Захват с прикрытием
Шрифт:
– Сколько ты хочешь? Только предупреждаю, больше миллиона за меня не дадут!
– Фу, как пошло! Я не торгую честью, Логинов! Вспомни девиз «Альфы»: «Жизнь – родине, честь – никому!»
– А чем ты торгуешь?
– Ничем. Но в память о наших былых совместных корнях я, так и быть, готов совершить небольшой ченч. Я не против, Логинов, обменять перспективное, но малоприятное для меня дело о твоем нападении на дипломата на перспективное и приятное во всех отношениях дело о бланках украинских паспортов…
– Каких еще паспортов?
– Не включай дурака, Логинов! Не в твоем
– Допустим, обмен состоится, – кивнул Виктор. – А с этим ты что будешь делать?
– Не боись, его я тоже пристрою, когда ты мне сообщишь, почему ФСБ его так невзлюбила!
– А ты заматерел, Мамонт! Тот ли это мальчик с печальным взглядом, которого я гонял по полосе препятствий в Балашихе до рвоты и соплей? Решил одним махом прыгнуть в дамки, да? Стать национальным героем?.. – хмыкнул Логинов.
– Короче! – вытащил мобильный Мамонт. – Хватит трепаться. Или ты звонишь своему начальству, или я звоню Турчинскому!
В этот момент телефон у Мамонта задергался сам…
Наконец Андрей смог разглядеть силуэты на берегу. Логинов стоял к нему лицом. Вполоборота к нему расположился какой-то франтоватый тип с пистолетом…
– Не боись, его я тоже пристрою, когда ты мне сообщишь, почему ФСБ его так невзлюбила! – с некоторой издевкой проговорил этот тип, обращаясь к Логинову.
При этом он не только контролировал безоружного Логинова, но и не забывал поглядывать себе за спину – на камыши. Андрей вынужден был остановиться.
Огнестрельного оружия у него не было. Имелись только кое-какие спецсредства, но на таком расстоянии применять их было слишком рискованно. Франтоватый тип, Андрей это понял сразу, обладал неплохой подготовкой. Такого голыми руками не возьмешь – пять раз подстрелит…
И в этот миг у Мамонта зазвонил телефон. Беседа вышла нервной, и это сыграло с Мамонтом злую шутку. Он потерял бдительность, а Андрей этим подарком тут же воспользовался.
Пока Мамонт выяснял отношения с Халецкой, «вымпеловец» ужом прополз по камышовой тропинке к берегу. И возник за спиной Мамонта в тот самый момент, когда тот закончил разговор…
– Если это Турчинский, я согласен! – быстро сказал Логинов.
Мамонт как-то смущенно проговорил:
– Да нет, это не Турчинский… Секунду! Алло!
– Ты сволочь, Паша! – донеслось из трубки. – Я тебя ведь предупреждала! Предупреждала?!
– Я все объясню, Аленка! – Мамонт торопливо защелкал клавишей, уменьшая громкость, но слишком тихо было над озером, поэтому Логинов слышал и дальнейшее:
– Что ты объяснишь?!
– Я все объясню, все! Только чуть попозже! Хорошо?
– Нет, не хорошо! Ты ублюдок, Паша! И свои объяснения засунь себе в задницу! Понял? Ты знаешь, куда я сейчас еду?..
– Аленка, давай потом… – попытался было успокоить Халецкую Мамонт, но та словно бы и не слышала его:
– Я еду в ночной клуб! Мы с Ириной выпили два пузыря водки, потому что ее благоверный оказался таким же козлом, как и ты, и ушел к семнадцатилетней! Вы все козлы,
Паша! Все! Поэтому в клубе мы с Ириной напьемся, снимем малолеток и будем трахаться с ними до утра! Знай это, Паша! Все!Халецкая отключилась, Мамонт вздохнул, с трудом возвращаясь к реальности.
– Проблемы? – сочувственно спросил Виктор.
– Да нет, все нормально, – тряхнул головой Мамонт. – Так, значит, мы остановились на том…
– Мы остановились на том, – перебил Мамонта Виктор, – что ты сейчас тихо и спокойно кладешь пистолет на траву! Чтобы обойтись без членовредительства, значит…
По лицу Мамонта пробежала тень досады. Он мгновенно понял, что Логинов не блефует. Брошенная через плечо Виктором фраза «Помогай!» говорила о том, что у Логинова есть сообщник.
Именно поэтому Мамонт во время разговора и поглядывал по сторонам. Только вот звонок Алены разом выбил его из колеи. И расплата не заставила себя ждать…
– Кладу!.. – сказал Мамонт, опуская руку и поворачивая пистолет горизонтально.
В тот же миг он вдруг кувыркнулся в сторону – так, как его когда-то сам Логинов учил на базе в Балашихе. Вернее, собрался кувыркнуться, потому что подкравшийся во время телефонного разговора Андрей тут же бросился сзади на полковника и провел контрприем.
– А-а!.. – взвыл от боли Мамонт.
Все-таки руководящая работа не способствовала тому, чтобы находиться в форме. Более тренированный Андрей провел подсечку, оседлал Мамонта и вывернул руку болевым приемом.
– Тихо! – проговорил он, приставив свободной рукой пистолет Мамонта к его же лбу. – Люди спят!..
– Я же тебя предупреждал, Мамонт, – негромко сказал Виктор, оглядываясь по сторонам. – И что теперь с тобой делать, а?..
– Лучше всего сработать под утопленника! – быстро нашелся Андрей. – Никто ничего не заподозрит! Берем?..
– Прорвемся! – махнул рукой Мамонт и нырнул к озеру.
Петров обеспокоенно посмотрел ему вслед. Логинов был слишком опасным противником, чтобы так рисковать. Впрочем, Мамонт был начальником, а начальству всегда виднее.
Поэтому Петров принялся дисциплинированно выполнять приказание. То есть ждать звонка Мамонта и заодно его прикрывать. Звонить Мамонт пока не звонил.
Петров собрался было по-быстрому закурить, как вдруг слева, от квартала многоэтажек, через дорогу стартовала «семерка» с шашечками на крыше…
Петрова она поначалу вовсе не взволновала. Такси тут ездили туда-сюда все время. Но это конкретное такси пересекло дорогу и остановилось неподалеку от «девятки». Из машины выскочил мужчина и быстро скатился с насыпи к озеру.
Петров быстро пристроил на голову прибор ночного видения. За Мамонтом он следить уже не мог, поскольку полковник довольно быстро скрылся за камышами. А вот водителя «семерки» Петров видел отлично.
А тот, вместо того чтобы с ходу расстегнуть ширинку и заняться обычным в случае таких вот экстренных остановок делом, двинулся к камышам. Это Петрову не понравилось совсем. Навряд ли среди киевских таксистов имелись чересчур культурные особи, которые для отправления естественных надобностей забирались так далеко от дороги. Хотя все могло быть…