает, тот крепко живет, а кто лодырь или пьяница, у того деньги не ведутся.
Тогда ее новые постояльцы стали узнавать, есть ли среди совхозного руководства холостые. Мария, по своей душевной простоте, рассказала им о том, как и с кем живет местное начальство: о заведующем гаражом, главном агрономе, о зоотехнике. И конечно же о моем муже, директоре совхоза. Узнав, что мне, его жене, уже за сорок лет, обе квартирантки заулыбались, как будто бы узнали хорошую новость. А старшая так и сказала:
– Вот, дочка, тебе и жених нашелся!
Маша тогда не придала значения этим разговорам, думала, что ее квартирантки шутят. Но на другой день Ирина устроилась на работу к моему мужу. Вроде и мест не было свободных, да, видно, она знала такое слово, что ей в работе не отказали.
Не прошло и недели после этого, как я стала замечать перемену в моем муже. Он стал тщательно выбирать одежд у, уходя на работу. И забраковал весь свой гардероб, все, что до этого с удовольствием носил. Раньше я с трудом уговаривала его надеть что-нибудь покрасивее, но он сердился и говорил, что идет на работу, а не на гулянку.
После появления Ирины муж поехал в райцентр и купил новую одежду. Поменял буквально все: от носков до носовых платков. Кроме того, я насчитала у него пять новых мужских одеколонов, новое средство от пота и даже карманный дезодорант для зубов.
Только, пожалуйста, не подумайте, что я скупая, жадная баба. Он эти деньги зарабатывает, он имеет право их и потратить. Я все это пишу только для того, чтобы подчеркнуть, как быстро действовала Ирина, прибирая к рукам моего мужа. Вы не поверите, но уже через месяц она получила от совхоза новую трехкомнатную квартиру. Причем ее мать, Валентина, говорила в сельпо, что ей тоже предоставят жилье, чтобы она не мешала жить Ирине.
Кто-то из соседей положил мне
А потом мой муж перестал приходить домой ночевать. Когда он не пришел в первый раз, я думала, что с ним что-то случилось. Обзванивала все больницы – в городе и в совхозе. Даже в морг звонила. Мой сын, не выдержав моих слез, сказал:
– Мама, если бы отец разбился, то ГАИ давно бы об этом сообщило. Может быть, он уехал по делам, а дозвониться не смог.
В этот самый момент раздался звонок. Я кинулась к телефону и услышала женский голос. Это была Ирина. Она сказала, что мой муж находится у нее в ванной и останется до утра. А если я не верю, то могу приехать к ней и назвала свой адрес. Когда мне открыли дверь, я увидела своего мужа. Он был одет в спортивный костюм и сидел за столом. На столе стояло шампанское, конфеты и фрукты. Я расплакалась, муж оделся, и мы пошли домой. Дома он молчал, молчала и я, чтобы не накалять обстановку. Но и на второй день он снова не пришел домой. Весь вечер с замиранием сердца я следила за стрелками часов. Обычно он приходил около восьми часов. В восемь я накрыла на стол. Привела себя в порядок и буквально трепетала, будто ждала свидания. Так, не отходя от окна, я прождала до 12 часов ночи. Не выдержав, я стала одеваться, готовясь бежать туда, где был мой муж и постылая разлучница. Я боялась гнева мужа, боялась, что помешаю ему. Боялась увидеть насмешку в глазах молодой соперницы, но ничего не могла с собой поделать. Меня как магнитом тянуло к ее дому. И тут раздался телефонный звонок. Я схватила трубку, надеясь на чудо, что это Володя. Но это был не он и даже не Ирина. Говорила ее мать Валентина. Она сказала, что я должна забыть о своем муже и не мешать счастью ее дочери. А если я не прислушаюсь к ее совету, то она со мной разделается в два счета. Я не выдержала и перебила наглую бабу.
– Убьешь меня, что ли? А детей наших вы тоже убьете или возьмете к себе в трехкомнатную квартиру?
– Нет, не убью, – ответила Валентина, – ты и сама сдохнешь от собственного жира. Жир тебя задавит, а не я. Детей твоих нам не надо, мы и по отношению к ним примем меры.
Обозленная, я пулей летела к дому своей соперницы. Двери открыл мой муж. Он вышел на лестничную площадку и сказал:
– Вот что Надя, иди домой и ложись спать. Завтра я с тобой разведусь, потому что люблю Ирину. Вопрос этот не обсуждается, он для меня решен. Больше сюда не ходи.
