Закон и честь

Удивить миссис Монро было сложно, сбить с толку ещё сложней. Но этим ранним октябрьским утром череда странных, просто невероятных по своей сути событий вновь заставила её вспомнить молодость и убедиться в том, что, пожалуй, ей есть ещё чему удивляться в этом почти потерявшем для неё всякий блеск мире. И источником удивления пожилой дамы выступили не столько мерзавцы, посмевшие вломится к ней в дом, сколько донельзя престранная парочка, сидевшая в данный момент на её кухне и уминающая её яства. Два таких разных и вместе с тем неуловимо похожих человека. Причём одного из них при других обстоятельствах миссис Монро собственноручно спустила бы с лестницы, а другому не позволила бы и переступить порог! А вот поди ж ты — сейчас она стоит рядом с ними и не может даже слова плохого вымолвить в их адрес. А словарный запас у Джульетт был таков, что хватило бы утереть нос десятку подвыпивших портовых грузчиков.

— Ещё добавки? — тихо спросила старушка, наклоняясь над Генриеттой Барлоу. Златовласка, подчищая корочкой хлеба чуть ли не вылизанную до зеркального блеска тарелку, покраснела и что-то едва слышно прошептала, не поднимая глаз.

— Или тебе не понравился суп, деточка? — миссис Монро, уперев руки в бока, недвусмысленно топнула ногой.

— Спасибо, мэм… Было очень вкусно… — горло девушки внезапно перехватил удушливый спазм. Почему-то ей внезапно стало настолько больно где-то глубоко внутри, что хоть плачь. — Правда вкусно…

Уплетающий пряники за обе щеки Спунер понимающе ухмыльнулся. Он попытался что-то сказать с набитым ртом, просыпая крошки на стол, но наткнулся на предостерегающий взгляд старушки и живо смекнул, что доброта и смирение хозяйки особняка всё же имеют свои пределы. За которые лучше не выступать. Особенно ему.

— Давай свою тарелку, девочка, — ворчливо сказала Джульетт. — На тебя смотреть страшно — одна кожа да кости… Даже не хочу спрашивать, когда ты нормально ела в последний раз!

— Право, вы очень добры, мэм, — пролепетала Генриетта, избегая пристального взгляда пожилой вдовы. От покрывшихся кумачовым оттенком ушей ночной бабочки можно было раскуривать трубку.

— Да чего уж там… Попробуй ещё эти начинённые рулетики. И про хлебцы не забывай. Я сама их пекла. Думаю, ты не из тех заумных идиоток, что помешаны на новомодном увлечении диетой? Хотя… Ты недалеко от них ушла, милочка. У тебя глаза запали как у, прости господи, покойницы!..

Так, едва слышно ворча под нос, миссис Монро шустро сновала по кухне, подкладывая ранним нежданно-незваным гостям разогретые на огне кушанья. Видел бы её в этот момент Джентри! Да инспектора бы удар хватил на месте при виде своей непреклонной домохозяйки, подливающей горячий ароматный чай налегающему на сладости Джеку Спунеру!

— Вот только наряд у тебя, право слово, несколько вызывающий… В моё время приличные девицы так легкомысленно не одевались. И вообще… — миссис Монро замерла посреди комнаты с чайником в руке. — И вообще одеваешься ты, повторюсь, явно не по сезону, девочка. Застудишь себе всё срамное, прости господи, что при детях говорю… А ведь тебе ещё рожать! Тебе определённо надо поговорить с доктором Клеменсом…

Джек не удержавшись, прыснул, едва не подавившись душистым, отдающим бергамотом и корицей напитком. Он знал, что доктор Клеменс был лечащим врачом Джульетт уже много лет и некогда дружил с покойным капитаном Монро. Но как бы изумился импозантный и весь из себя правильный доктор, напоминающий Спунеру напыщенных профессорских всезнаек в накрахмаленных воротничках из Саронского университета (на ступеньках которого, к слову Джеку пару раз случалось заночевать), приди к нему на приём Генриетта Барлоу!

— Что вы нашли смешного в моих словах, молодой человек? — сухонький палец миссис Монро незамедлительно нацелился на Спунера.

Джек вторично поперхнулся и с трудом подавил кашель. На миг ему показалось, что в него ткнули кавалерийской пикой. За последний час авторитет вдовы Монро в его глазах вырос до небывалой высоты. И если раньше Джек втихаря посмеивался над старушкой, придумывая всяческие обидные прозвища и лишь слегка побаивался, в зависимости от настроения последней, то нынче всё изменилось. Причём самым кардинальным образом.

