Закон фронтира

— Сволочь… — прошипел Олег и ушел.

Гош сполз на сиденье, устало привалился лбом к железу и освободил клавишу передачи. Костя тут же вызвал его.

— Очень ты с ним откровенно, — упрекнул Костя.

— Все тебе не нравится… И так плохо, и этак нехорошо. По-моему, он мне поверил.

— А правда, мы можем и на двадцать километров?

— Активно-реактивной миной. Но я не умею с ней обращаться. Да и нет ее у нас. Хотя если поискать…

— А чего мы атомную не взяли?

— Костя, это же с контейнером пятьсот кило… И зачем она тебе не окснаренная? Ну, без взрывателя. Не окончательно снаряженная.

— А зачем она мне со взрывателем?

— Резонно, — согласился Гош. — Ну что, Регуляторы, вылезайте. Что-то мне есть хочется. Перекусим? И через полчаса — очередной сеанс.

— Будем все-таки еще стрелять?! — обрадовался Костя.

— Обязательно! — заверил его Гош.

* * *

— Ну и тип этот Олег! — возмутился Цыган, ковыряя складным ножом в банке с паштетом.

— Не осуждай его, — сказал Гош. — Он выбрал свою тактику выживания. Совсем непростую. Это называется «Лучше быть первым в деревне, чем последним в Риме». Должен признаться, меня давно интересовал этот феномен. Советник крестного отца, серый кардинал, идеолог фашистского движения… Они всегда на вторых ролях. И как правило, никого своими руками не убивают. Но власть их огромна, и чаще всего, когда банда терпит поражение, такие люди успевают вовремя исчезнуть… Мне кажется, что в этом и кроется ответ. Понимаете, мужики, скрытый лидер имеет больше шансов остаться в живых, чем лидер формальный.

— А ведь это не лишено смысла, — поддержал его Цыган. — Мартин Борман… Да что там Борман! Помнишь Джонни Ротена?

— «Секс Пистолз»? — несмело спросил Костя.

Гош в раздумье покачал головой.

— Сдается мне, Регуляторы, — сказал он, — что еще через месячишко мы с вами начнем цитировать античную классику.

— Насчет классики не знаю, — усмехнулся Костя, — но растем не по дням, а по часам.

— Так вот, — продолжил Цыган. — Правильно, «Секс Пистолз». Кто там помер молодым? Знаменитый Сид Вишес, лицо группы. А Ротен, который однажды сказал: «Будь мужчиной, убей кого-нибудь, убей себя», в итоге остался жив-здоров и счастливо женат.

— Они записывались в одной студии с «Куин», — вспомнил Гош. — И был случай…

— «Куин» писали «Джаз», — подал голос Большой. — Семьдесят седьмой год.

Все перестали жевать и завороженно уставились на него.

— Со мной тоже что-то происходит, — объяснил Большой и густо покраснел. — Я помню, я читал.

— Впору с ума сойти. Хочу водки! — объявил Костя.

— Потом обмоем, — заверил его Гош. — Когда Женя вернется. Так вот, как-то в перерыве Вишес сунулся к «Квинам» и прямо с порога заорал: «Ну че, Фред, как дела, несем балет в массы?». А тот ему отвечает «Да уж, стараемся, дорогуша…».

— Но у «Куин» сгорел именно Меркюри, — заметил Цыган. — А скрытого лидера там не было вообще.

— Ну, вообще-то скрытый лидер — это не должность, а тип психики. Знаешь, какова его истинная мотивация? Боязнь неуспеха. Именно так это называется — не страх поражения, а боязнь неуспеха. Страх поражения рождает тех, кого американцы обзывали неудачниками. А скрытый лидер просто боится однажды проиграть. И очень часто выбирает такую позицию, когда за него и побеждать и терпеть поражение будут другие. Выгодная позиция. Так что Олег… Не судите его строго, мужики.

— Может он и скрытый лидер, — сообщил Костя, — но все равно подонок.

— Рано или поздно тупые его вычислят и удавят, — высказался Большой. — Не протянет он долго.