Дверь закрылась, а я еще долго не могла отойти от их дома. То, что я тогда чувствовала, не передать словами. Человек я не скандальный, но поймите меня. Еще месяц назад я даже не подозревала, что мой муж уйдет от меня к женщине, по возрасту равной нашему сыну.
Возвратившись домой, я от отчаяния стала названивать Ирине, по наивности надеясь, что поговорю с ней, объясню, что у нее еще вся жизнь впереди, а у нас трое детей. Но трубку взяла ее мать. Не дав мне сказать и слова, она напомнила свои угрозы. Своим приходом в их дом я сама себе подписала приговор.
Вот я и рассказала все, что со мной произошло. С того дня на меня напал жор. Я ничего не могу с собой сделать. Я уже задыхаюсь от жира, но не могу отказаться от еды. Ради памяти Вашей бабушки, помогите мне. Надежда».
Чтобы снять порчу «бесово обжорство», нужно накормить свинью свининой. Нарезать свинину, заговорить и скормить ее свинье или кабану. Кормить свинью в 3 часа ночи. Заговор такой:
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Выйду я, (имя), на широкий двор,
Переступлю левой ногой высокий забор,
Напишу на заборе остуду великую.
Остудилась бы я, Божия раба (имя), к еде
За любым столом, всюду и везде.
А пойди ты, мое хотенье, мое лютое нетерпенье,
К еде за столом, всюду и везде,
Сойди с меня на свинью, а я ее свиньей накормлю.
Пусть она жрет, старается,
Вместо меня обжирается.
Чтобы свинье жирно толстеть,
А мне чтобы быстро худеть.
Будьте же, мои слова, лепки,
Будьте, дела мои, крепки.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Если сделано в отместку за развод
Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна. В двадцать лет я овдовела и осталась с маленьким сыном на руках. Воспитывала его и жила только ради него. Работала на двух работах, чтобы он мог учиться в институте. Парень хороший. Не пьет, не курит. Женился, и как иголку проглотил. Теще и снохе одно было нужно: деньги. Работал он сутками, а ходил в чем попало. Приду к ним, а они им как лошадью помыкают: не так сел, не то принес. Орут на него, а он молчит. Дошел – кожа да кости. Однажды сын пришел ко мне и говорит:
– Мама, а что будет, если я от них уйду?
А я ему:
– А почему, сынок, ты так говоришь?
– Не могу больше. Нет сил, все надоело. Кричат целыми днями. Они меня за человека не считают. Зачем только ты меня таким родила? Я всех жалею, а меня никто не жалеет.
Сказал так, а у самого слезы. Я его обняла и говорю:
– Вот что. Ты ляг поспи, а там видно будет.
Он заснул, и тут звонок. Звонит его жена и говорит:
– Эта гадина у вас?
Мне так больно стало, так обидно, что я ответила:
– Гадины здесь нет. Здесь парень, которого я выучила на красный диплом, который вас посадил себе на шею. А вы и рады издеваться.
В общем, не вернулся он больше к жене, а во время развода она сказала:
– Я с ним жить не стану, но и он больше никогда и ни на ком не женится. Попомните мои слова, я не шучу!
И действительно: вот уже семь лет прошло, а мой сын никак не может жениться. Боится он женщин, что ли. Не знаю. Или и вправду ему теща с женой что-то подделали.
Наталья Ивановна, помогите моему сыну. Научите молитве, чтобы он смог снова жениться. С искренним уважением, Круглякова В. Н.».
На море, на океане, на острове Буяне.
На святом истоке стоит шесток.
Шесток не простой, снизу доверху золотой.
На том шесте лист сухой —
Вертится, качается, к листу прилипается.
Так бы девки-невесты сохли по Божию рабу,
Как сохнет, липнет лист к Буянову шесту.
Вились бы вокруг (имя мужчины), крутились,
Накрепко к нему прилипились.
Страдали по нему, скучали, за его белые рученьки хватали.
Был бы он им Буяновым шестом,
А они ему сухим, липким листом.
Слово мое, дело, сойдись,
А ты, раб Божий (имя), женись.
Что я сказала, недосказала,
Все своим словом приказала. Аминь.
Верить ли предсказаниям?
