ЗАГС на курьих ножках

Пошли мы вместе с милиционерами сарай открывать. Открываем, а там и нет никого. Антон от веревок избавился, окошко высадил и через него в лес утек. Преследовали его, конечно. В розыск объявили. Только все безрезультатно. И больше мы Антона не видели. Следователь на наших мужиков здорово ругался, что убийцу упустили. Даже соучастие хотел им приписать. Ох, и струхнули они тогда. Потом уже другой следователь разобрался, что вины наших мужиков в случившемся не было. Недосмотр был, а вины нет. Охрана у дверей сарая стояла, но кто же знал, что Антон с другой стороны окно высадит. В общем, обошлось все. Никого больше не посадили и не убили.

После похорон, конечно, наши избу вверх дном перевернули. Многим людям слова о золоте в душу запали. Искали-искали, да только ничего не нашли. Но смекнули уже, что старик не так прост был. Видать, когда его арестовали, он кое-какое добро сдал, а большую часть припрятал. Сынок его об этом узнал и стал у отца денег просить, а тот не давал. Вот у них драка и произошла. А потом и убийство.

Глянув на гостью, старушка наставительно произнесла:

– Видишь, Катюша, что неправедно нажитое золото делает? Ума-разума людей лишает. Сына против отца озлобляет. До убийства и смертного греха доводит.

Катя молчала. Рассказ потряс ее до глубины души. Совсем не то она ожидала услышать о своем прадеде. Да и дед тоже хорош! Убийца! Но тут же Кате пришла в голову другая мысль. Ладно, пусть старик-мельник был еще тот тип, все равно он приходится ей прадедом. Значит, какой есть, такого и придется любить.

Вот не было печали. Молодец дядя Паша. Привез. Порадовал.

Вдруг она кое-что сообразила.

– Погодите, я что-то не пойму. Бабушка говорила, что ее мужа Антона Степановича Мельникова в пятьдесят третьем году арестовали чекисты. Под новогодние праздники его какие-то люди на служебной машине увезли, а потом, сколько она мужа ни разыскивала, никто ей не мог сказать, куда он делся. Она думала, что его расстреляли. А он, выходит, в пятьдесят третьем здесь у своего отца ошивался?

– Здесь он в октябре был. А арестовали его, сама говоришь, под Новый год.

– Поняла.

Катя теперь кое-что про себя прикинула. Не исключено, что Антона арестовали не по политической статье, а по обычной уголовной – за убийство собственного отца. Убийство произошло в октябре, а в декабре задержали. Довольно быстро сработал уголовный розыск, учитывая расстояние от Олеховщины до Ленинграда.

Но почему тогда бабушка не сказала дяде Паше правду об аресте мужа? Наверное, стыдилась. Или сама всей правды не знала. Может быть, Антон упросил следователя не говорить жене, как оно было на самом деле. Понятно теперь, почему в архивах КГБ бабушка с дядей Пашей не смогли найти никаких сведений. Делом Антона Мельникова занималось совсем другое ведомство, и папку с его документами нужно было искать в архивах уголовного розыска, а вовсе не на Лубянке.

От этих мыслей Катюшу оторвал голос бабушки Афины:

– Теперь ты поняла, что это была за семья. Что отец, что сын – оба очень до золота жадные. Я это тебе потому говорю, что в тебе тоже их кровь. Опасайся, как бы и тебе жажда богатства разум не застлала.

Катя пообещала. А потом вспомнила, ради чего они с Митей пришли к старушке. Как же Катя могла забыть о самом важном! Деды, прадеды и прапрадеды с их золотом – это хорошо, но куда важнее дела личного характера. Кто та девица, что разгуливает с Вованом по Олеховщине? Да еще с таким видом, как будто имеет на Катькиного мужчину все права.

Катька описала незнакомку. Миниатюрная, изящная, темные волосы, карие глаза. И очень злая.