Выслушав сбивчивые объяснения Генриетты и Джека, миссис Монро без проволочек впустила их в дом, непререкаемым тоном велела заткнуться и сидеть тише воды, ниже травы, и тут же позвонила в Империал-Ярд, сообщив о Попрыгунчике. Джеку не пришлось долго ломать голову над странным поведением вдовы. Чего-чего, а того, что им тут же поверят на слово, он точно не ожидал. Всё вскрылось гораздо быстрее, чем он придумал десяток вполне себе правдоподобных причин, объясняющих происходящее в этом доме. Когда миссис Монро, продолжая разговор с невидимым на том конце провода собеседником, заявила, что ночью в её дом проникли вооружённые субъекты и пытались её убить, Джек больше не засомневался ни на секунду. Конечно, у старушенции по его личному мнению давненько сквозняк начал в голове пошаливать, но угрожать здоровенным ружьём без всякой на то причины она бы всё же не стала. А когда миссис Монро сказала, что «прибила всех троих подонков, чтоб им пусто было на том свете», и их трупы теперь лежат в её спальне, Спунер понял, что с штуками покончено. Вдова НЕ ШУТИЛА ни унции! Признаться, поначалу он допускал, что старушка, мягко сказать, несколько преувеличивает и якобы три трупа в её доме не более чем плод кошмарного сна, навеянного лечащими геморрой микстурами. Но не станет же она в наглую врать полицейским! Если конечно совсем не тронулась. Вот только на тронутою миссис Монро не была похожа ни капельки.

— Ну, кажется, там не настолько тупые недалёкие служаки, как мне иногда думалось, — со вздохом облегчения сказала Джульетт, опуская начищенную до блеска трубку на звякнувшие рычаги телефонного аппарата. Сидевшие на самом краешке дивана Джек с Генриеттой, прижухшие словно мышки пред хищной кошкой, во все глаза таращились на маленькую хрупкую пожилую женщину. — Пообещали немедля во всём разобраться. Сказали, что дирижабль быстрого реагирования уже поднимается в воздух и готов лечь на курс Столица — Вайрут. Операцию должен возглавить этот болезненного вида молодой джентльмен… У него ещё неважное зрение… А, Флеминг! Джейсон неоднократно очень хорошо отзывался об этом юноше.

— Кому вы звонили, мэм? — отважился пискнуть Джек, как-то незаметно растеряв всё свою браваду.

— Джейсон — славный мальчик. Он дал мне прямой номер рабочего кабинета комиссара Империал-Ярда, наказав звонить в самых серьёзных случаях, — пожала плечами Джульетт. — По-моему, нынче случай серьёзней некуда. Ну что ж, пока не приехал патруль с коронерами, у нас есть время для завтрака. Сдаётся мне, у них теперь появятся более важные дела, чем распылять силы на несчастную бедную старуху, пусть и пережившую ужасное нападение кровожадных бандитов! Ну да бог с ними. Будем ждать. Ну а вы, голубки… Марш на кухню. Джек Спунер, возьми на себя ответственность проводить даму. Но упаси тебя бог покуситься хоть на одну серебряную ложку…

Джек перевёл ошарашенный взор с задумчиво прикусившей губу Джульетт на прислонённое к комоду красного дерева здоровенное ружьище. Покуситься?! Да он теперь ни одной ложки в этом доме в руки не возьмёт без специального на то разрешения.

От проницательных глаз Джульетт не ускользнуло, как вздрогнула при упоминании о полиции эта хорошенькая молоденькая дурочка, в профессии которой, увы, сомневаться не приходилось. Обычно люди её сорта недолюбливают законников, но чтобы так подпрыгнуть на диване, словно угодила мягким местом на торчавший из обивки заточенный шип — это неспроста… Втянув носом едва уловимый запах сладкой клубники, потянувшейся незримым шлейфом за ведомой Спунером на кухню светловолосой девушкой, миссис Монро скупо усмехнулась. Похоже, запланированные провидением на этот день неожиданности ещё не исчерпали себя…

— Как вы думаете, мэм, — спросил Джек, торопливо переводя разговор на другую тему. — Что ТАМ сейчас происходит? Может, в эту минуту Джейсон уже накидывает на лапы Попрыгунчику наручники? А что? Джейсон отличный полицейский и если кто и способен арестовать Прыгуна, так это он. И уж точно не Флеминг, который без своих очков видит не лучше слепого крота!

— Господь приучил нас к терпению, мистер Спунер, — наставительно сказала миссис Монро. — И неисповедимы пути его. Нам остаётся лишь надеяться на лучшее. И ожидать этих растреклятых ленивцев, которые исключительно по недоразумению являются сотрудниками Двора…