Закон ответного удара

– В Москве три года учился. В Академии. Там и выучил. Без языка как учиться?

– И в какой же ты грыз гранит науки?

– ВДА. Факультет разведки.

Значит, Игорь правильно просчитал его. Тан не просто проводник, знающий русский язык. Тан – выпускник Военно-дипломатической академии, следовательно, сотрудник вьетнамских спецслужб.

Два километра показались дорогой домой. А дорога домой всегда бывает короткой. И не заметили, что преодолели их.

– Стоп! – скомандовал Игорь. – Привал!

Казалось, бойцы сейчас упадут, как Тан, под ближайшим кустом. Марш действительно оказался изнуряющим. Но нет, с удовлетворением отметил Согрин, они сначала осмотрелись – быстрым и цепким, рыскающим взглядом, который замечает мельчайшие детали и ловит любое несоответствие: безопасность прежде всего – и потом только, уверенные в надежности стоянки, подыскали каждый себе место поудобнее, сбросили заплечные мешки и расправили сами плечи пошире, чтобы дышалось полной грудью, и, успокоив дыхание, развалились на траве сами. Игорь же пошел к Тану, чтобы снять мешок с плеч вьетнамца. Сам капитан уже не в состоянии был это сделать.

Одежда за десять километров марша почти просохла, только оставалась еще легкая и чуть приятная влага. Но это все-таки лучше, чем хрустящая при движении соль, выделенная вместе с потом.

Норма сухого пайка невелика, хотя и достаточно калорийна. Уничтожили еду быстро. Попробовали и консервы, которые забрали из ранцев убитых жандармов, и пресные рисовые лепешки оттуда же. И тут же вырыли ножами общую яму, куда закопали остатки «пиршества». Следы оставлять нельзя – это закон, не подлежащий обсуждению. Даже если предполагаешь, что сюда еще тысячу лет никто не заглянет.

Согрин неожиданно для всех расщедрился. Хотя и предполагал сначала вновь сократить вдвое отдых, дал все же полноценные тридцать минут. Группа блаженствовала, вытянув на траве усталые конечности. Умение полностью расслабиться – это абсолютная гарантия возможности быстро восстановить силы. И они расслабляться умели, а потому и силы восстанавливались.

– Подъем! Пора! – посмотрев на часы, скомандовал Согрин негромко.

Все его услышали, даже те, кто, казалось, дремал. Только капитан Тан вставал чуть не со стоном – сначала на четвереньки, потом, согнувшись, еще секунд десять раздумывал, пока Сохно элементарно не взял его за шиворот и с улыбкой не перевел в вертикальное положение.

– Задача такая, – осмотрев группу, Игорь достал компас и карту. – Идем по азимуту. Ориентироваться на меня. Пока дорога несложная, но, если есть необходимость, можно помогать себе ножами. Только первые метров триста. Дальше соблюдать тишину. Оружие наготове: на предохранителе, патрон в патроннике. Не рассредотачиваться. Аукать не буду. Внимание предельное. Где засада – неизвестно. Но они нас ждут. Все! Вперед!

И он пошел первым.

Теперь им предстоял спуск в низину. Идти было легко и после отдыха, и из-за не слишком густой растительности, и просто потому, что спуск легче. Заросли погуще начались метров через пятьсот. Но теперь уже ножи в ход пускать было нельзя. Остаточная дистанция – всего-то около километра. Посторонний звук может привлечь внимание жандармов.

Направление движения Игорь выбрал на точку, чуть дальше перекрестка – метров на сто. Для безопасности. Карта, конечно, у него была подробнейшая, каждый малозаметный поворот тропы отражающая, но все же движение в джунглях, даже по компасу… Отклонение очень вероятно. И лучше перестраховаться и уйти дальше, чем выйти прямо на подготовленные к бою стволы.

Еще пятьсот метров были пройдены почти за час. И как ни старался Согрин, он не смог услышать со стороны ни одного звука. Группа его идет отлично. Если уж он сам не слышит – а в своем слухе Игорь был уверен, – то не слышат их и враги. Но последние полкилометра заросли стали значительно гуще. Кое-где приходилось буквально проламываться через переплетение ветвей и лиан. А отклоняться не захотелось. Трудно потом верное направление движения восстановить. Но опять Игорь не услышал товарищей. Казалось, что он один идет, даже слегка не по себе становилось от этого. Но стоило повернуть голову чуть вбок, и он видел справа от себя Славу Макарова и Кордебалета за ним, а с другой стороны так же тихо, по-партизански, пробирался через заросли капитан Тан.

