Закат владыки морей
Шрифт:
Это высказывание адмирала Хезлета точно обрисовывает проблему, с которой столкнулись пилоты Реджиа Аэронаутика. Однако из этого адмирал делает вывод:
«Можно совершенно точно сказать, что англичане отдали контроль над центральной частью Средиземного моря. Они не могли использовать центральное Средиземноморье для своего судоходства и не могли помешать движению итальянских судов. Вот так итальянские ВВС без борьбы добились того, что можно было назвать самым ярким примером преобладания самолета над морской мощью».
Здесь я, при всем своем уважении, не могу полностью согласиться с адмиралом. Действительно, затяжные бомбардировки выматывали нервы. Адмирал Каннингхэм прекрасно сознавал уязвимость своих старых кораблей, и его опасения были вполне оправданны [72] . Тем не менее, я полагаю, что выводы Хезлета справедливы далеко не во всем. По моему мнению, эффект итальянских бомбежек во многом зависел от отношения
72
«На это было страшно смотреть. Временами корабль совершенно скрывался среди высоких всплесков, чтобы потом появиться, словно выйдя из густого леса высоченных елей. Я серьезно опасался за старые „Ройял Соверен“ и „Игл“, не имевшие хорошей защиты. Серия этих „яичек“, накрыв корабль, отправила бы его на дно», — вспоминал адмирал Каннингхэм.
С другой стороны, следует отметить справедливость опасений Хезлета. Воздушные атаки, вдвое более слабые, чем те, что выдержал Каннингхэм, серьезно напугали Сомервилла. После бомбардировок 9 июля он и думать забыл о рейде к берегам Сардинии и бомбардировке Кальяри. После наступления сумерек он отменил операцию и повернул назад в Гибралтар. Это решение было одобрено всеми офицерами штаба, которые проявили такую же сдержанность. Зато Каннингхэм никогда не рассматривал даже возможность отхода, какими бы сильными не были атаки. Это не похвала одному адмиралу и не укор другому за принятое решение. Мы просто хотим показать, что атаки горизонтальных бомбардировщиков были только сдерживающим фактором, о котором можно было и забыть [73] .
73
Сомервилл с горечью писал: «Дома решат, что у меня не хватило смелости продолжать». Если это заявление отражает недостаточную уверенность в себе выдающегося адмирала, следует помнить, что в это время он подвергался постоянному давлению кабинетных вояк из Адмиралтейства, требовавших проведения различных рискованных операций. Адмирал Каннингхэм отмечал:
«Следует признать, что в первые месяцы итальянские горизонтальные бомбардировщики были самыми лучшими из тех, что я видел когда-либо, значительно лучше немецких. Позднее, когда наша ПВО улучшилась, а лучшие эскадрильи Реджиа Аэронаутика были выбиты нашими флотскими истребителями, действия их авиации над морем значительно ухудшились. Мы с утешением констатировали, что в море гораздо больше воды, чем кораблей».
Разумеется, для экипажей кораблей долгие часы под бомбами были нелегким испытанием.
«„Они снова показались!“
„По местам! Вражеский самолет по пеленгу Красный три-ноль. Огонь открыт в 18.25“
Корабль весь задрожал и загремел, когда разом начали стрелять все зенитки. Шум был просто ужасным. Громко стучали „чикагские пианино“, резко трещали зенитные пулеметы, лаяли 4-дюймовки. Жарко палило солнце, и пот ручьями тек по спинам моряков. Они были одеты в чистую форму, брюки были заправлены в ботинки. Головы были прикрыты специальными подшлемниками, а руки — рукавицами, чтобы спастись от ожогов. Перед боем всем морякам предлагали надеть чистое белье, чтобы не занести грязь в раны, если уж такое случится. При воздушном налете это можно было не успеть сделать, так как самолеты могут появиться в любую минуту. Этим налет отличается от обычного морского боя, когда у командира имеется более чем достаточно времени, чтобы подготовить корабль».
Соединению Н повезло в нескольких отношениях. Кроме того что оно имело чуть более надежное истребительное прикрытие, модернизированный «Вэлиант» располагал новейшим радаром, а его мощная зенитная батарея помогла отбить атаки. (На «Вэлианте» были установлены 20 новейших универсальных орудий калибра 114 мм в двухорудийных башнях. Они имели угол возвышения 80°. Кроме того, линкор имел 4 многоствольных пом-пома и 4 четырехствольных зенитных пулемета калибра 12,7 мм. Огнем можно было управлять с нескольких ПУАЗО. По меркам того времени это было исключительно мощное вооружение.) Однако Сомервилл принял решение, и 10 июля Соединение Н вернулось в Гибралтар. На обратном пути подводной лодкой был потоплен эсминец «Эскорт».
