Закрытая зона

— И чего ты переполошилась? Чего засуетилась?

– А нет причины?

– Конечно нет.

– Он улыбался.

Черт его побери!.

Алена не выдержала и толкнула его кулачком в плечо. Проще было сдвинуть поезд, чем Гордея Табасова,

Он быстро перехватил инициативу, сжав ее сильнее. Не просто тело — сердце.

– Я люблю тебя, мелкая.

— Я Шоколадка, — на каком-то диком адреналине поправила она его и лишь потом вскинула кверху глаза. — Что?..

До- этого она пялилась ему в шею. Туда, где лихорадочно билась жилка

— Ок, исправляюсь. Я люблю тебя, Шоколадка. Так доходчивее?

Нифига...

Она же не вслух это сказала?

ГЛАВА 2З

– Теперь, может, все-таки скажешь?

Алена не успевала за Гордеем. В его голосе слышалось нетерпение, легкое порыкивание. Она рассеянно моргнула

– Давай-давай, говори.

Он вроде бы и подначивал ее. Даже словесно принуждал. В легкой форме, но все же. И при этом смотрел так внимательно, так пристально, что у Алены душа сжималась в малюсенький комочек. Трепыхалась. Билась.

Неужели это правда? То, что происходит здесь и сейчас? То, что Гордей говорит.

– Люблю, выдохнула она. Пульс шпарил по венам. Огонь шел следом. По пятам, не отпуская Алену ни на секунду.

Потом она поражалась себе. Гордею тоже Как они кинулись друг к другу. Как доверились. Точно со скалы в море сиганули.

Годы спустя, обсуждая этот вечер мамой, умалчивая про интимные подробности, Алена придет выводу, что иначе и быть не могло. Ты или падаешь в человека, или нет. Ты принимаешь его или нет. Твой он или чужой.

Все.

Гордей резко подался вперед, соединив, наконец, их губы. Где-то рядом плеснулась вода. И даже, кажется, крикнула птица..

Алена вцепилась в него, руки соскальзывали с влажных плеч, она заново их возвращала. К нему! Живот сводило приятной судорогой. Гордей прикусил ее нижнюю губу, она в ответ облизала его, осмелела, толкнулась языком. Он тотчас его поймал, взял в плен.

– А какже Анжела?
– вырвалось у нее, когда они оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха.

– Але-ен..

– Что? Может, я тоже ревную?

Мужчина взял ее за подбородок.

– Скажи это еще раз,

хрипло бросил он, снова целуя;

Точно не нацеловался..О чем она?! Конечно, не нацеловался, потому что и она жаждала продолжения

Когда вот так, свободно. Имея право. Когда рухнули барьеры, препятствия

– Ревную,

призналась Алена еще раз, жмурясь от удовольствия.

Его смех напитал кожу счастьем. Таким, о котором она даже и не смела мечтать. Но он был. Понимаете? И оно проникало,

наполняло Алену, дарило нежность и невесомость

Девушка прильнула к Гордею. Пусть будет сегодня так.

– Анжела никогда не была в моей жизни, — хрипло проговорил Гордей, ловя Алену и сильнее прижимая ее к себе. Укладывая на себя. Вода своеобразным образом мешала чувствовать друг друга и в то же время соединяла их.

– Это как.Вы же были вместе..

– Анжела считала, что мы вместе. А я с ней просто спал, - более жестко сказал Гордей, опуская ладонь на пояснице Алены.

– Я не кобель, Ален. У меня.. хм.. Сказать, что я прямо вот чистоплотен в плане секса, не могу. Но я и не трахал никогда все, что движется. С Анжелой закружилось. Раз переспали, второй. Я знаю ее семью, Ее саму. Она тоже не прыгала из койки в койку.

Меня это устраивало.

Алену закололо изнутри. Ей хотелось узнать, что чувствовал Гордей к этой Анжеле, но и слушать о его похождениях было сложно

Даже чуточку больно.

Она облизнула губы.

– Продолжай. Расскажи о себе.

– Потом ты, - стребовал он,

Она кивнула,

– На самом , деле особо рассказывать нечего. У меня никогда Анжелой или другой девушкой не было ничего серьезного. Секс,

и только. Причем я всегда обозначал свою позицию. Ну.. У нас так принято.

– У нас? У кого это?

— У меня и Потапа

Гордей вдавил пальцы в кожу Алены. Приятно. Очень. Его прикосновения мешали сосредоточиться на разговоре. Все-таки не то они место выбрали для выяснений. Но, скажите на милость, кто планирует подобное? Что есть, то и надо брать. Алена и брала.

Нет - хапала. Жадно на грани фола.

— А пояснить?
– Девушка тоже распластала ладонь на плече Гордея.

И до губ его оставалось совсем чуть-чуть

– Мазур конкретно помешан на морали. У него свой кодекс, свои правила чести. Видишь? — Гордей поднял вторую руку и показал тонкий, едва заметный шрам на ладони. — Мы, два идиота, как-то поклялись на крови.

– Нет слов?

– Нет.

Гордей довольно улыбнулся.

– Такое тоже бывает, Шоколадка. Прикинь?

– Не могу даже прикинуть.

Алена заерзала и приблизила к себе ладонь Гордея, пытаясь рассмотреть что-то неведомое в тонкой белесой линии. Линия как линия. И в то же время - другое. Нечто большее. Весомое

— Я даже не буду спрашивать зачем, — тихо ответила она.

Как так получилось, что с разговора об Анжеле они переключились на нечто важное, сокровенное?

– Наши семьи всегда дружили. На протяжении нескольких поколений. На самом деле, это парадокс, который многим не нравится. И мы, и Мазуровы довольно.. э-э-э.. ну скажем так, влиятельные семьи и не только в Каянске. А, значит, априори нам есть что делить. Как так получилось, что делить нам до сих пор ничего не пришлось, — хрен знает. Но это чертовски радует.

Алена быстро кивнула. Ей очень нравилось, что Гордей начал говорить. Открывать для нее то, что было запретным. О чем нельзя прочитать в сети или узнать из разговоров знакомых.

Мы с Потапом ровесники. Плюс-минус несколько месяцев. Росли вместе. Кстати, читали на пару Тома Сойера.

— Ого. Какие подробности, Табасов. — Алена удобнее устроилась в его руках.

Пусть говорит..

– Ага, ржем с этого до сих пор. Но книга стоящая Детям своим лично читать буду. И по- пацански мы сожалели,

не родные. Ну ты понимаешь. Есть детей определенный период когда они убеждены,

что общая кровь решает многое. Отвечает за общую судьбу. Мы и решили побрататься. Почему бы и нет?