Закатное солнце почти не слепило

— Вы называете растерзанием освобождение.

— Освобождение от нормальных людей твоих территорий, действительно, проходит успешно.

— Неудачное начало переговоров, Учитель, вам не кажется?

— Кажется, Ангелла. Давай перейдём к делу.

— Переходите, наконец.

Мужчина на голограмме вытащил руки из карманов халата и скрестил их на груди.

— Ангелла, ты понимаешь, что между тобой и превращением тебя вместе с кораблём в горячие брызги стоят только эти подростки?

— А вы понимаете, что не только они, а еще три тысячи человек, в основном детей, которые находятся в этом живописном лагере? Я поставила мины, которые в случае, если вы решите пожертвовать десятком этих девушек и убить их вместе со мной, простерилизуют берег до самых гор перегретым цунами.

Учителя передёрнуло.

— Что-то такое мы ожидали. — Он обернулся к кому-то, кто сейчас находился за кадром, выслушал его. — Мы займёмся твоими минами немедленно.

— Но вы не знаете сколько их.

— Я уверен, что мы найдём и обезвредим все.

— А пока вы ищите, я неприкосновенна.

— Само собой. Я сюда пришёл договариваться, хоть с минами, хоть без. Армия местного государства приводится в боеготовность и скоро здесь будут сотни, а потом и тысячи солдат.

— Ваш ЭМИ купол остановит их танки и самолёты.

— Но они придут пешком с простейшими автоматами и гранатами. Столько, сколько понадобится чтобы засыпать весь лагерь телами в сколько угодно слоёв.

— Сбрасывайте тела в море. В чём проблема?

— В том, что Утопия — это не твоя армия чудовищ, и нам не нужна война на истребление против всей планеты.

— Так на кой чёрт вы вообще сюда припёрлись? — Ангела принялась ходить по палубе взад и вперёд между голограммой собеседника и кучкой растерянных девушек. — Если не готовы прорубить себе место в этом густонаселённом мире силой, думаете справитесь уговорами? Тут сто государств и столько же армий, а население — восемь миллиардов! И все — бараны! Кроме тех шакалов, кому служат армии. Здесь не пастухов ждут, а избавителей, которые не побоятся облиться кровью этого стада с ног до головы!

Учитель медленно захлопал в ладоши.

— Спорить трудно. Но есть одно огромное «но» — мы сюда не как завоеватели вторгаемся.

— А как кто? — Ангелла даже споткнулась. Она уставилась на собеседника.

— Мы возвращаемся домой.

— Ч. Т. О? — Раздельно произнесла тиран с выражением весёлого недоумения.

— Дом, Ангелла, этот слой и есть наш дом. Разве не странно, что мы говорим с этими детьми, — жест в сторону Ласточек, — на одном языке? Здесь прошло всего сто лет, как эскадры с нашими предками отправились в неизвестность, убегая от своих политических противников. У нас промелькнули триста, за которые мы выжили на чужой планете, устояли в войнах против адских тварей и создали Государство.

— Я поняла. — Сказала Ангелла. Значит, вся та чушь, что написана в Книге насчёт «люди были изгнаны и бла, бла» — не полностью чушь?

— Да.

— Почему этого никто не знает в Утопии? Почему правительство кормит всех сказками?

— Мы не были уверены, что нам удастся найти дорогу домой. Скоро все узнают, если операция окажется успешной. Ты можешь вписать своё имя в историю, Ангелла, не просто как сумасшедший полководец и главный враг Утопии, а как герой, который вернул всем Дом, разумеется, рука об руку с Государством.

— Пообещай мне вычеркнуть из будущих книжек это тошнотворное «рука об руку».

— Обещаю.

— Тогда разговариваем дальше.

— Нам нужны твои таланты в области контроля за сознанием и оборудование твоего корабля для вмешательства в местные сети информации и пропаганды. Первые же командиры, чьи отряды будут вторгаться на территорию лагеря, будут завербованы тобой. Рядовой состав мы обезоруживаем и отпускаем. Одновременно с этим немедленно начинаем круглосуточное вещание обращений Утопии к населению этого государства и всей планеты.

— Утопия успешно глушит все мои передачи, это же сделают и земляне. — Возразила Ангела.

— Не сделают. Твои передатчики, милая, совершеннее всего, что есть на этой планете, а мы поможем с энергией, сможем сделать мощность любой, какая потребуется.

Вперёд вышла Рита, тиран и учитель с удивлением посмотрели на неё.

— Включите интернет по всему лагерю и у вас появится пара тысяч добровольных корреспондентов со своими камерами и неудержимым желанием рассказать всему миру о происходящих событиях. — Сказала она и в подтверждение своих слов вытащила из кармана телефон. Из него грустно закапала морская вода.

— Отлично! — Сказал Учитель. — Как тебя зовут, девочка?

— Её зовут Маргарита. — Ответила Ангелла. — А чего это ты решила быть на моей стороне?

— Я не на твоей стороне. И ты, и он, — она показала на голограмму, — мерзкие захватчики. Но я не хочу бойни, не хочу, чтобы всё здесь превратилось в пекло, вместе с солдатами, которых будут гнать на убой, пока не кончатся. Вместе со всеми нами, если правительство решит вообще стереть с карты этот полуостров.

— Молодец, Маргарита. Смелость и честность — это то, что ценится в Утопии, ты бы нашла у нас своё место. Я не буду сейчас ничего доказывать, главное, пока что, — выживание, как ты правильно заметила. Ангелла, — повернулся наставник к своей бывшей подопечной, — включишь детям интернет?

— Уже включила, — ответила та. — Тысячи наших заложников сейчас закричат на весь мир. Правительству придётся действовать аккуратнее, по крайней мере высотной атомной бомбардировки можно теперь не опасаться.

— Кстати, хорошо, что ты упомянула об этом: они — не заложники.

— Кто? Они? — Она показала на школьниц. — Конечно нет, это мои преданные друзья.

— Ангела, — укоризненно сказал Учитель, — ты запустила щупальца им в мозги?

— Нет, во всяком случае не всем. Я их очаровала и пообещала вечную молодость.

Учитель гневно закачал головой.

— Речь идёт обо всём лагере! У нас нет здесь заложников. — В его словах появилась горячность. — Все они — будущие члены Утопии, причем, первые новообретённые в этом мире!

Теперь настала очередь Ангеллы закатывать глаза.

— Все, кроме тех, кто захочет остаться со мною. — Поправила она.

— Непременно. — Согласился наставник и снова прислушался к донесениям невидимых подчинённых. Он кивнул. — Ангела, когда корабль будет готов к приёму энергии и трансляции каналов Утопии в телеэфир?