Заклятие Химеры

Забрав из стойла своего каштанового пони, Мэгза, Кол направил его в сторону пляжа: он намеревался срезать путь вдоль берега — в надежде на то, что прогулка верхом вернет ему хорошее настроение. Единственными препятствиями, которые встречались им по пути, были стоянки туристов, метивших свою территорию полосатыми ширмами, тентами, шезлонгами, ведрами и лопатами.

— Сколько стоит прокатиться на пони? — окликнул его щекастый мальчишка лет семи-восьми: он вынырнул из-за скалы и пробежал несколько шагов у стремени Кола.

— Отвали! — усмехнулся Кол. Но потом, смягчившись, добавил: — Если еще будешь здесь, когда поеду обратно, дам прокатиться бесплатно.

— Идет! — крикнул мальчик и понесся по берегу, расправив руки, как крылья самолета, и с шумом и брызгами влетел в искрящуюся воду.

Кол пришпорил Мэгза. Он делал то, что у него получалось лучше всего: ехал верхом. Разве может произойти что-то плохое в такой великолепный солнечный день, когда на горизонте нет ни облачка?

Конни лежала на коврике для пикника с ощущением блаженной сытости и лени после еды. Они устроили пикник недалеко от домика ее двоюродного деда, на самом краю вересковой пустоши — там, где кончалось поле, на котором щипали выгоревшую на солнце траву стада мистера Мастерсона. Дядюшка Хью тихонько посапывал в своем складном кресле; газета небрежно свешивалась у него с колен, а шляпа от солнца съехала на глаза. Подружки Конни — Джейн и Аннина — разговаривали вполголоса неподалеку. Саймон, ее младший брат, занимался тем, что общипывал пучок сухой травы, а теперь начал бросаться травинками в сестру.

— Прекрати, Сай! — раздраженно сказала она, отмахнувшись от надоеды, как от назойливой мухи. — Почему бы тебе для разнообразия не подоставать кого-нибудь другого?

Саймон продолжал сыпать на нее былинки, она краем глаза видела, как то там, то тут маячит черный ежик его волос, когда он бросает очередную порцию.

— Саймон, ну просят же тебя по-хорошему! — донесся голос Аннины с другого конца коврика. Аннина села, обмахиваясь соломенной шляпой.

— Братья бывают такими приставучими, — раздраженно сказала Джейн. У нее был старший брат, и она привыкла к подобному мучительству.

— Слушайте, а не прогуляться ли нам? — предложила Аннина. — Мы могли бы поискать тенек вон в том лесочке.

— Прогуляться? — простонала Конни. — Не по такому же пеклу!

— Именно. На солнце лежать нельзя: обгоришь.

— Ладно. Пошли, — сказала Конни, садясь на коврике и чувствуя, как закружилась голова, когда мир принял свое привычное положение.

— Я не пойду. Будет скучно, — мрачно сказал Саймон.

— Отлично, — отрезала Аннина. — Ты остаешься здесь и прибираешься.

Саймон вскочил на ноги.

— Я иду, — живо откликнулся он.

Вчетвером они направились к сосновой роще, желая как можно скорее добраться до тени, едва только отправились в путь по изнуряющей жаре. Когда они ступили под сень ветвей, их поразил контраст царящей там темноты с ярким солнечным светом: стволы деревьев отбрасывали коричневые тени, пряча от взора чащу леса. Толстый слой хвои под ногами приглушал звук их шагов, при каждом шаге издавая терпкий запах смолы. Здесь было душно, как в комнате, которую не открывали много лет. Конни ощутила покалывание в позвоночнике и поежилась.

— Не уверена, что здесь прохладнее, — с сомнением сказала Джейн, начиная испытывать неприязнь к этому месту. — Может, вернемся?

Аннина и Конни уже готовы были согласиться, но Саймон стоял очень тихо, зачарованно вглядываясь в глубь леса.

— Нет, я хочу зайти подальше, — твердо сказал он. Его широкие черные брови, которые почти срастались на переносице, были решительно нахмурены.

— Ну же, Саймон, давай снова выйдем на свежий воздух. — Конни потянула его за рукав, но он вырвался.

Ее кожу покалывало; все тело напряглось: она готова была бежать отсюда без оглядки. От этого леса бросало в дрожь, как будто из него вот-вот появится нечто страшное.

— Нет, — сердито сказал Саймон. — Вы меня сюда затащили. Нечестно заставлять меня уйти только потому, что вы передумали.

— В этом есть смысл, — сказала Джейн. Она отбросила прилипшую к лицу прядь светлых волос.

И тут Конни заметила, что брат пристально вглядывается в темноту с сосредоточенным выражением на лице. Она секунду помедлила, мысленно пытаясь найти существ, находящихся поблизости. Теперь она тоже уловила это. Кто-то крался сквозь чащу — существо, чье присутствие ей раньше никогда не доводилось ощущать, что-то опасное.

— Думаю, нам лучше вернуться, — тихо сказала она, кладя руку на плечо Саймону, чтобы дать ему знать, что она все поняла.

Он грубо стряхнул ее руку.

— Я пойду дальше.

— Но это опасно, — вполголоса сказала Конни, надеясь, что Аннина и Джейн ее не услышат. Она не хотела, чтобы они начали спрашивать ее о способности чувствовать мифических существ.

— Опасно! Здесь не джунгли Амазонки, знаешь ли. Ты что, думаешь, я побегу обратно в Гескомб из-за какой-то взбесившейся белки? Ну и что она мне сделает — забросает шишками, что ли?

Конни могла бы заметить, что на этих пустошах не в диковинку драконы, каменные духи, минотавры и снежные волки, по крайней мере, не в диковинку для членов Общества. Но Саймон в Обществе не состоял и тестирование пройти не жаждал, хотя Конни до этих пор не раз получала основание подозревать, что у него есть какой-то дар.

— Знаю, — сказала она, стараясь держать себя в руках, в то время как инстинкт говорил ей, что они должны бежать отсюда, и немедленно. — Но прошу тебя, хоть раз доверься мне. Идти туда действительно никому не безопасно, пока мы не узнаем, что это такое. — Она смотрела ему в глаза, стараясь дать понять, что тоже чувствует существо, скрывающееся в темноте.

— Не узнаем, что это такое? — спросила Аннина, заинтригованная этим диалогом, нетерпеливо переводя взгляд с одного из них на другого. — Вы что-то видели?

Конни помотала головой:

— Нет, но мы с Саймоном, кажется, слышали какой-то шорох.

От дальнейших объяснений ее избавило оглушительное ржание, вопль, а затем звук падения неподалеку, справа от них. Теперь все они слышали, как что-то большое с треском ломится сквозь чашу, а Конни успела заметить, как в подлеске мелькнул и исчез длинный черный хвост. Без колебаний они бросились туда, откуда послышался крик.

Саймон первым добежал до места происшествия. Он обнаружил там Кола: тот сидел на земле, обхватив голову руками, и стонал.

— С тобой все в порядке? — Конни подбежала к нему, отпихнув в сторону брата. — Что случилось?

— Меня сбросил Мэгз, — выдохнул Кол, и услышать такое от него было делом небывалым, потому что всем было известно, насколько он умелый наездник.

Конни свистнула, и каштановый пони галопом прискакал обратно на поляну, с расширенными от страха глазами. Мэгз прижался к ней в поисках утешения, подрагивая шкурой.