Заложники любви

— Я так и думал, — самодовольно отозвался Дэниел и стал собираться домой.

К позднему вечеру, когда в палату вошел Гарольд с кипой журналов и корзиной фруктов, Анна успела отдохнуть от предыдущего визита, головная боль немного приутихла и, наверное, благодаря этому она стала лучше выглядеть. Во всяком случае, Гарольд с удовлетворением заметил, что она кажется более жизнерадостной, чем вчера.

— Это нетрудно. Хуже, чем вчера, может выглядеть только покойник, — печально ответила Анна.

— Но это не останавливает меня от желания видеть тебя, — сказал Гарольд, прикасаясь губами к ее щеке.

От нежности его поцелуя у Анны тревожно забилось сердце.

— Я сегодня смотрелась в зеркало, — сообщила она, — и лучше бы этого не делала.

— Вот что действительно было бы лучше — это остаться в ту страшную ночь у меня.

— Скажи, мы тогда решили вопрос о помолвке? — простодушно поинтересовалась Анна.

Гарольд пристально посмотрел на нее.

— Ты совсем не помнишь тот вечер?

— Я вообще ничего не помню, — рассердилась Анна. — Расскажи вкратце о том вечере.

— Ты приехала ко мне домой, и я попросил тебя помочь выбрать цвета для покраски стен в доме. Мы довольно много времени потратили на эту работу. Потом ты осталась на обед, потом я затащил тебя в постель, — грубовато сообщил он, — и нам обоим это понравилось. Я сделал все, что мог, чтобы уговорить тебя остаться, но ты настояла на отъезде. Тебе нужно было на следующий день возвращаться в свой проклятый Берривуд.

— Не самый умный мой поступок, — с сожалением заметила Анна. — Погода, говорят, была отвратительной.

— Так и было. Поэтому в следующий раз я не разрешу тебе своевольничать и не выпущу тебя из постели.

Его улыбка была такой знакомой, что Анна невольно улыбнулась в ответ. Она была уверена, что давно знает эту улыбку. Но в то же время ее не оставляло ощущение, что Гарольд что-то скрывает.

— Дэниел сказал, что Фрэнк Освальд был сегодня в его магазине и просил разрешения навестить меня.

— Ни в коем случае! Ты не должна с ним связываться!

— У него какие-то проблемы с племянницей.

— Не в первый раз!

— Ты об этом что-то знаешь?

— Ты с ним через нее и познакомилась. По доброте душевной ты приютила девочку на несколько часов, и она находилась в твоем доме до приезда дяди, пресловутого Фрэнка Освальда. Что не дает ему права врываться сюда и объявлять тебя своей невестой! — Гарольд вскочил и нервно забегал по палате, не в силах сидеть спокойно.

— Эй! У меня закружилась голова. Сядь на место, — попросила Анна, — и поговорим о первом дне твоей работы.

— Не похоже, чтобы тебе это было интересно, — пробурчал Гарольд, усаживаясь. — Ты до сих пор ничего не спросила.

— Зато теперь спрашиваю.

Гарольд слегка обиженным тоном начал рассказывать о своих делах, но постепенно увлекся и не мог остановиться. Через некоторое время он все-таки спохватился, заметив разлившуюся по лицу Анны бледность.

— Извини, я тебя совсем замучил.

— Ничуть, я с удовольствием слушаю.

— Но ты пока еще быстро устаешь, а я забыл об этом. — Гарольд наклонился и поцеловал Анну. — На сегодня довольно разговоров. Я приду завтра.

— Спасибо за фрукты. Ты выбрал мои любимые.

— Только не ешь все сразу. Кстати, — он нахмурился, — тебе надо как следует питаться.

— Да, сэр. Хорошо, сэр, — пропищала Анна.

Гарольд, оценив шутку, улыбнулся.

— Выздоравливай поскорее, — попросил он.

— Сделаю для этого все, что в моих силах.

— Хотелось бы верить! Спокойной ночи, дорогая.

14

На следующий день Милдред Ролтон пришла к дочери в сопровождении симпатичной молодой женщины, которая держала на руках младенца. Анна поняла, что это Тереза, жена ее брата Дэниела, и их сын Тимоти.

— Тимоти тоже, как ты просила, пришел навестить тебя. Если он начнет кричать, я его сразу же унесу, — пообещала Милдред.

— Господи, что же видел тот, кто навестил тебя первым… — пробормотала Тереза, с непритворным ужасом рассматривая лицо Анны.

— Да уж, видела бы ты меня пару дней назад! Можно, я подержу малыша? — попросила Анна. — Он не испугается?

— Попробуй — увидишь, — предложила Тереза, передавая Анне сына.

Малыш, к всеобщему удовольствию, вел себя тихо и разглядывал лицо Анны с явным интересом, но отнюдь не испуганно.

— Он явно очарован, — заметила Тереза.

— Дома, наверное, я буду нравиться ему гораздо меньше, — пошутила Анна.

Тереза и Милдред обменялись взволнованными взглядами.

— Ты хочешь сказать, что скоро сможешь вернуться домой? — осторожно уточнила Тереза.

— Надеюсь, что так. — Анна подмигнула малышу. — Здесь все очень внимательны ко мне, но больница есть больница. Да и домашняя еда вкуснее, а аппетит у меня в норме.

— Замечательно! — обрадованно воскликнула Милдред. — Тогда сегодня же мы с отцом подготовим твою комнату.

В дверь просунула голову Элиза.

— Анна, к вам еще один посетитель. Уверяет, что он ваш друг. С ним маленькая девочка, которая рвется вас повидать. Что мне им сказать?

— Пусть войдут, — ответила Анна, с сожалением отдавая маленького Тимоти Терезе.

— Только не позволяй им долго засиживаться, дорогая, — напомнила Милдред. — Мы сейчас уйдем, но вечером заглянет отец и, может быть, Дэниел. Береги силы. До завтра.

Милдред и Тереза ушли. Элиза принесла Анне воды и поправила одеяло.

— Ну что, впускаем следующих? Только, пожалуйста, не позволяйте им засиживаться, — попросила сиделка, — а то сестра Брикс снимет с меня голову.

— Ничего, я с удовольствием отдам вам свою, — успокоила ее Анна.

Элиза засмеялась.

— Сразу видно, что вам гораздо лучше. Но все-таки постарайтесь не переутомляться.

Она вышла и вскоре вернулась. За ней шел мужчина, который первым прорвался к Анне после того, как она очнулась. Он держал за руку маленькую девочку.

— Даю вам десять минут, — строго предупредила Элиза и ушла.