— Протянет, — не согласился Гош. — Он хороший актер. Хотел бы я только посмотреть, как он лезет на стенку, когда остается в одиночестве… Эй, Регуляторы! Давайте закругляться. Пора напомнить о себе.

— Интересно, мы никого там…? — задумался Большой.

— Сообщений о жертвах не было, — успокоил его Гош. — А теперь уж точно не будет, все попрятались. Но мы сделали главное, то, на что я рассчитывал с самого начала. Мы не просто развалили несколько домов. Мы взорвали их жизнь, раскачали основы системы. И давайте-ка еще немного ее пошатнем. Уж больно она тупая.

И все-таки снова выстрелить они не успели. Как раз дожевывали остатки перед тем, как разворачивать миномет к городу задом. Исполнявший обязанности впередсмотрящего Большой вдруг опустил бинокль и сказал:

— Едут.

— По машинам! — невнятно распорядился Гош с набитым ртом.

Через несколько минут у невидимой черты за сто метров от позиции остановился «Чероки» с белым флагом, торчащим из окна. И вышел из него уже не молодой человек, а мужчина в годах. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он грузен и лыс. А еще уверен, что все его должны слушаться. Не высунься Гош пораньше, Главный бы принялся требовательно стучать по броне. В том, что это именно Главный, тот самый, Гош не сомневался.

— Здравствуйте, Андрей Николаевич, — скромненько поздоровался Гош.

— Немедленно прекратить! — вместо приветствия возмущенно потребовал Главный.

— Что прекратить?

— Мальчишка! — заорал Главный. — Хватит валять дурака! Убирайтесь отсюда!

Такого поворота событий Гош не ожидал. Он надеялся на серьезные переговоры с крупным начальником, а перед ним оказался просто до смерти перепуганный человек. «Мы взорвали их жизнь, — вспомнил собственную фразу Гош. — Не знаю, как насчет „их“, но похоже, жизнь этого господина мы точно взорвали. Ишь, как старика несет! Что у него там, бунт намечается? А похоже. Для тупых он наверняка отец-заступник. Еще пара выстрелов, и бедолаги поймут, что это не так. Ай да Регуляторы, потрясатели Вселенной! Чего творим…».

— Назад! — орал в это время Главный, размахивая кулаками и брызжа слюной. — Кто вам дал право?! Я тебе приказываю!

Гош растерянно оглянулся на миномет. Похоже, в отличие от предыдущих визитеров, Главного зловещий вид боевой машины совершенно не впечатлил. Он миномета будто не замечал. Вряд ли ему было известно, что у «Тюльпана» минимальная дальность выстрела почти километр. Скорее всего, пожилого дядьку разобрала давняя психопатия. Гош задумался над смыслом этого слова, погрузился в воспоминания и окончательно перестал вслушиваться в крики Главного.

— Вы за это ответите! — разорялся Главный. — Вы…

— Психопатия, — мягко перебил его Гош, — это нарушение взаимоотношений чувственных и волевых свойств при сохранности интеллекта. Вот.

Главный поперхнулся и умолк.

— Конституционально-генетически обусловленная дисгармония личности! — выпалил Гош зазубренное когда-то определение. — А? По-моему, я крут. Я велик и могуч.

— Мальчишка! — возопил Главный, врезал кулаком по броне и даже не поморщился.

— Вы заткнетесь когда-нибудь? — спросил Гош. — Хотелось бы поговорить как нормальные люди.

— Я сейчас тебя заткну! — объявил Главный. — Я сейчас тебе уши надеру, щенок!

Гош подумал, что раз нестандартные решения не дают эффекта, нужно брать инициативу в свои руки. А еще надоело слушать крик. Он вытащил из-за пояса ТТ, свесился из люка прямо Главному под нос и пальнул у того над ухом.

Результат превзошел все ожидания, причем с явным перебором. С одной стороны, Главный заткнулся. С другой, он вовсе не стал покладистее, а напротив, схватил Гоша за воротник.

Гош вырвался и поспешил нырнуть в транспортер. Главный, рыча, полез на броню. Гош задраил люк, и тут же на крышке принялись отплясывать каблуки. Потом дернулись рукоятки пулемета, да так сильно, будто разъяренный мужик решил завязать ствол узлом.