Закрытые Миры

— Он не просто вожак, — ответил я, — он за них думает.

И показал рукой в сторону более крупного динозавра, который вышел из общей цепочки, подошел к вожаку, потом несколькими камнями укрепил один из склонов холма, который начал, разваливаться.

— Он не просто вожак, — повторил я свою мысль, это мозг этой стаи и он не просто управляет ею. Они находятся полностью под его контролем.

И я вгляделся в лица магов.

— Если он не разумен, то, уж полуразумен, — произнес я и добавил, — это я гарантирую. А, это значит, что он уже перестал быть таким зверем, как вся остальная стая. Он теперь больше похож на нас, чем на них.

Не внешне, — заметив скептический взгляд брошенный в сторону динозавра Паргом, добавил я, — не внешне, а внутренне.

— И что? — удивленно посмотрела на меня Кила, — что нам это дает?

— Это, — и я поглядел, на стоящую на самом высоком камне фигуру вожака стаи.

А тот будто почувствовав мой взгляд, повернулся о мою сторону.

Я не желал спугнуть его повышенным вниманием, которое он явно почувствовал, и отвел свои глаза в сторону.

А потом развернулся к, столпившемся за нашими с Тереей спинами, эльфам и закончил.

Это дает нам четкое понимание того, что нам не нужно сражаться со всей стаей. Это лишь означает, что сражаться мы будем только с ним.

— Я не понимаю тебя, — честно признался Каар, — нам что, придется убить только этого монстра? Это так?

И пожилой маг кивнул головой в сторону группки мелких динозавров.

Я оглядел всех остальных эльфов.

Похоже, они смотрели на меня с таким же непониманием на лицах и вопросом во взгляде.

Как бы им объяснить.

— Нет, тут все сложнее, — наконец, сказал я, — нам не нужно его убывать. Это та самая ошибка, которая и приведет к нашей гибели. Стая не простит нам смерти своего вожака и тогда они будут преследовать нас пока не перебьют до последнего.

— Но о чем ты? — к нашему разговору подключился Корнес.

— Я хочу сказать лишь о том, — произнес я, глядя на него — что смерть вожака нам ничего не даст. А вот его жизнь.

И я вгляделся в лица остальных.

— Это уже не обычный зверь, — повторил я это, что говорил несколько минут назад, — и он уже оценивает свое существование совершенно по иному, в отличие ото всех остальных членов его стаи. Но это знаем мы. Он сам еще считает себя зверем. Он еще не осознал своего отличая ото всех остальных.

— Что-то больно сложно, — пробормотал себе под нос Каар, — и как-то странно…

Я усмехнулся.

— А жизнь она такая, — и я сделал вид, что несу что-то неподъемное и очень тяжелое, — вещь не слишком простая. Временами даже очень непростая. Тот кто думает иначе, обычно видит только ее злобный оскал, перегрызающий его горло в самый неподходящий момент. — И кивнул в направлении уже практически, на пару метров выросшего холма из камней. — Как, например сейчас.

— Я понял тебя, — ответил мне пожилой эльф, при этом как-то странно поглядывая в мою сторону, — так что ты говорил об его отличии от остальной стаи? Чем это может нам помочь? И если мы не можем его убить, то что нам необходимо сделать?

Я подошел к краю пещеры, и посмотрел вниз с обрыва.

Я говори о том, что мы не должны его убивать, но при этом он сам должен понять, нет, скорее даже поверить в то, что любая наша с ним встреча, будет грозить его смерть. Даже не так. Он должен понять, что умрет и погибнет в любом случае. И что убить его, для нас не составляет никакого особого труда. Он должен почувствовать это всем естеством своего нового разума. Он должен на уровне подсознания задействовать свой основной базовый инстинкт, заложенный в каждого из нас.

— Какой? — посмотрел на меня пожилой эльф.

— Инстинкт выживания. И этот инстинкт должен указать ему на одну простую вещь. Если он встретиться с нами, то умрет. Ведь по сути, этот монстр, — еще типичный дикарь. Он доверяет больше инстинктам, чем разуму. Но если надавить на обе эти движущие силы его развития и выживания, то мы получим нужный нам результат.

И я поглядел на магов.

Он уведет отсюда свою стаю и постарается больше никогда не пересекаться с нами…

— Но как мы это сделаем? — спросила Терея.

Я спокойно досмотрел на нее.

— Никак. Вы этого никак не сделаете. Это мое дело. У вас же тут другая задача. Вы должны будете отвлекать стаю, пока я буду разбираться с вожаком.

И я показал вниз.

— Они собирают этот каменный холм и лестницу гораздо быстрее, чем я думал первоначально, так что времени на подготовку у вас будет гораздо меньше, чем я предполагал…

Каар кивнул на эти мои слова.

— Я понял, — сказал он, — ни одна тварь не посмотрит в сторону каменных обломков, уж мы об этом позаботимся.

— Именно это я и хотел услышать, — произнес я в ответ.

Эльф немного постоял, всматриваясь в мое лицо, а потом кивнул, и развернулся, чтобы что-то сказать Терее.

Но как раз в этот, момент сделала шаг вперед и оказалась как раз напротив меня.

— Но ты ведь не сможешь, — прошептала эльфийка и посмотрела мне прямо в глаза.

Я всмотрелся в ее такие странные и необычные зрачки, которые совершенно не подходили для миров, где светит солнце.

Девушка там, со своей светочувствительностью, просто ослепнет.

Хотя не знаю, инфернальные твари ведь как-то выживают, да и особо слепыми их не назовешь.

Да и я вполне прилично тут вижу. Хотя кругом тьма. Но это все благодаря дару дракона.

Но они-то такими стали в процессе эволюции.

Ладно, это я опять отвлекся, Я еще раз вгляделся в ее, непрерывно смотрящие на меня глаза, и ответил.

— Это здесь я вряд ли смогу помочь вам, даже больше, буду мешать, а уж с ним, — и я кивнул в сторону мелкого тираннозавра, — я смогу найти общий язык.

После чего я оскалился.

Похоже, я чуток переборщил со своей последней улыбкой.

Эльфы непроизвольно сделали короткий шаг от меня вглубь пещеры. Все, кроме стоящей рядом Тереи.

— Хорошо, — тихо, прошептала она, — я верю что он воспримет твои слова всерьез.

После чего развернулась и отошла к остальным.

Я же так и остался стоять тут, на краю обрыва.

Сложно что-то сказать о женщине, если и сам не понимаешь большинства человеческих эмоций.

Но то, что Терея обо мне переживается теперь не сомневался.