Закон триады

Вскоре по комнате распространился приятный аромат свежемолотого кофе. Она налила ему кофе, положила на столик ложечку для сахара, поставила молоко и достала из холодильника кекс.

– А вы? – спросил он.

– Вечером я стараюсь не пить кофе, так что лучше выпью стакан вина.

Она налила себе бокал белого вина, но не уселась рядом с ним на диван, а вернулась на прежнее место на ковре.

Чэнь маленькими глотками пил горячий кофе и размышлял, не лучше ли было отказаться от угощения: в столь поздний час оказаться в номере наедине с американской гостьей… Но он был слишком возбужден сегодняшними событиями, и ему очень хотелось поговорить, и не только как офицеру полиции, но и как мужчине – с женщиной, общество которой ему приятно.

В день приезда Кэтрин он тщательно осмотрел ее номер, но не обнаружил ни жучок, ни скрытую камеру. Значит, им ничего не грозило. Хотя после случая на рынке и после сообщения секретаря парткома о том, что он является объектом слежки МОБ, он уже ни в чем не был уверен.

– Никогда не пил лучшего кофе, – искренне похвалил он.

Кэтрин подняла бокал:

– За наши успехи!

– За успехи всегда готов выпить. – Он чокнулся с ней своей чашкой с кофе. – Кстати, насчет стихов. Понимаете, исчезающие на тротуаре под солнцем следы босых ног Иволги напомнили мне стихотворение эпохи Сун.

– Интересно!

– В нем говорится о мимолетности всего сущего на земле – подобно следам журавля на снегу, которые можно видеть всего одно мгновение. Глядя на следы Иволги, я пытался сочинить стихи. Потом подумал о Вэн и вспомнил, что среди ее знакомых тоже был поэт, тот самый Лю Цин.

– Это может оказаться очень важной зацепкой, – сказала Кэтрин.

– Во всяком случае, ничего другого у нас пока нет.

– Еще кофе?

– Я бы предпочел стакан вина, – ответил Чэнь.

– Верно, не стоит пить на ночь много кофе. Вдруг стоявший в углу факс заработал, и из него стал выползать длинный свиток бумаги. Кэтрин просмотрела содержание, не отрывая бумагу.

– Всего лишь сведения о нелегальной перевозке иммигрантов. Это все Эд Спенсер старается, снабжает меня информацией.

– Да, ведь Юй еще кое-что мне рассказал, – спохватился Чэнь. – Оказывается, «Летающие топоры» запросили помощь от других банд, и одна из них вполне может орудовать в Шанхае.

– Ничего удивительного, – невозмутимо отозвалась Кэтрин.

Чэнь считал, что именно действиями местной банды и могли объясняться все «инциденты» последних дней, включая рейд на рынке, тем не менее многое оставалось ему непонятным.

Она осушила свой бокал одним глотком и потянулась к бутылке, чтобы снова его наполнить. Чэнь заметил в вырезе ее свободного платья нежные округлости груди и поспешно отвел взгляд.

– Мы так рано уезжаем, а вам еще добираться до дому…

– Да, очень рано. – Он поднялся.

Но вместо того чтобы уйти, он подошел к открытому окну, в которое врывался душистый прохладный ветерок. В ряби речных вод отражались неоновые огни реклам на набережной Вайтань. Вид, открывающийся перед ними сверху, напоминал сказочное видение.

– Как красиво, – проговорила вставшая рядом Кэтрин.

В комнате стало тихо, оба молчали. Ему было достаточно чувствовать ее близость, глядя на набережную.

3атем он обратил внимание на парк и на темный берег реки – «Там всполохи боя и крики смятенного бегства, / где ночью внезапно столкнулись войска» – сцена, которую видел другой поэт в другие времена и в другом месте, стоя рядом с другим человеком.

Мысль о нераскрытом убийстве в парке омрачила настроение Чэня.

Сегодня ему так и не удалось поговорить ни с Гу, ни со Старым Охотником.

– Что ж, пожалуй, мне пора идти, – сказал он.

26

Поезд подошел вовремя, и в девять тридцать они уже были в Сучжоу.

Неподалеку от вокзала в боковой улочке инспектор Рон с восхищением заметила маленькую гостиницу. С решетчатыми окнами, ярко-красной верандой и двумя каменными львами, охранявшими ворота, она производила впечатление древней античности.

– Мне не хочется останавливаться в «Хилтоне», – заявила Кэтрин.

Чэнь согласился с ней. Он не собирался извещать полицию Сучжоу о своем прибытии, а остановиться на два-три дня можно где угодно. К тому же если бы кто-то вздумал за ними следить, то вряд ли их стали бы искать в маленькой гостинице, затерянной в лабиринте тесных улочек старого центра города. В Шанхае, прибыв на вокзал, он поменял приобретенные Ли билеты на Ханчжоу, никому не сказав, что на деле они отправляются в Сучжоу.

Когда-то гостиница была большим домом в стиле шикумэнь, с фасадом, украшенным старинным узором. Через внутренний дворик вела дорожка, выложенная плоскими разноцветными камнями. Управляющий гостиницей пыхтел и мялся, не выказывая особенной радости по поводу их появления, и наконец смущенно признался, что гостиница не предназначена для приема иностранцев.

– Но почему? – спросила Кэтрин.

– Согласно правилам городского туризма, иностранцев положено размещать в отелях классом не ниже трех звезд.

– Не волнуйтесь, – успокоил его Чэнь, предъявляя ему свое удостоверение. – Мы на особом положении.

Тем не менее в гостинице оказался всего один люкс, который предоставили Кэтрин, Чэню же пришлось остановиться в обычном номере.

Провожая их наверх, управляющий непрестанно извинялся и сначала показал комнату Чэня. В крошечном номере помещалась только деревянная кровать, больше никакой мебели не было. Управляющий объяснил, что в коридоре находятся две душевых: одна для мужчин, другая для женщин. Позвонить Чэнь мог только с телефона, который находился внизу у администратора. Зато в номере Кэтрин работал кондиционер, имелся телефон и даже ванная. Уместились в номере и стол со стулом, но такие маленькие, как будто их привезли из начальной школы. Хотя пол был застлан ковром.

После того как управляющий, рассыпаясь в извинениях, распрощался и оставил их одних, Чэнь занял единственный стул, а Кэтрин уселась на кровать.

– Извините, старший инспектор Чэнь, что я поставила вас в такие условия, но вы можете звонить отсюда.

Чэнь сразу же набрал номер Лю.

Ему ответил женский голос с сильным шанхайским акцентом:

– Лю еще в Пекине, вернется только завтра. Самолет прибывает в восемь тридцать утра. Хотите оставить ему сообщение?

– Нет, спасибо, я перезвоню завтра.