Вестник смерти
Из рассказа Мухортовой Ирины Станиславовны:
«Мне 69 лет. Прожила я свою жизнь очень хорошо. Родители мои были довольно известные люди в России. Они меня любили и баловали, как балуют единственного долгожданного ребенка.
Окончив университет, я вышла замуж, и опять мне сказочно повезло. Мой муж оказался на редкость добрым и славным человеком. Прожили мы с ним в полном согласии почти полвека. И вот стала подступать к нам беспощадная старость. Я очень стеснялась своих возрастных изменений: дряблого тела, седых волос, пигментных пятен и бесчисленных морщин. Но мой дорогой муж говорил мне, что мне все к лицу, даже мой преклонный возраст не портит меня.
Я была очень благодарна своему Мишеньке за то, что он любил меня такой, какой я была.
Все чаще мне в голову приходили мысли о неминуемой смерти, и это пугало меня. Однажды я заговорила с Мишей о том, что нас ожидает. Мне очень хотелось верить в то, что после нашей смерти мы будем снова вместе. И я однажды сказала:
– Давай, милый, договоримся, что тот, кто из нас умрет первым, даст весточку с того света.
Мой муж грустно улыбнулся, и сказал:
– Во-первых, больше всего на свете я хотел бы умереть раньше, чем ты. Я не переживу, не смогу пережить твоей смерти. Во-вторых, если вопрос стоит о каком-то, только лишь нам известном знаке, то я к тебе, милая, залечу в комнату пташкой.
– Почему пташкой? – спросила я.
– Чтобы ты не испугалась.
Дальше мы на эту тему говорить не смогли. По моим щекам побежали слезы. Муж обнял меня и неожиданно заплакал.
– Знаешь, – сказал он, – я ведь ничего в жизни не боялся, кроме одного – потерять тебя. Мне страшно за тебя. Как ты будешь одна на этом свете?
И я ответила:
– Думаю, что я здесь долго не загощусь. Вместе жили, вместе и помирать будем.
Через полгода у мужа обнаружили рак. Болел он совсем недолго, всего месяц. Накануне смерти он вдруг спросил, помню ли я о нашем договоре?
Утром моего мужа не стало. Не буду говорить о том, какое это было для меня горе.
На девятый день смерти мужа в форточку залетела птичка. Она полетала по квартире и вылетела на свободу.
Я больше не плачу. Я теперь твердо знаю, что, когда подойдет мой час и я переступлю жизненную черту, там, в ином мире, я встречусь со своим любимым».
Синий автобус
Из письма:
«Дорогая Наталья Ивановна. Я решилась Вам написать. Хотите верьте, хотите нет, но все, что я Вам расскажу, истинная правда. Осенью прошлого года я и мой муж возвращались от детей с Алтая. Не доезжая моста, муж притормозил и стал что-то чинить в машине. Пользуясь остановкой, я пошла в ближайший лесок, а когда вернулась, то увидела странную картину. Мой муж, стоя ко мне спиной, с кем-то разговаривал. Я его окликнула, и он обернулся. Лицо моего мужа было белое как снег, при этом я не видела никого рядом с ним. Увидев меня, муж спросил:
– Ты их видела?
Услышав отрицательный ответ, стал озираться по сторонам, словно хотел кого-то увидеть. Мое недоумение стало переходить в сильное недовольство. Я стала его торопить, убеждать, что пора ехать, и он сказал:
– Только что ко мне подходили два монаха. Один из них мне сказал, что я сегодня погибну, разобьюсь. Он предложил мне, чтобы я исповедовался и причастился. Я отказался, и они тут же исчезли, как в землю ушли!
Я хорошо знаю своего мужа. Знаю, что он уравновешенный человек и атеист. Не знаю зачем, но я протянула руку к его лбу, словно хотела убедиться, что у него нет температуры. Муж, оттолкнув мою руку, сказал:
– Я понимаю, что, с твоей точки зрения, говорю ересь, но монахи были! И более того, – тут муж замолчал, словно раздумывая над тем, стоит ли мне все это говорить, – я видел, как синий автобус подрезал мне путь и мы перевернулись в машине. Я видел свои похороны и тебя, стоящую рядом с гробом. А главное – я видел это, как в кино. Монах этот так жалостливо на меня смотрел. Я не могу ехать и не знаю, что мне делать!