В один из моментов такого неосторожного поворота Игорь чуть было не пострадал. Он как раз показал Славе на часы и поднял большой палец вверх – хорошо идем! – и не услышал, а почувствовал за левым плечом резкое движение, а потом донесся и чуть слышный удар по чему-то мягкому. Обернулся резко с коротким, насколько позволяла обстановка, шагом назад. Тан стоял с ножом в руке, а с лианы за плечом Игоря, раскручиваясь, словно освобожденная пружина, падала обезглавленная небольшая желто-зеленая змейка.

– Ядовитая? – спросил Игорь едва слышно.

– Тха… Через два часа умер бы…

Рука у капитана была занята ножом, и Игорь только кивнул и пожал ему в знак благодарности худенькое плечо. И даже удивился при этом, настолько плечо оказалось в самом деле хрупким и детским. И как воевать с такими силами? Уму непостижимо…

И тут же показал другим на падающую змейку и поднял вверх указательный палец: осторожнее!

Они двигались еще больше часа. Под кронами деревьев начали едва заметными тенями сгущаться сумерки. Приближался вечер и приносил долгожданную, хотя и относительную, прохладу. И в это время Тан поднял руку. На всех языках это означает одно и то же – внимание! Вьетнамец что-то услышал и показал сначала направление, а потом помахал ладошкой перед раскрытым ртом: дескать, кто-то там болтает.

Согрин сделал знак всем – остановиться. И кивнул штатному разведчику группы Макарову. Слава тут же исчез в зарослях. Ждали они около десяти минут. В один момент Согрину показалось, что он услышал недалеко тяжелый вздох, потом где-то противно закричала вечерняя птица. Сумерки сгущались. Наконец Слава возник, как всегда, из ниоткуда. Просто появился перед ними и раскрыл ладонь, показывая, что она в крови.

Игорь вопросительно вскинул подбородок.

Слава тут же показал сначала два пальца – парами, значит, сидят в засаде, потом выкинул десять пальцев – десять пар. Значит, вторая и третья группы объединились. Следующий знак – два пальца опущены вниз. Двоих Слава уже убрал. Вероятно, болтунов, которые и предупредили о засаде. И напоследок знак внимания – вскинутый высоко вверх указательный палец, и потом еще несколько понятных всем знаков: сначала один палец, потом погон – офицер, и показал, как берет надевают. Офицер «зеленых беретов». А американцу-то что здесь надо? Про него жандармский офицер ничего не сказал, несмотря на всю слабость своего мочевого пузыря. Значит, этот офицер прилетел на вертолете. Со специальным заданием.

Игорь нашел глазами Кордебалета. Показал ему, как надевают берет – просто жест Славы повторил. Шурик понял задание, кивнул. После этого – широкий мах рукой – рассредоточиться – и вперед. И еще жест для Тана: держись со мной рядом, за спиной. В рукопашной схватке вьетнамскому капитану делать нечего. Хотя и там такие же вьетнамцы, и, возможно, они равны по силам и по умению, но русские спецназовцы с задачей справятся гораздо лучше.

Слава координировал действия группы. Показывал, кому и куда добираться.

Со стороны посмотреть, подумал Игорь, – глухонемые разговаривают. А это мысль!.. Стоит по возвращении вернуться к этому вопросу – изучить азбуку глухонемых. Хотя он уже где-то слышал про это. Какая-то группа запросила инструктора, но им отказали, сославшись на смету расходов. Да можно и по книгам изучить, самостоятельно. Главное, чтобы понимать друг друга лучше.

Он осторожно продвигался в указанную Славой Макаровым сторону. И увидел сначала ствол ручного пулемета, потом услышал тихое журчание. Одному из жандармов приспичило в туалет сходить в стороне. Шага на четыре отошел за кусты. Стеснительный… Вот и приговорил напарника и себя. По одному с вами мальчик справится. А напарник за пулеметом лежит, стволом чуть заметно шевельнул. И сам ствол замаскировал веточками. Молодец. Одобряю. Только не в ту сторону ты смотришь, дружок…