Тем временем флот Каннингхэма вышел в центральную часть моря. Крейсера следовали впереди, как и рекомендуется
любым учебником морской тактики. В поисках участвовали «Суордфиши» с «Игла». В то же самое время итальянский флот сосредоточился в Ионическом море, надеясь заманить англичан на позиции заранее развернутых подводных лодок. Одновременно предполагалось нанести такие удары бомбардировщиками, что флоту останется лишь добить горстку уцелевших кораблей. Летающие лодки с Мальты заранее известили Каннингхэма, что вражеские линкоры вышли в море, и он выбрал такой курс, чтобы отрезать их от базы в Таранто. На рассвете 9 июля еще одна летающая лодка сообщила, что 2 линкора, 12 крейсеров и множество эсминцев находятся примерно в 145 милях к западу от британского флота. Каннингхэма не смутило ни превосходство неприятеля в силах, ни итальянские бомбы. Он полным ходом пошел навстречу противнику.Позднее адмирал Каннингхэм вспоминал, что бой развивался «почти в точности», как разыгрывались учебные бои на картах в штабном колледже в Портсмуте до войны. По его мнению, это было самой высокой оценкой тамошнему уровню преподавания. Одновременно это было реальным ответом множеству критиков, недовольных довоенной подготовкой флота. Сначала противник был обнаружен дальними разведчиками, потом самолеты Воздушных Сил Флота сообщили его точные координаты, затем провели атаку авианосные торпедоносцы (хотя она и оказалась безрезультатной, как и много других таких атак в годы войны), после этого противника обнаружила разведывательная завеса крейсеров, и все увенчал бой линкоров. 4 легких крейсера вице-адмирала Тови, несмотря на подавляющее превосходство противника, пошли на сближение с итальянцами, замеченными в 14.52, и вскоре попали под плотный обстрел. Чтобы спасти их от 203-мм снарядов итальянских тяжелых крейсеров, адмирал Каннингхэм на «Уорспайте» вместе с 5 эсминцами пошел вперед. Он оставил позади «Малайю» и «Ройял Соверен» вместе с 9 эсминцами. «Игл» действовал самостоятельно под прикрытием легкого крейсера «Глостер» и самых старых эсминцев.
Итальянские соединения собрались вместе около 13.30. Теперь адмирал Кампиони имел 2 старых линкора (модернизированных) против 3 линкоров Каннингхэма (из них только один модернизированный). Но итальянские корабли имели превосходство в несколько узлов даже над «Уорспайтом» — самым быстроходным из английских линкоров. Зато во всех остальных классах кораблей итальянцы имели огромное превосходство. 6 тяжелых и 10 легких крейсеров против английских 5 легких крейсеров и 32 эсминца против 14 английских. Собрав все силы в единый кулак, итальянцы повернули на север к побережью Калабрии, каблуку итальянского сапога. Они собирались подвести Каннингхэма поближе к аэродромам Реджиа Аэронаутика, расположенным там.
Используя «Уорспайт» в качестве «линейного крейсера», Каннингхэм в 15.26 завязал бой с итальянскими тяжелыми крейсерами. «Малайя» и «Ройял Соверен» в это время находились в 10 милях за кормой у него. Его первой целью стал тяжелый крейсер по пеленгу 265° на дистанции 26400 ярдов. «Уорспайт» дал 10 залпов по этой цели, а также по другим, если они подворачивались. Последний залп дал вероятное попадание, хотя итальянцы это отрицали. 381-мм снаряды линкора ложились достаточно точно, чтобы итальянцы поспешно отошли, прикрываясь дымовой завесой. «Уорспайт» не смог продолжать бой, так как его самолет-корректировщик был поврежден ударной волной собственной башни X. Он вышел из строя и его сбросили за борт, чтобы избежать опасности пожара.
Тем временем механики «Малайи» прилагали максимум усилий, чтобы линкор смог подтянуться к флагману. Чтобы помочь им, «Уорспайт» описал полную циркуляцию вправо на скорости 24,5 узла. Это был его коронный номер. В последний раз он выполнил такой же маневр под дулами орудий Флота Открытого Моря в Ютландском бою в 1916 году, хотя в тот раз эта циркуляция была непроизвольной.
Потом была замечена эскадра легких крейсеров. Они попытались обойти английские линкоры, чтобы прорваться к старику «Иглу». С 15.33 до 15.36 «Уорспайт» дал по ним 4 залпа. Два из них легли достаточно близко, чтобы столбы воды смыли с итальянцев всякую браваду. Через 12 минут «Уорспайт» поднял свой запасной самолет-корректировщик, который довольно быстро обнаружил 6 итальянских крейсеров, которые шли впереди своих линкоров. Итальянцы по-прежнему полным ходом двигались на северо-восток, однако «Уорспайт», срезав угол, сумел-таки выйти на дистанцию стрельбы.
В 15.53 он открыл огонь на предельном угле возвышения по правому из двух линкоров типа «Кавур». Это был флагман адмирала Кампиони. Он находился по пеленгу 287° на дистанции 26000 ярдов. Настал тот «великий момент», которого Каннингхэм ждал всю жизнь. Пока орудия «Уорспайта» еще поднимались, нащупывая цель, корабли противника выбросили языки пламени и клубы дыма. Неприятель открыл огонь первым.
Оба итальянских линкора выбрали в качестве цели «Уорспайт», что было вполне естественно. Ведь в тот момент он был единственным британским линкором, до которого они могли достать. Сначала их стрельба была довольно меткой, и пара залпов легла накрытиями, но потом итальянцы начали мазать. Большая часть их снарядов падала недолетами примерно в 1000 ярдов от «Уорспайта». По наблюдениям англичан разброс снарядов в залпе был исключительно большим. Британский флагман в ответ тоже быстро добился накрытия. Первый же залп «Уорспайта» лег в 2 кабельтовых слева по носу от ближайшего итальянского линкора.