Закон и женщина

— Вы хотите познакомиться с Мизериусом Декстером, — сказал он с видом человека, не верящего своим ушам. — Мистер Бенджамен! Не слишком ли много выпил я вашего превосходного вина? Не обманул ли меня мой слух? Правда ли, что наша собеседница действительно попросила меня представить ее Мизериусу Декстеру?

— Почему вас так удивляет моя просьба?

— Но знаете ли вы, что Декстер сумасшедший? — воскликнул майор. — Во всей Англии вы не могли бы выбрать человека, менее его годного для знакомства с женщиной, в особенности с молодой женщиной. Знаете вы о его ужасном уродстве?

— Знаю, но это нисколько не страшит меня.

— Не страшит вас! Друг мой, ум его так же уродлив, как его тело. То, что Вольтер сказал саркастически о характере своих соотечественников вообще, приложимо к Декстеру буквально. Он есть смесь тигра и обезьяны. В одну минуту он испугает вас, в другую — заставит вас хохотать до упаду. Я не отрицаю, что он бывает иногда умен, блистательно умен, и я знаю, что он не способен причинить кому-нибудь зла умышленно. Тем не менее он безумный. Простите мне, если я задам вам нескромный вопрос: с какой целью желаете вы познакомиться с Декстером?

— Я хочу посоветоваться с ним.

— Могу я спросить, по поводу чего?

— По поводу процесса моего мужа.

Майор Фитц-Дэвид простонал и обратился за утешением к кларету Бенджамена.

— Опять этот процесс! — воскликнул он. — Мистер Бенджамен, почему ей так хочется говорить на эту ужасную тему?

— Я не могу не говорить о том, что сейчас составляет главный интерес моей жизни. Я имею основание думать, что мистер Декстер может помочь мне снять с моего мужа пятно, оставленное на нем шотландским вердиктом. Хотя он, по вашим словам, тигр и обезьяна, я не боюсь знакомства сним и прошу вас опять, рискуя показаться слишком самонадеянной и упрямой, дать мне рекомендацию к нему. Я не подвергну вас никаким неприятностям, я не буду просить вас сопровождать меня. Рекомендательное письмо — вот все, что мне нужно.

Майор взглянул жалобно на Бенджамена и покачал головой.

— Я не могу решиться, мистер Бенджамен, отпустить ее к Декстеру одну.

— Не отправиться ли мне с ней, сэр?

Майор подумал. Бенджамен в качестве покровителя, по-видимому, не внушал доверия нашему военному другу. Майор подумал с минуту и обратился ко мне.

— Мой обворожительный друг, сказал он, — что вы скажете о маленьком обеде?

— О маленьком обеде? — повторила я, не понимая его.

— Да, о маленьком обеде в моем доме. Вы настаиваете, чтобы я представил вас Декстеру, а я не могу решиться отпустить вас одну к этому полоумному человеку. При таких обстоятельствах у меня остается только один исход — пригласить его для свидания с вами в мой дом. Кого пригласим мы еще? — (Майор просиял, увидев возможность удовлетворить свое гостеприимство.) — Мы должны собрать вокруг стола целый цветник красавиц для искупления уродства Декстера. Мадам Мирлифлор все еще в Лондоне. Я уверен, что вы сойдетесь с ней. Она прелестная особа, она обладает вашей твердостью, вашей необыкновенной настойчивостью в достижении цели. Да, мы пригласим мадам Мирлифлор. Кого еще? Не пригласить ли леди Кларинду? Другая прелестная особа, мистер Бенджамен. Я уверен, что вы будете в восторге от нее, она так симпатична, она во многом похожа на нашего прелестного друга, присутствующего здесь. Да, леди Кларинда будет обедать с нами, и я посажу вас, мистер Бенджамен, рядом с ней, в знак моего искреннего уважения к вам. Не пригласить ли и мою молодую примадонну, чтобы она спела нам что-нибудь вечером? Она хорошенькая и поможет забыть уродство Декстера. Прекрасно, вот и все наше общество. Сегодня вечером у меня будет совещание с моим поваром. Какой день мы назначим? Ровно через неделю в восемь часов. Вы согласны? — спросил майор, вынимая свою записную книжку.

Я дала согласие, но неохотно. С рекомендательным письмом я могла бы отправиться к Декстеру немедленно. В ожидании маленького обеда я должна была провести целую неделю в бездействии. Однако волей или неволей я должна была покориться. Майор Фитц-Дэвид при всей своей любезности мог быть так же настойчив, как я. Он, очевидно, решил не уступать, и дальнейшие домогательства с моей стороны были бы бесполезны.

— Ровно в восемь часов, мистер Бенджамен, — повторил он. — Запишите это в своей книжке.

Бенджамен повиновался, бросив на меня взгляд, который мне нетрудно было понять. Мой добрый старый друг был не совсем доволен перспективой встречи с полутигром и полуобезьяной, а честь сидеть рядом с леди Клариндой скорее пугала, чем радовала его. Все это было моим делом, ему не оставалось другого выбора, как только покориться.

— Ровно в восемь, сэр, — сказал бедный старик, записывая приглашение в свою книжку. — Выпейте еще стакан вина, сэр.

Майор взглянул на часы и, поспешно встав, рассыпался в извинениях.

— Теперь позже, чем я думал, — сказал он. — Я обещал быть у одной дамы. Необыкновенно привлекательная особа. Вы напоминаете мне ее немного, милый друг мой, вы похожи на нее цветом лица. Та же молочная бледность. Я обожаю молочную бледность. Она желает посоветоваться со мной насчет замечательного образца старинных кружев. Я изучал старинные кружева. Я изучаю все, что может сделать меня полезным и приятным для вашего восхитительного пола. Вы не забудете о нашем маленьком обеде? Я пошлю приглашение Декстеру лишь только вернусь домой.

Он взял мою руку и поглядел на нее критически.

— Прелестная рука, — сказал он. — Вы не сердитесь, что я смотрю на нее? Вы не рассердитесь, если я поцелую ее? Красивые руки — одна из моих слабостей. Будьте снисходительны к моей слабости. Я обещаю раскаяться и исправиться со временем.

— Благоразумно ли откладывать покаяние в ваши годы, майор? — раздался голос позади нас.

Мы все обернулись. В дверях стояла, саркастически улыбаясь, мать моего мужа и возле нее застенчивая маленькая служанка Бенджамена, готовившаяся доложить о ней.

— Годы, любезнейшая миссис Макаллан, выражение чисто относительное, — возразил майор. — Некоторые люди никогда не бывают молоды, другие никогда не бывают стары. Я принадлежу к числу последних. Au revoir.

С этим ответом неисправимый майор поцеловал концы своих пальцев и вышел из комнаты. Бенджамен поклонился со своей старомодной учтивостью, пригласил меня и миссис Макаллан-старшую войти в библиотеку и оставил нас вдвоем.

Глава XXIII МОЯ СВЕКРОВЬ ИЗУМЛЯЕТ МЕНЯ

Я села на стул в почтительном отдалении от дивана, на котором уселась миссис Макаллан. Старушка улыбнулась и сделала мне знак сесть рядом с ней. По-видимому, она приехала ко мне не с враждебными чувствами.

— Я получила письмо от вашего дяди викария, — начала она. — Он просил меня навестить вас, и я исполнила его просьбу очень охотно, потому что без этого предлога я едва ли решилась бы явиться к вам. Мой сын поступил с вами так предосудительно, что мне, его матери, совестно глядеть вам в глаза.