Закаленные бурей 1

Заправляли в этом кружке восьмиклассники, а я был обычный семиклассник, пусть и изменившийся в последние месяцы. Естественно, я не лез туда и становиться членом этого кружка совершенно не собирался. Однако, шила в мешке не утаишь, и народу стало известно о великом докладе семиклассника, который произвёл фурор не только в учительской, но и в попечительском совете гимназии. В связи с этим ко мне подошёл очень важный член кружка восьмиклассник Сава Цукерман.

– Сэм, гимназисты рассказывают об интересном докладе, который ты сочинил. Чего ты там такого понаписал? А народу будет интересно?

– Понаписал разное о политике и положении в стране. Когда писал, мне было интересно, а что думают остальные мне до фонаря.

– В общем, Сэм, мы тебя приглашаем на наше заседание, прочитаешь там доклад.

– Меня не интересуют ваши заседания, поспрашивай у ребят, они что вспомнят, то и расскажут.

– Ты чего, парень, революцию не уважаешь? Нас пригласили на заседание ячейки Питерской социал-демократической партии. Мы будем на настоящей маёвке. Говорят, что сам товарищ Засулич будет.

– Тогда уж, сама товарищ Засулич.

– Да? А она что, баба?

– Баба, причём, конкретная, шлёпнет тебя и не поморщится, если посчитает, что ты мешаешь делу революции. А вы каким боком со своим детским садом на партийное заседании приглашены?

– Ты чего, у нас серьёзная организация!

– Ну, ясен пень, серьёзная. Даже сам товарищ Засулич о вас знает. А случайно на вашем заседании товарищей Юлия Цедербаума с Левой Бронштейном не ожидается?

– Юлия Цедербаум не придёт. А это что за баба, тоже революционерша?

– Сава, ты делаешь мне смешно! Это товарищ Юлий Осипович Мартов.

– Так он что – еврей? Он же Мартов.

– Такой же стопроцентный, как и ты. Только он все же Цедербаум, а Бронштейн – это Троцкий, если ты не в курсе.

– Нет, Сэм, вроде, только Засулич должна быть. Старший брат председателя нашего кружка, Мони Зайсберга, член питерской ячейки РСДРП, так вот он нас и пригласил. Только нам, молодым революционерам, надо что-то умное сказать перед вождями пролетариата. А тут ты со своим докладом объявился. Вот тебя и решили подтянуть.

– Хорошо, раз перед вождями мирового пролетариата надо выступить, значит, приду. Так вашему айсбергу и передай.

– Он не Айсберг, он Зайсберг.

– Тем более. Скажешь, когда мне нужно быть.

– Только, Сэм, вначале надо у нас в кружке почитать твой доклад, а то ещё ерунду написал какую-нибудь.

– Если доклад произвёл фурор в попечительском совете района, то для вас, убогих, его содержание будет «выше крыши».

Я уже не слушал, чего там бормотал обиженный Сава, а вспоминал всё то, что читал об этой тёте. Вера Засулич пришла на приём к градоначальнику Петербурга генералу Фёдору Трепову и тяжело ранила его двумя выстрелами из револьвера в живот. Была немедленно арестована, но на суде снискала симпатии присяжных заседателей, а тут ещё в либеральной прессе в защиту девушки поднялся нешуточный шум. И, хотя по закону за подобные преступления полагалось до 20 лет тюремного заключения, суд присяжных полностью оправдал Засулич. В итоге председатель суда Кони с треском вылетел из этого самого суда, а министр юстиции граф Пален из своего министерского кресла.

А дальше её политическая судьба была очень даже интересной. Она решительно отказалась от прежних террористических взглядов, изучив идеи марксизма, даже ведя переписку с Марксом и Энгельсом. В результате была представителем российской социал-демократии на трёх конгрессах II Интернационала, проходивших в Европе в период 1896-1904 годов.

В этот свой тайный приезд в Петербург она познакомилась с Владимиром Лениным, который сейчас также прячется где-то в Питере. В результате знакомства в 1900 году она вошла в первый состав основанной Лениным редакции нелегальной революционной газеты «Искры». Однако, на Втором съезде РСДРП в 1903 году в рядах партии произойдёт раскол, и Засулич примкнёт к меньшевикам, став одним из лидеров этой партии. Тогда пути Засулич и Ленина разойдутся.

– Что же, будет интересно повидать эту историческую личность.

Прибыв на заседание школьного кружка, я зачитал доклад, который действительно оказался интересным народу. Они просто не знали многого из того, о чем я в нем говорил. Затем Сава напал на меня со словами.

– Брешешь, одни враки в докладе.

– Не тебе судить о нём. Кому надо, кто допущен к руководству партией, те всё поймут.

– Семёнов, почему ты так считаешь?

– Потому, что они это знают, а вы нет.

Как председатель кружка слово взял Зайсберг.

– Если доклад немного подредактировать, то я прочитаю его.

Тут уж я встал на дыбы.

– Я ничего редактировать не дам. Напишешь себе доклад и читай, а свой доклад я и сам смогу прочитать.

– Мы, как члены кружка, голосуем против твоего выступления. Ты недостоин читать доклад на маёвке.

– Эммануил, мне до одного места твоё голосование. Не хочешь, не надо, а будешь против меня народ подстрекать своим голосованием, я тебе морду набью.

– Ах ты, малолетка, сейчас ты пожалеешь!

Вот тут мы и схватились. Я врезал ему в солнечное сплетение, отчего он согнулся, а я тут же треснул его коленом по роже. Трое его товарищей тут же вскочили со своих мест, поддерживая избиваемого председателя. Один из них достал нож, второй кастет, а третий завёрнутую в газету арматурину. Получили все трое, правда, без членовредительства. Руки-ноги ломать не стал, но живот я им отбил качественно. Парни лежали на полу, лишь поскуливая, когда я бил их ногами. Заодно треснул вырванной из руки бойца арматурой каждому по икрам.

– С-с-сволочь!

– Ну чего, уроды, ещё хотите получить или достаточно? Короче, в случае проблем из-за вас, ваши тела выловят в Мойке, если раки с рыбами их раньше не съедят. Я понятно донёс свою мысль? Так что в эту субботу все идём на ваше собрание. Я уже сам хочу поприсутствовать на нем.

Я уже настроился на субботний поход в самое логово РСДРП, однако тайная встреча не состоялось. Потом его ещё раз отложили, а потом я и забыл про неё, занимаясь своими делами.

Моня жаловался своему старшему брату.

– Изя, этот козел нас четверых избил, словно детей. Может ну его, урода, с его докладом.

– Моня, понимаешь, я сказал товарищам, что будет молодёжь – наши верные помощники, которые зачитают доклад, который заинтересовал охранку. Поэтому нежелательно, чтобы я потерял лицо, проявив себя болтуном. Потерпи, а там разберёмся с ним.

Правда, вместо маёвки мне пришло извещение явиться к следователю Орлову.

– Чем обязан, господин следователь?

– Алексей, вы напали и избили четырёх человек.