Последнее Катька добавила уже зря. Откуда она могла знать, злая та девица или добрая? Она же с ней и двух слов не сказала. Просто ей показалось, что уж очень недобрым блеском сверкнули глаза Вовановой подружки. Но это же Кате могло и показаться. А потом, и сама она, когда злилась, производила не так чтобы хорошее впечатление. А вообще ведь ничего была, вполне себе нормальная, временами даже добрая.

Но старушка на ее слова неожиданно кивнула:

– Знаю, о ком ты говоришь. Жиличка это моя бывшая. Зовут Анютка. У, змея! Знаешь, кто она такая?

– Кто?

– Родственницей она тебе приходится по отцовой линии, вот как.

– Тоже внучка моего дедушки Антона?

– Кроме Антона у Степана-мельника были еще дочери. Вот одна из них и произвела на свет такое отродье, как эта Анютка. Тьфу! Сказала – и даже во рту горько стало! И поганят же некоторые люди святое имя.

– Почему святое?

– Праведная Анна самому нашему Спасителю родной бабушкой приходилась. Праведная Анна и есть матушка нашей Богородицы. Или ты этого не знала?

Катька не знала.

– Так ты знай, кем святая Анна была. Такое имя на человека определенные обязательства накладывает, соответствовать ему нужно. Вот меня, к примеру, родители Афиной прозвали, удумали же такое. Я потом уже на старости лет, когда к священнику нашему пришла, чтобы креститься, он мне прямо заявил: Афиной он меня наречь не может. Любое другое имя выбирайте, только из святцев. Я и выбрала праведную Матронушку. А эту Нюрку, вишь ты, таким прекрасным именем от рождения нарекли, а она фортели выкидывает.

Но, если честно, я и не очень удивляюсь. Давно чувствовала, что дочери Степана-мельника в наших краях еще объявятся. А не они сами, так десант пришлют. Вот Анютка и прибыла. Наверное, тоже от бабки наслушалась рассказов о богатстве. Вот и пожаловала в наши края золото старика искать.

– И как, получилось что-нибудь?

– Ничего она не нашла, – с удовлетворением произнесла старушка. – Да я как узнала, каким делом она у нас промышляет, прямо ей все в лицо сказала. Не ты, говорю, голубушка, будешь тем, кому посчастливится с этим делом разобраться. Езжай отсюда, пока голову здесь не сложила.

– Говорят, вы даже кричали на нее.

– Она мне возражать вздумала, вот я и осерчала. Вспыльчива бываю, есть за мной такой грех.

Это Катька хорошо понимала. Самой случалось вспылить, и не раз. Но сейчас Катюша торопливо переваривала новости. Значит, получается, что у дяди Паши имеется конкурентка. Та самая красавица-брюнетка, которая утащила за собой Вована. Если только Катька верно поняла весь расклад и ее дядя тоже прибыл в Олеховщину не воздухом дышать, а за кладом своего деда.

Катьке почему-то казалось, что насчет дяди она все поняла правильно. Неспроста он привез Катьку за тридевять земель. Она здесь не кто-нибудь, а товарищ в поисках. А может, он уже знал, что родственники тоже пустились искать сокровища, и хотел подстраховаться? Все-таки вдвоем сподручней действовать против стороны конкурентов. Особенно если с этой стороны навалится целая толпа теток со своим могучим потомством.

Но каким местом со всей этой историей связан Вован? Он-то сроду в Олеховщине не бывал. Или бывал? Катька уже не знала, что и думать. Но как ни крути, приехал он сюда вместе с этой злючкой-колючкой, которая сначала одарила ее таким враждебным взглядом, а потом сбежала. Неожиданно Катьке стало грустно. Сбежать-то эта вредина сбежала, только не одна. Увела с собой Вована. А ведь он был почти что Катькиным женихом. Еще чуть-чуть, и на пальце у Катьки могло появиться обручальное колечко.