Видя расстроенность мужа, я его обняла. У меня не было нужных слов, да и не знала я, что вообще можно сказать в такой ситуации. Чтобы не обидеть его, я сказала:
– Может, ты просто переутомился, вон какая жара стоит. Никогда не забуду, как мой муж на меня в тот момент
посмотрел, будто я предала его, не поняла. Спустя минуту он сказал:
– Ладно, садись, – и мы сели и поехали. Вначале тихо, а потом чуть быстрее. Так мы ехали с час. Чтобы как-то разрядить обстановку, я включила магнитофон, а через несколько минут все случилось так, как рассказывал Алеша. Откуда-то из-за поворота выскочил синий автобус. Он ехал прямо на нас, а мы пытались уйти от него. Позже я узнала, что у водителя автобуса отказало сердце, и он, будучи уже без памяти, ехал прямо на нас.
Как сейчас помню Алешин крик. Так может кричать только тот, кто точно знает, что он погибает.
Очнулась я в больнице, меня туда доставили без сознания. Моего мужа спасти не удалось, и теперь меня мучает мысль: почему я ему не запретила садиться за руль? Не зря же говорят, что береженного Бог бережет. А я не поверила ему, а значит, не уберегла своего мужа».
Ты будешь жить долго
Из письма Алексеевой Таисии Егоровны:
«Уважаемая Наталья Ивановна. В этом году мне исполнилось 85 лет, но благодаря милости Божией и Вашим книгам я себя чувствую очень хорошо. Память у меня крепкая, глаза зоркие и даже голос без хрипоты, что обычно бывает у всех старых людей. Когда я не смотрю в зеркало, мне совсем не верится, что я такая старая. Я с удовольствием читаю Ваши книги, их у меня двадцать две. И еще у меня есть Ваш „Оракул” и книга правды, как я называю Вашу книгу гаданий.
Хочу Вам написать о том, о чем я никогда и никому не говорила, кроме моей покойной мамы. То, что я Вам расска-ж у, – абсолютная правда. Возможно, Вы захотите опубликовать мой рассказ. Сказать по правде, мне бы этого очень хотелось, хоть какая-то будет память обо мне, когда я умру.
Произошло это более полвека назад, мне тогда было 14 или 15 лет. Я жила с мамой и семилетним братиком Егором. Однажды, когда мама была на работе, я, мой брат и еще четверо ребят отправились в лес. Я, как и мои друзья, ходила каждый день собирать ягоды и грибы, заготавливая их на весь год. В тот год, как никогда, было много грибов и ягод. Так получилось, что я отстала от ребят и заблудилась. Вначале я не испугалась; мне казалось, что еще чуть-чуть – и я наткнусь на своих друзей. Но время шло, и я их не находила. Наконец я устала бегать и кричать, уселась под осиной я громко заревела. Я плакала и не заметила, как ко мне подошли трое стариков. Вернее, это были два деда и одна старуха. Одеты они были как-то странно, а главное, все они были не из нашего села. Я стала спрашивать их, как выйти из леса на дорогу. И тогда они сказали, что проводят меня. Я поднялась, взяла корзину, и мы вчетвером пошли. По дороге старушка спросила:
– Здорова ли Настасья? Почем нынче хлеб?
Я удивилась, откуда эта старуха могла знать мою мать. И только я ее об этом хотела спросить, как странная бабушка сказала:
– Скажи матери, пусть она срочно продает дом и всю скотину. Скоро ваше село скроет вода, и тогда она не сможет выручить денег за скотину и за дом. И еще скажи ей, пусть она пуще глаз бережет Егорку, особливо когда ему исполнится девять лет. А коль он этот возраст переживет, то тогда поживет долго.
– А я? – вдруг сорвался вопрос с моего языка.
– А ты, – ответила незнакомка, – будешь жить долго. Детей в школе будешь учить, только вот у тебя самой деток не будет.
Я повернула голову в сторону старушки, чтобы спросить, а откуда ей это известно, но ни дедов, ни старухи рядом не оказалось. В это время мы уже вышли из лесу на дорогу,
которая вела к нашему селу. Не понимая, что происходит, куда могли подеваться люди, я вскрикнула и со всех ног бросилась домой.Вечером я обо всем рассказала своей маме. Она встревожилась и стала расспрашивать меня, как звали тех, кто со мной шел, и во что они были одеты. Я, как могла, описала их одежду и сказала имя той старухи. Во всяком случае, то имя, которым она назвалась. Неожиданно мама разрыдалась. Она сказала, что это была ее мать, которая умерла до моего рождения. Я слушала маму, но мне ее предположение казалось странным и диким. Как могли покойники вывести меня из леса? Тогда мама сняла замок с сундука и достала из него старый, потрепанный портрет. К моему изумлению, с портрета на меня глядело лицо той, с кем я говорила в лесу.
Вы можете спросить: как же так, в доме хранился портрет, а я его до этого не видела? Но многие ли из вас рассматривают фотокарточки и портреты тех, кто давно уже умер и вам незнаком? Эти лица даже не отпечатываются в памяти. И только такая неожиданная встреча заставила меня запомнить образ незнакомки.
Через месяц была сходка, и нам объявили, что пришло распоряжение о переселении людей, так как по нашей местности будет проходить водохранилище. Наше село тоже подпадало под затопление.
На маму так повлиял мой рассказ, что она тут же все распродала и это впоследствии нас очень выручило. Ведь многие селяне не успели продать ничего, да и некому было продавать. Все переселялись, а скот просто оставляли на погибель, так как его невозможно было забрать с собой. Переехав в город, я действительно выучилась и долгое время работала учителем, а потом директором школы.
У меня было все: любимая работа, авторитет, награды. Но не было у меня детей и семьи.
Мой брат Егор умер в возрасте девяти лет, а вот я живу до сих пор и должна прожить еще два года. Во всяком случае, так мне было сказано тогда в лесу.
Обо всем этом я не рассказывала никому, кроме своей мамы. Так как боялась, что меня могут посчитать ненормальной. Да и суеверный страх тоже мешал.
Теперь я уже ничего не боюсь. Я так давно живу и я так стара, что мне нечего бояться.
Возможно, этот рассказ останется в Вашей книге и будет в ней тогда, когда меня уже не будет на свете, и память обо мне останется надолго.
Спасибо Вам, дорогая Наталья Ивановна, за Ваши чудесные, добрые книги. И спасибо всем, кто прочитал мой длинный, но правдивый рассказ».
Встреча с двойником мужа
Из рассказа Селезневой Марины Николаевны:
«Пришли мы на кладбище: муж, я, дочь и внучка. Была годовщина моей свекрови. И тут муж сказал:
– Марина, сходите на могилу деда, я хочу побыть у мамы один.
Я удивилась, но не стала ему возражать. Это его мать, и он имеет право один посидеть у ее могилы. Мы договорились, что он придет к деду на могилку, и пошли. Найдя дедову могилу, я и дочь стали убирать с нее сухую траву. Прибрав могилу и вымыв руки, я достала из сумки кутью, блины и яички. Дочь тоже достала из своей сумки постряпушки и всякую еду. Стали мы есть и поминать нашего деда, и тут я увидела мужа, стоявшего в трех метрах от нас. Я ему говорю:
– Мой руки и садись. Помянем деда. Вода в бутылке. Но муж стоял, смотрел и ничего не говорил. Я подумала,
что ему плохо, встала и пошла к нему. И в этот момент муж мой исчез. Ничего не понимая, я пошла его искать. И так дошла до могилы его матери. Витя сидел на скамейке, обхватив голову руками, и плакал. Я присела рядом и говорю:
– Ты отсюда никуда не уходил?
– Нет, я же просил тебя, Таня, дай мне посидеть возле мамы!
Я молча встала и пошла к дочери и внучке. На мой вопрос, видели ли они отца или нет, дети сказали: „Да, он здесь был, но, видимо, ушел. Ты же сама, мама, пошла вслед за ним”. И тут моя дочка добавила:
– Сегодня утром отец рассказывал свой сон, будто его хоронили и закопали рядом с бабой (то есть с его матерью).
При этих словах мне стало так тревожно, что я бегом побежала назад, к могиле свекрови. Подбегаю и вижу, что Виктор лежит возле лавочки, но глаза у него еще были открыты. Последние слова мужа были:
– Я знал, что сегодня умру. Мама меня предупредила.
Наталья Ивановна: что же это было? Ведь мы все: я, дочь и внучка – видели двойника моего мужа. Неужели это был знак с того света? И как следует вести себя, если вдруг встретишь двойника?»
Известно, что если кто увидит своего двойника, тот вскоре умрет. Если же это двойник другого человека, то значит умрет тот человек, двойника которого увидели. Бабушка говорила, что, кто сподобится увидеть двойника, нужно успеть сказать:
Как человек вперед пятками не идет,
Так и двойник своего двойника не заберет.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
После этого нужно прикусить губу до крови.
Предупреждение умершего мужа
Из письма Скворцовой Э. Ю., г. Вязьма:
«Уважаемая Наталья Ивановна. Я долго не решалась Вас беспокоить, но страх подтолкнул меня написать это письмо.
15 сентября 2005 года умер мой муж. А через месяц ко мне пришли его первая жена и ее мать. У моего мужа от первого брака остался сын Алексей. Одним словом, речь пошла о дележе наследства.
Мой муж при жизни возглавлял солидную фирму и хорошо понимал, что там, где крутятся большие деньги, не трудно лишиться головы. Я думаю, что именно это и привело его к мысли заранее составить завещание на меня и нашу совместную дочь. В совещании не было указано, что он как-то распорядился в пользу своего сына от первого брака. Узнав об этом, его первая жена буквально плюнула ему в гроб. Было это столь омерзительно, что злую бабу вывели из зала, где проходило прощание с умершим.
Месяц спустя после его похорон, эта женщина заявилась ко мне с угрозами и требованием отдать ей то, что она сочтет нужным, в качестве наследства для ее сына.
Наталья Ивановна, я человек не злой и не жадный. И если бы она пришла по-хорошему, без угроз и скандалов, я бы ей отдала то, что она просила. Думаю, что по закону ее сын и так бы получил какую-то часть наследства.
Но если бы Вы видели и слышали, что происходило в моей квартире, думаю, что даже Ваше доброе сердце возмутилось бы.
Она оскорбляла меня последними словами, проклинала покойного мужа и мою дочь. Она желала мне всех гадостей и болезней, какие только существуют на белом свете. Последняя ее фраза была:
– Все, все наследство достанется моему Алешке. Я не успокоюсь, пока не сгною тебя и твою дочь. Все наследство достанется мне и моему сыну, а ты и глазом не успеешь моргнуть, как пойдешь со своей дочерью вслед за этим козлом.
Со следующего дня у моего порога стали появляться свечи, земля и битые зеркала. А потом моя девочка заболела.
Однажды я не спала, лежала и плакала о муже. И тут мне показалось, что кто-то разговаривает в комнате моей дочери. Я подошла к ее двери. Дочь что-то говорила, но слов я не разобрала. Заглянув в ее комнату, я обнаружила ее сидящей на кровати. Я пощупала ее лоб, но она, отстранив мою руку, произнесла фразу, от которой у меня на голове волосы встали дыбом:
– Мама, ты только не пугайся. Я не знаю, как тебе сказать, но папа сейчас сказал, чтобы я запретила тебе открывать двери врачу.
Услышав это, я с удивлением посмотрела на свою дочь. Ведь мой муж умер и никак не мог говорить ни про какие двери, ни про врача. Обняв дочь, я стала ее успокаивать, говоря, что все это ей приснилось и что сны бывают реальными. Но Лена стала настаивать, что отец был и что он мерцал, как прозрачный свет. Первые его слова были такие:
– Не бойся меня, я ведь твой папа. Я никогда тебя не обижу, потому что очень тебя люблю.
Когда он сказал, что нам угрожает опасность, Лена спросила, а почему он раньше не приходил, и он ответил:
– Нельзя было. Меня не пускали.
Он исчез в тот момент, когда я вошла в комнату, пройдя через то место, где у нас висели иконы. Так мне сказала моя дочь. От услышанного известия мне стало плохо. У нас большой особняк, и мне невольно стало жутко. Но не из-за мужа. Покойников я не боюсь, тем более своего любимого мужа. Было страшно от того, что должно произойти что-то такое, что подвигло бы моего мужа дать весточку из потустороннего мира.
Давно, будучи еще девчонкой, от своей мамы я слышала рассказ, как к ее подруге ходила покойница – ее умершая мать. Она просила свою дочь, мамину подругу, заплести ей косы. Мамина подруга не боялась ее, да и как можно бояться того, кого искренне любишь. Но свекровь маминой подруги узнала о том, что их посещает покойница, и облила порог дома святой водой. Больше покойная не приходила.
Я все обдумывала свою ситуацию, не знала, как следует правильно поступить.
Я легла с дочерью, и мы уснули только под утро. Днем, при свете солнышка, мы стали обсуждать происшедшее. Думали и так, и сяк, но было не ясно, при чем тут врач и почему его нельзя впускать. Несколько раз к нам действительно звонили в дверь, но мы затаились и делали вид, что нас нет дома. А потом неожиданно меня вызвали в милицию. Оказывается, был задержан человек при попытке убийства мужчины. И при нем были обнаружены наши с дочерью фотографии, телефон и адрес. Преступник признался следователю, что и нас ему тоже заказали. И кто бы, вы думали, нас заказал – первая жена моего умершего мужа.
Убийца собирался к нам войти как участковый врач. Ему откуда-то было известно, что моя дочь больна. И если бы мы его впустили, то он бы нас убил. И все это из-за наследства.
Пишу Вам, потому что боюсь, что эта женщина не успокоится до тех пор, пока не погубит нас естественным путем или колдовством».
Душа болит и плачет
Клятвоотступничество
Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна, дорогая матушка. Прошу Вас простить меня за мое письмо и за то, что я отнимаю ваше время. У меня беда, в которой конечно же виновата я сама. Я не сдержала клятвы, данной на Библии, и судьба отняла у меня все, что дала.
Родилась я в Украине, выучилась, стала работать переводчиком. Однажды я была приглашена на мероприятие, где требовался переводчик. Справилась я отлично, и после этого меня стали постоянно приглашать на различные переговоры.
Окружение, где я бывала, было очень солидное, и я вскоре познакомилась с очень состоятельным человеком, который предложил мне общий бизнес. Сам он живет за границей и никаких услуг от меня не просил. Получилось так, что я ему ничем не обязана, а он финансирует меня на серьезный бизнес. На всякий случай я его спросила:
– Герр Браун, я хочу, чтобы не было недомолвок. В чем подвох, почему Вы решили мне помочь, ведь я этого даже не просила?
Этот солидный и известный человек ответил:
– Если честно, не знаю. Видимо, так Бог захотел, чтобы ты стала богатой. Ты хорошая, умная девушка, а живешь в нищете. Ты год мне помогала при серьезных переговорах. Мой бизнес возрос, и я тоже решил тебе помочь. Не думай плохого, я от тебя ничего не хочу. Я уже стар. Состояние у меня большое, а жить осталось мало. Нужно спешить делать добрые дела.
Была создана фирма, и были большие, выгодные поставки. Я стала очень богатой, и все чаще вспоминала о том далеком дне, когда, положив руку на Библию, я дала слово одной женщине отдавать десятину на добрые дела от богатства, которое у меня будет.
Было это много лет назад. Как я уже сказала, родилась я на Украине, в селе, где не было работы. Зато было много яблок и горилки. Люди спивались. Пили мои отец и мать. Однажды, пока я была в школе, наш дом сгорел. Видимо, отец или мать не потушили папироску и уснули. Такое было не раз, но я всегда успевала потушить одеяло. В тот день они были дома одни. Напившись самогонки, родители уснули и сгорели. Ушла я в школу из хаты, а вернулась на пепелище.
Меня забрала мамина сестра, но у нее и своих деток было семь человек. Мне до сих пор неприятно вспоминать то горестное время.
Тетя у меня хороший человек, но нервы у нее измотаны. Детей много, муж пил, а всех нужно накормить, обуть и одеть, а тут еще я. Одним словом, мне часто доставалось. Одевалась я в классе хуже всех, а в подростковом возрасте дети жестоки друг к другу.
Надо мной смеялись, и однажды я решила, что лучше умереть, чем так жить. Сейчас я бы никогда так не сделала, а тогда, в 14 лет, я думала только о своей обиде.
Взяв уксус, я пошла к матери на могилу. Я любила свою маму, а когда она умерла, то я вовсе забыла про все плохое: про то, что она пила каждый день, что порой забывала о том, ела я или нет. Умершая мама казалась мне самой ласковой и желанной.
Я уже представляла себе, как выпью на ее могиле уксус и как меня будут хоронить. Я все так живо представила, что разревелась.
