Захватывающее желание

Следующим, что вытащил Джон из рамки, был маленький серебряный ключ. Он поднял его:

— Похож на ключ от навесного замка.

Лючия присмотрелась:

— Ты прав. Хотя я понятия не имею, где сам замок. Я не помню, чтобы папа упоминал что-то подобное.

Когда печаль снова коснулась лица девушки, Джон взял ее за руку и сжал ладошку:

— Я полагаю, мы найдем ответы и, возможно, замок окажется где-то поблизости с этим местом – «У Селесты».

— Да, — Лючия взглянула на фотографию, — это в его духе.

— Но всё это может быть опасно. — Будет честно ее предупредить.

Девушка нахмурилась:

— Я, конечно, наивная, но не идиотка.

— Ты знаешь, какую роль сыграл Пьетро в смерти твоего отца?

Лючия пронзила его острым взглядом:

— Подозреваю, он ответственен за убийство. Сейчас я не могу ничего доказать. Но когда-нибудь сделаю это. Он говорил тебе что-то, имеющее отношение к смерти моего отца, пока ты работал под прикрытием в его организации?

— Нет. Всегда только намеки. Подколы и смешки, но ничего конкретного. Он точно не горевал, когда Николас умер. Это подозрительно, но для суда недостаточно. — Джон медлил, подбирая правильные слова, но так и нашел их. — Послушай, я уверен, ты поняла, что отец передал тебе эту фотографию как часть головоломки, чтобы помочь раскрыть его убийство.

— Конечно. Он не был сентиментальным, и если бы он хотел преподнести мне подарок, то это была бы какая-нибудь безделушка, — она тихо рассмеялась. — Я не думаю, что он вообще понимал женщин. Папа полагал, все мы считаем, будто бриллианты лучшие друзья девушек.

Джон уже понял, что Лючия не относится к этой категории.

— Так у тебя есть целая куча драгоценностей, которые ты никогда не носишь?

Темные густые ресницы девушки снова коснулись ее щек, Лючия улыбнулась:

— Они красивые, но...

— Ники они нравятся гораздо больше, чем тебе.

Лючия кивнула:

— Мама всегда посылала мне книги. Я больше радовалась, получая посылки от нее. Но я услышала, что ты пытаешься мне сказать. Пьетро есть на этом фото – они с моим отцом не были по-настоящему близки – это странно само по себе. То, что отец послал это фото подобным образом, с шифром и ключом от замка... я уже поняла, что он пытается сказать мне что-то важное.

— Твой отец считал, что Пьетро может его убить, по крайней мере, так говорит мой брат. Чтобы защитить свои интересы и удержать тебя подальше от правды, твой дядя может даже попытаться убить тебя. Мой вопрос в том, готова ли ты идти по этим зацепкам в поисках истины? Я помогу.

— Как только я вернусь из... — она прикусила губу, — отпуска, я... позвоню тебе, и мы сможем встретиться. Я имею в виду, собраться и...

— Это не просто как сходить на работу, Лючия. Прошло почти четыре года. Ты действительно хочешь ждать дольше? Мы не можем знать, насколько важно время в данном деле, если отец отправил эту подсказку сейчас. Я не смогу помочь тебе через неделю. У меня есть время только сейчас.

Девушка нахмурила брови:

— Бюро направило тебя на это дело с ограничением во времени?

Лючия может не оценить его честности, но он не хотел ее обманывать.

— Я в отпуске. Это личное.

— Твой брат?

Джон кивнул:

— Стефан не в безопасности в тюрьме. Он, может, и заслужил наказание за все те паршивые вещи, которыми занимался, но не смерть в тюремном дворе от руки какого-то отморозка с ржавым самодельным ножом. Он – вся семья, которая у меня осталась.

Сожаление отразилось на ее милом личике:

— Я не могу кинуть Эшли в последнюю минуту. Она взяла отпуск, потратила много денег... — Лючия состроила гримасу, означающую просьбу о понимании. — Если ты хочешь начать, пока меня не будет, я продолжу с того места, где ты остановишься, как только вернусь. Я хороша в исследованиях, и...

