Закат созвездия Близнецов

Вечером все стихло. Катя легла спать радостная. Герман Петрович забыл о ней! Он нашел новую жертву! Или сам стал жертвой притязаний какой-нибудь прыткой особы. Резкий, как удар сабли, звонок в дверь переполошил все семейство. Катя взглянула на часы – половина второго. Отец подошел к двери и спросил:

– Кто это?

– Открывайте, – услышала она голос Германа Петровича. – Это Варавва!

Александр Александрович непонимающе уставился на жену, которая, кутаясь в байковый халат, с бигудями в волосах, стояла рядом, в коридоре.

– Что вам надо? – спросил Ипатов. – Сейчас половина второго ночи, к чему этот поздний визит?

Дарья Гавриловна замахала руками на мужа и прошептала:

– Это же тот самый Варавва, который весь город держит. Саша, уймись!

– Открывайте! – Дверь задрожала под ударами. Видимо, Герман Петрович колотил в нее увесистым ботинком. – Мне надо поговорить с вашей дочерью!

– Вам не о чем говорить с моей дочерью, – отрезал Александр Александрович. – А если не прекратите безобразие, я вызову милицию. Даша, – распорядился он, – набирай «02» и скажи, что у нас в подъезде пьяный хулиганит. Пусть приедут и разберутся!

– У меня вся милиция куплена! – загрохотал Варавва. – Так что это ничего не даст! Катя, ты меня слышишь? Прошли твои две недели, я жду ответа!

– О чем это он? – Дарья Гавриловна, которая и не подумала звонить в милицию, повернулась к дочери. – Катенька, что он имеет в виду?

Ипатов тем временем сходил на кухню и вернулся к двери с тяжеленным топором. Он был готов к решительным действиям.

– Да я сейчас этого буяна по башке, – сказал он. – Почему у нас, не как в Америке, если кто проникает на твою территорию, ты имеешь право его убить, и никаких последствий!

– Папа! – вскрикнула Катя и повисла на руке отца. Затем приказала Дарье Гавриловне: – Немедленно уведи его в комнату. Я поговорю с Вараввой. И умоляю, не мешайте мне. Он сейчас уйдет. Только не позволяй отцу вылезти с топором!

Дарья Гавриловна увела мужа, Катя, вздохнув, открыла дверь. В коридор ввалился пьяноватый Герман Петрович.

– Наконец-то, – произнес он. – А то я уж подумал, что вы через балкон драпаете. Ну что, Катерина, ты приняла решение?

Катя, желая, чтобы Варавва ушел как можно быстрее, сказала:

– Да, приняла.

Она и в самом деле решила – уехать в Москву после получения диплома. Но Герман Петрович интерпретировал ее слова по-своему. Он подумал, что Катя согласна.

– Молодчина, – он потрепал ее рукой по щеке. – Я всегда знал, что ты умничка. В общем, на днях идем в ресторан. Все детали сообщу завтра или послезавтра. Готовься, Катенька, нужно тебя представить почтенному волгоградскому бомонду.

Он удалился. Катя закрыла дверь, чувствуя, что вся дрожит. И вовсе не от холода, проникшего из подъезда, а от непонятного ужаса, который терзал ее. Ладно, сходит она с Вараввой в ресторан, но ничего более!

– Катя, объясни, наконец, в чем дело, – в коридор влетел Александр Александрович. – Что этому бобру нужно от тебя? И почему он вваливается к нам в дом ночью.

– Это больше не повторится, – сказала твердо Катя. – Обещаю тебе, папа. Герман Петрович вообразил, что я отвечу на его ухаживания, но я ему четко объяснила, что он ошибся адресом. Он все понял и никогда больше не станет нам надоедать.

О, как бы ей хотелось, чтобы это было правдой! Но родителям вовсе не обязательно знать все детали. Пусть думают, что все позади!

Герман Петрович позвонил Кате, та, ожидая его звонка, сама сняла трубку. Он пригласил ее в самый шикарный ресторан города, в «Волгоград». Катя ответила согласием. Родители не должны ничего знать. Она сказала им, что отправилась на день рождения к Светке, а ту попросила прикрыть ее в случае, если родители будут звонить. Заняв у Олеси Тарасовой шубку, Катя ждала Германа Петровича у подъезда. Уже стемнело. Вот и его «Мерседес».

– Привет, Катерина, – сказал Варавва, сразу кладя девушке руку на коленку. – Рад, что ты образумилась. Я понимаю, у тебя кровь играет, гордость на дыбы встает. Но ничего, ты приняла верное решение. В общем, сейчас в ресторан, а потом – посмотрим!

Именно этот вечер и завершился трагедией. Германа Петровича Варавву убили. А Екатерина Ипатова стала свидетельницей этого преступления.

Сидя в холле гостиницы, Катя думала о том, что произошло с ней за последние недели. Вот и разрешилась ее проблема. Германа Петровича не стало. И никто больше не заявится к ней в половине второго ночи, никто не станет ломиться в дверь. Она может спокойно перевести дух, готовиться к госам, которые назначены на первую половину марта, и потихоньку заниматься дипломом. Кто знает, может быть, теперь не придется бежать в Москву, и она поступит в аспирантуру к профессору Куракину. Жизнь нормализовалась!

Как жестоко ошибалась Катя! Она и понятия не имела, что за сцена разыгралась вскоре после пышных похорон Германа Петровича у него в квартире, которая занимала пол-этажа в шикарном небоскребе. Варавву погребли на центральном кладбище, в секторе, где лежали защитники Сталинграда, полководцы, а также местные деятели культуры. Алексей заплатил огромную сумму за почетное место на погосте. Пара газет пошумела, называя это святотатством и надругательством над памятью героев – крестного отца мафии хоронят рядом с павшими воинами. Но возмущение быстро сошло на нет...

Лариса Леопольдовна Варавва, в девичестве Шаманова, изящная брюнетка неопределенного возраста, чем-то неуловимо напоминавшая персидскую шахиню Сорайю (этого сходства она достигла путем нескольких пластических операций), созвала семейный совет. Лариса Леопольдовна знала – после неожиданной смерти мужа все дела перейдут к ее старшему сыну Алексею. Тот, и это было общеизвестно, наследовал империю Германа Петровича. Алексей, которому едва исполнилось двадцать шесть, уже успел зарекомендовать себя как удачливый бизнесмен, пронырливый интриган и не останавливающийся ни перед чем юный мафиози. В отличие от отца он производил на окружающих приятное впечатление – Алексей Варавва был человеком другой формации, избегал культивирования силы и даже намека на причастность к мафиозному клану. Наоборот, он изображал из себя полиглота-бизнесмена, который чтит закон и готов играть по правилам. Благодаря такому имиджу он мог очаровывать людей, подминать их под себя – и обогащаться. Герман Петрович гордился сыном и был уверен, что тот не только сохранит, но и увеличит его волгоградскую империю. Варавва-отец втайне надеялся, что его отпрыск сумеет рано или поздно выйти на федеральный, а то и на международный уровень. А ведь там совсем другие ставки, несоизмеримо больше, чем в захолустной провинции...

Алексей, который сумел после убийства отца утвердиться в роли его преемника и с успехом пресечь попытки конкурентов растащить империю Вараввы, поддержал идею семейного совета. В нем приняли участие несколько самых близких людей, младший брат Алексея Сергей, брат Ларисы Леопольдовны, проректор по международным связям университета Николай Леопольдович, его супруга Римма Васильевна, а также сестра Германа Петровича Валерия, которая возглавляла департамент мэрии по финансовым вопросам, и ее муж Андрей Сычов, вице-директор нефтеперегонного завода.