Сидя у маминой могилы с уксусом в руках, я не заметила, как ко мне подошла женщина. Думаю, что она сразу поняла мое намерение. Решительно выхватив из моих рук бутылку, женщина отбросила ее в сторону. Обняв меня, она стала гладить меня по голове и утешать. Слово за словом, она вытянула из меня все, что меня мучило. Напоив меня водичкой, она сказала:
– В моей власти перевернуть всю твою жизнь. Слушай и запоминай каждое мое слово. Про таких, как я, люди говорят „киевская ведьма”. Моя мать, бабка и прабабка могли лечить и калечить людей. В нашем роду все были сильные, могли даже превращаться в свиней и в колеса. Я сделаю тебя богатой и счастливой. Ты жалуешься, что у тебя плохая память из-за того, что ты мало ешь и плохо спишь. И потому ты ничего не запоминаешь в школе. Теперь у тебя будет цепкая память, и ты будешь впитывать в себя любую науку как губка воду. Своими молитвами я стану направлять тебя на ту дорогу, на которой ты приобретешь все, что требуется для хорошей жизни. Люди повсюду будут тебе рады, и ты будешь ими любима. Придет час, и мои молитвы вымолят тебе покровителя. Но когда ты станешь богатой, то должна будешь от своего богатства отдавать десятину, то есть десятую часть того, что к тебе прибудет. Рука дающего не оскудеет, так сказал Бог, так повторяю и я. Положи руку на мою Библию и поклянись, что сдержишь свое слово.
Женщина достала из сумки книгу, на которой было написано слово „Библия”, и я, положив на нее руку, поклялась, что всякий раз, когда буду получать любую прибыль, буду отдавать на благое дело десятину.
Потом она меня умыла, прочитала над моей головой молитву и ушла. Уходя, она еще раз оглянулась, махнула мне рукой, и сказала: „Помни!”
Посидев еще немного у маминой могилки, я пошла домой. В ту ночь я спала крепко и сладко как младенец. Утром я чувствовала необычный прилив сил. В школе я почему-то уже не тряслась от страха. Мне было чрезвычайно интересно слушать учителей, и я быстро и легко все запоминала. Я задавала вопросы, и учителя, заметив мой интерес к учебе, хвалили меня и улыбались мне. Никто меня больше не дразнил. Будто ангел ходил рядом со мной, заслоняя от людских обид.
В старших классах я и вовсе училась на отлично. Тетка не била меня больше и не ругала. Ее муж бросил пить и нашел денежную работу. Все вокруг меня менялось, как по волшебству. Я уже не ходила в обносках.
Поступив в Институт иностранных языков, я стала получать повышенную стипендию. И мне все чаще перепадала работа, за которую мне неплохо платили. Переводила я легко и с большим интересом. Я запоем читала иностранную литературу. Судьба огромными скачками несла меня к лучшей жизни.
Потом, как я уже писала, я познакомилась с господином Брауном. Это тоже была невероятная удача. В итоге нашего знакомства и общей работы он помог мне наладить сверхприбыльный бизнес.
Денег было так много, что я не знала, на что их тратить. Купила себе дом за границей, купила две квартиры в Киеве и две в Москве. Построила гостиничный комплекс в Сочи, а деньги все прибывали и прибывали.
Память у меня была отличная, и я ни на минуту не забывала о своей клятве, данной на кладбище той, что превратила мою жизнь на Земле в цветущий рай. Я помнила, но тем не менее не сдержала данного слова.
Так прошло 13 лет. И вдруг все рухнуло в одночасье. Бизнес стал рассыпаться как карточный домик. Мой муж сделал так, что все, что я имела, стало его. Видно, не зря говорят: если Бог захочет наказать, он прежде отнимет разум.
Я так любила своего мужа, что потакала всем его капризам. А он говорил:
– Если бы мы были равны, то я бы не сомневался. А так ты меня все равно бросишь рано или поздно.
Я не знаю, кому и что я доказала, переписав на мужа все свое имущество, чтобы сохранить нашу любовь.
Видно, дьявол его ко мне приставил за то, что я оскорбила Библию своим обманом. Муж ушел, а я стала все чаще болеть, вспоминая ту женщину и свою жадность. Если бы я отдавала десятину от своего богатства, то и теперь я была бы счастлива, любима и богата.
Пишу Вам свою исповедь, чтобы Вы помолились о моем грехе клятвоотступничества. Может быть, тогда Бог меня простит, и я снова стану счастливой и здоровой».