— Нет.

В какой-то степени Джон мог согласиться, что так лучше. Ему нравилось работать в одиночку, и у Лючии не было опыта оперативной работы. Но ему, скорее всего, понадобится ее помощь с шифром. Николас не отправил эти зацепки в полицию или ФБР. Он отправил их своей дочери. Что-то в ее воспоминаниях или навыках, скорее всего, станет ключом для понимания того, что оставил мужчина. И ей не безопасно работать над этим без защитника. Лючия также нуждается в нем.

— Ты должна поехать со мной.

— Джон, я только что всё объяснила... это невозможно. Как только я вернусь, пожалуйста. Вообще-то, я готова посвятить этому весь остаток лета.

— А я нет. Как и мой брат. И честно говоря, я не думаю, что твой отец хотел бы, чтобы ты отложила раскрытие его убийства и сбежала на какой-то экзотический курорт, чтобы позволить потному пьянице, с которым только познакомилась, раздеть тебя и забрать твою девственность.

Это была грязная игра, и Джон это знал. Но сейчас он не мог быть вежливым. Нет, это не единственная причина. Он не собирался сидеть и ждать, пока Лючия позволит кому-то другому ее трахнуть. Вот, он признал это. Джон оставил девушку однажды. В глубине души он всегда надеялся, что их пути снова пересекутся, и она к тому моменту будет старше, опытнее... Столкнувшись с возможностью упустить Лючию второй раз, Бочелли не позволит ей ускользнуть. Она, возможно, не полностью поймет то, что он хочет, но она уже большая девочка. И он больше не станет отступать.

Лючия ахнула:

— Это низко.

— Это чистая правда. Или ты попытаешься сказать, что это не так?

Девушка сжала зубы:

— Моя сестра рассказала тебе, куда я еду и что планирую. Проклятье! Это не ее дело. У тебя был шанс. Два года назад, я едва не вешалась на тебя, и это было так неловко, что ты даже не замечал...

В мгновение Джон притянул девушку в объятия и заставил замолчать жгучим поцелуем. Он не спрашивал разрешения, а просто заставил губы Лючии раскрыться для него и проник внутрь, позволяя ощутить голод, который он вложил в этот поцелуй.

Девушка ахнула, а затем сжала отвороты пиджака, притягивая мужчину ближе. Боже, она на вкус как ром и тропические фрукты, и чистое вожделение. Горячий поток желания прошел сквозь его тело, и Джон не думал дважды, прежде чем накрыть тело Лючии своим. Он обхватил девушку руками, положил ладонь на ее роскошную задницу, чтобы прижать желанное ближе и вжаться в нее членом.

Лючия застонала, когда Джон углубил поцелуй. Не было ни намека на сопротивление или отказ с ее стороны. Бочелли чувствовал, что вылезет из собственной шкуры, если не коснется нежной кожи Лючии. Все ее изгибы были прижаты к его телу, и ощущал, как ее грудь напряглась, а соски уперлись в его грудь. Маленький язычок кружил вокруг его языка, старательный и мягкий. Джон требовал от Лючии большего, захватывая губы в новый обжигающий поцелуй, который заставил ее изогнуться и обхватить его руками за шею. Член Джона, уже твердый, стал словно камень – несгибаемый и жесткий. Зубцы молнии болезненно впивались в эрегированный ствол. Огонь бушевал в крови Бочелли, и он понятия не имел, как вернуть самообладание и отступить.

Дерьмо, это выходит из-под контроля. Он хотел ее, но не на диване, ускользнув с вечеринки, словно подростки. Не в наполовину сброшенной одежде и в спешке. Нет, он хотел ее на постели, голую, готовую к тому факту, что он возьмет ее нежно, сделав первый опыт горько-сладким, – прежде чем привяжет к столбикам кровати и станет раздвигать ее границы, одну за другой.

Джон оторвал рот от губ девушки, тяжело дыша:

— Поверь мне, Док, я заметил.

Лючия моргнула, на мгновение потеряв дар речи, ее дыхание было немного тяжелым: