Законник Российской Империи. Том 5

Виктор внимательно изучил адрес, затем кивнул.

— Боюсь, профессиональнее ликвидаторов в Бюро сложно кого-то найти.

— И тем не менее.

Когда Виктор ушел, я вернулся к изучению документов. Чем больше я узнавал о деятельности Гжельского, тем сильнее росло мое беспокойство. Этот человек был, словно тень, незаметно влияющая на ход истории.

Прошло несколько часов, прежде чем Виктор вернулся. Его лицо, обычно непроницаемое, выражало легкое удивление.

— Что ты нашел? — спросил я, отложив в сторону очередную папку с документами.

Виктор достал из внутреннего кармана небольшой сверток.

— Квартира была пуста, но я обнаружил это в тайнике за картиной.

Развернув сверток, я увидел несколько документов и… маленький серебряный значок в форме паука. Мое сердце пропустило удар — точно такой же символ я видел в бумагах Дорохова.

— Это все? — спросил я, внимательно изучая находки.

— Да. Похоже, кто-то успел избавиться от большей части улик до моего прихода. Но я уверен, что был там первым после хозяина квартиры.

Я задумчиво покрутил в руках значок с пауком. Это явно был не просто декоративный элемент, а символ принадлежности к какой-то организации (слишком тонкая и индивидуальная работа). К той же, что предоставляет информацию сестре императора. Или и вовсе работает на нее.

— Хорошая работа, Виктор, — сказал я, убирая находки в свой портфель. — Теперь нам нужно действовать быстро.

* * *

Следующим утром я отправился к Михаилу Алексеевичу. Второй принц выглядел уставшим и напряженным, когда принимал меня в своем кабинете.

— Максим Николаевич, — начал он, жестом приглашая меня сесть, — надеюсь, у вас есть веские причины для этого визита.

Я достал из портфеля документы и значок, найденные Виктором.

— Ваше Высочество, я обнаружил информацию, которая может быть связана с нашим расследованием.

Михаил Алексеевич внимательно изучил предоставленные улики, его брови сдвинулись, когда он увидел значок с пауком.

— Что это значит? — спросил он, поднимая на меня взгляд.

— Я полагаю, это символ некой тайной организации, — ответил я. — И, судя по документам, эта организация имеет связи с высшими кругами империи.

Принц откинулся на спинку кресла, его лицо стало задумчивым.

— Это серьезное обвинение, Максим Николаевич. У вас есть доказательства?

Я рассказал ему о Гжельском, о его связях с делом в Польше, и о том, как та информация, что я нашел в архивах Законников, переплетается с показаниями задержанных офицеров. Просто потрясающе, насколько быстро туда поступает информация.

— Все указывает на то, что в империи действует некая сила, стремящаяся манипулировать политической ситуацией, — заключил я. — И эта сила имеет доступ к самым секретным сведениям.

Михаил Алексеевич долго молчал, обдумывая услышанное. Наконец, он произнес.

— Ваши выводы… тревожны, Максим Николаевич. Но мы не можем действовать на основе одних лишь предположений. Нам нужны неопровержимые доказательства.

Я кивнул, понимая его осторожность.

— Согласен, Ваше Высочество. Это косвенные доказательства, но тем не менее. Ситуация может быть опаснее, чем мы думаем. Сами понимаете, молчать о таком я тоже не мог.

Принц встал и подошел к окну, его силуэт четко вырисовывался на фоне яркого утреннего света.

— Хорошо, Максим Николаевич. Продолжайте свое расследование, но будьте предельно осторожны. Если ваши подозрения верны, мы имеем дело с очень опасным противником.

Покидая кабинет принца, я чувствовал, как груз ответственности давит на мои плечи. Я пока не мог сказать ему про сестру императора. Зная его патриотизм и рвение к справедливости, он, скорее, меня казнит за государственную измену, нежели будет разбираться, замешана ли его тетя в каких-то делах. Просто будет отрицать все доводы до последнего.

Информацию ему следует подавать порционно. Желательно, чтобы принц сам до этого дошел. Потому что в показания офицеров, я уверен, он не поверил.

Вернувшись в свой кабинет в Судебном Бюро, я обнаружил на столе конверт без подписи. Внутри была короткая записка, написанная незнакомым почерком:

«Будьте осторожны. За вами следят. Ваше расследование может привести к непредсказуемым последствиям. Не доверяйте никому».

Я перечитал записку несколько раз, пытаясь понять, кто мог ее оставить. Друг? Враг? Или кто-то, играющий свою собственную игру? Сначала подсказка про проект «Феникс», а теперь вот это.

В любом случае, это предупреждение нельзя было игнорировать. Я вызвал Виктора и показал ему записку.

— Что думаешь? — спросил я, наблюдая за его реакцией.

Виктор внимательно изучил бумагу, даже понюхал ее, чуть ли не лизнув под конец.

— Бумага дорогая, но без водяных знаков. Чернила обычные. Почерк… похоже, намеренно изменен. Кто-то очень хотел остаться неузнанным, но показать, что обладает ресурсами.

Я кивнул, соглашаясь с его выводами.

— Нужно усилить меры безопасности, — сказал я. — И, возможно, провести небольшую дезинформацию, чтобы выявить тех, кто за нами следит.

— Хорошая идея, — одобрительно хмыкнул Виктор. — У меня есть пара мыслей на этот счет. Сделаю.

Мы провели следующий час, разрабатывая план действий. Но даже посреди этой суеты я не мог отделаться от чувства, что мы только начинаем погружаться в пучину чего-то гораздо более серьезного, чем могли предположить.

* * *

Через несколько дней все усугубилось. Начали происходить странные события. Сначала исчез профессор Климов, известный своими исследованиями в области регенеративной медицины. Затем пропала доктор Алехина, специалист по генетике. А когда бесследно исчез академик Вершинин, один из ведущих экспертов по магической медицине, стало ясно, что это не просто совпадение.

Я сидел в своем кабинете, разложив перед собой фотографии и досье пропавших ученых, когда ко мне зашел Виктор.

— Есть новости? — спросил я, не отрывая взгляда от документов.

— Да, и не самые приятные, — ответил он, протягивая мне свежую сводку. — Еще один ученый пропал. Доктор Андрей Зотов, специалист по нейромагии.

Я выругался сквозь зубы. Картина становилась все более тревожной.

— Это не может быть совпадением, — сказал я, вставая и начиная расхаживать по кабинету. — Все эти ученые… их области исследований…