Залив Полумесяца

– Так вот почему у нее такой взгляд… В этом дворце женщины пережили много горя, как видно. И мне ее невыносимо жаль, султанша. Сын не уважает и не прислушивается, повелитель предпочитает ей другую жену и другого шехзаде ее сыновьям, а двух других детей она похоронила, так и не успев стать им матерью.

– Да, горькая участь… Моя другая племянница Эсма Султан тоже с этим столкнулась, да смилуется над ней Всевышний. Троих детей потеряла в младенчестве и при беременности, тоже очень горевала, бедная, но нашла утешение в дочери ее мужа Давуда-паши от предыдущего брака.

– Султанша приняла ее в семью?

– А что ей оставалось? Мать девочки умерла родами, а у нее самой никак не получалось родить – вот она и взяла ее к себе, воспитала как родную дочь. И хвала Аллаху, что так вышло. У них, право, хорошая вышла семья. Я их очень люблю и часто приглашаю во дворец на ужин. Уверена, вы тоже поладите.

Улыбнувшись тете, Нергисшах Султан поглядела в окно у нее за спиной и, заметив, что по звездному небу уже восходит луна, опомнилась.

– Неужели так поздно?.. Мне, верно, пора к себе во дворец. Я приеду завтра поутру.

– Да, ступай, Нергисшах, – кивнула Фатьма Султан, погладив ее по щеке. – Я и сама уже утомилась.

Поцеловав ее руку, Нергисшах Султан поклонилась и, на прощание тепло посмотрев на любимую тетю, вышла из покоев Валиде Султан, шелестя подолом своего кофейно-коричневого платья.

Дворец Топкапы. Покои Бельгин Султан.

Разумеется, чувствуя свою вину за прилюдную ссору, Айнур Султан поздним вечером навестила матушку и раскаялась в своем поведении. Бельгин Султан в это время уже готовилась ко сну и, восседая на тахте в длинном халате из голубого шелка, подчеркивающем цвет ее глаз, расчесывала золотистые волосы гребнем. Нежно улыбнувшись девушке в знак примирения, Бельгин Султан жестом пригласила ее присоединиться к ней и взяла за руку, когда Айнур Султан покорно села рядом.

– Я знаю, как ты любишь Орхана, но Мехмет тоже твой брат, которого ты не заслуженно обделяешь своим вниманием. Помнится, в детстве вы с Мехметом были очень дружны, всегда вдвоем, неразлучны, но потом…

– Я помню это, султанша, но мы уже не дети, – мягко ответила Айнур Султан. – Многое с тех пор изменилось…

– Так что же изменилось? – с толикой непонимания воскликнула Бельгин Султан. – Вы по-прежнему брат и сестра. Ты знаешь, как Мехмета ранит твое пренебрежение. Он очень болезненно его воспринимает, тоже помня о вашем дружном детстве.

– Валиде, нет никакого пренебрежения, да и Мехмет уже не ребенок, чтобы его ранило подобное, – немного раздраженно отозвалась Айнур Султан. – Я его люблю как брата, но…

– Но эта любовь не идет в сравнение с тем, что связывает тебя с Орханом, я знаю, – с понурой улыбкой закончила за нее Бельгин Султан и покачала светловолосой головой, как бы сетуя на эту несправедливость.

Айнур Султан предпочла промолчать, но при упоминании шехзаде Орхана не сдержала тонкой улыбки, тронувшей ее губы. Они с Бельгин Султан распорядились о ромашковом чае, который помог бы им заснуть, и султанша заметила, что ее воспитанница выглядит странно. Нет, Айнур Султан никогда не отличалась болтливостью, но этим вечером она была слишком уж молчалива и постоянно теряла нить разговора, переспрашивая у матушки, о чем та говорила.

Бросив свои тщетные попытки завязать разговор, Бельгин Султан в тишине допивая свой чай и тайком пытливо поглядывая на Айнур Султан. Ее чашка с чаем стояла почти не тронутая на столике у тахты. Опустив длинные ресницы и тем самым прикрыв ими затуманенный взор, девушка как-то странно притихла. Смотрела на свои скромно сложенные на коленях руки и, улыбаясь как бы самой себе, она явно о чем-то задумалась. Но вот о чем она думала, понять было невозможно. Что-то явно не давало ей покоя. В ней таилась какая-то тайная, скрываемая радость.

– Милая, что с тобой? – не выдержала Бельгин Султан, поставив свою пустую чашку рядом с другой, полной до краев. – Ты так задумчива этим вечером…

Айнур Султан даже вздрогнула – так глубоко она задумалась и, виновато поглядев на мать, сообщила нежным тоном:

– А я вам не сказала? Я получила письмо из лагеря.

– Неужели? – удивилась Бельгин Султан и осветилась радостью. – От повелителя? Что он пишет?

– Нет, султанша, от Орхана, – тихо рассмеялась Айнур Султан, выдав свое счастье. Ее разномастные глаза так и сияли. – Он написал его еще месяц назад, но письмо шло очень долго, как видно. Говорил, что будет через недели три. Выходит, ждать моих братьев нужно буквально на днях. Наконец-то они возвращаются!

Бельгин Султан потупилась и с настороженностью вгляделась в лицо девушки. И почему она ведет себя так, будто получила письмо от возлюбленного, приведшее ее в состояние чистой радости, которую дочь почему-то попыталась скрыть? В душу султанши закрались подозрения, но она и сама была не в силах объяснить, подозрения в чем. Все знали, как Орхан и Айнур привязаны друг к другу, но все принимали бы это спокойно, не веди они себя так… странно.

– Милая, а ты не позволишь мне прочесть это письмо? – осторожно спросила Бельгин Султан.

Айнур Султан обратила к ней свое белое, как снег, лицо с изумленно распахнутыми глазами.

– Зачем это вам, матушка? Оно же личное.

– Личное?

– Вы в чем-то подозреваете меня? – скорее удивилась, чем возмутилась Айнур Султан и улыбнулась со снисхождением. – Возможно ли, упаси Аллах? Даже смешно… Вы обеспокоены моей близостью с родным братом?

Вздохнув, Бельгин Султан почувствовала себя неловко и отвела взгляд.

– Прости, милая, – выдавила она. – Разумеется, ты права. Мое беспокойство неуместно.

Айнур Султан вскоре после этого поспешила пожелать ей доброй ночи и, поклонившись, направилась к дверям, чтобы уйти к себе, а Бельгин Султан проводила дочь задумчивым взглядом, по-прежнему не в силах понять природу этой странной близости брата и сестры, которая настораживала всю династию.

Дворец Топкапы. Покои Афсун Султан.

– Ибрагим, сынок, уже поздно, – вернувшись с террасы в покои, Афсун Султан скинула шерстяную шаль с плеч и поглядела на своего шехзаде, который с книгой в руках сидел на тахте и увлеченно читал. – Пора ложиться.

– Да-да, мама, еще пару страниц, – рассеянно ответил темноволосый мальчик, не отрывая взгляда от книги. Он во всем был похож на мать, кроме цвета глаз – темно-карие, они достались ему от отца.

Усмехнувшись по-доброму, Афсун Султан весело переглянулась со своей служанкой, которая расправляла ее постель, и, подойдя к сыну, мягко забрала из его рук читаемую им книгу.

– Достаточно на сегодня, Ибрагим. Ты уже читаешь вторую книгу за день! Откуда ты ее вообще взял?

Она хмуро поглядела на обложку, но на ней была надпись на неизвестном ей языке.