Заложники

— Я ухожу драться с крестоносцами.

— И я!

— Женщин мы не берем.

— Меня возьмете. Я знаю, когда нужно, и их берете, — настаивала Гирдиле.

— Ладно. Ты будешь моим оруженосцем! — расхохотался молодой воин.

— Нет! Я буду тебя охранять!

Поздно вечером, когда закатилось солнце, всадники подъехали к замку Медвегала. Гругису доводилось еще в детстве вместе с отцом взбираться на эту удивительную гору, самую живописную во всей Жемайтии. Окруженный высокими стенами, замок с грозными башнями по углам, казался жилищем богов. Гругис бегал тогда по ступеням этого вознесенного на головокружительную высоту сооружения, припадал к нишам, откуда видны были необъятные дали, и его детское сердце сжималось от волнения. Мальчику казалось, что он парит как птица под облаками, откуда видны зеленые верхушки елей, блестящая вода болот и рвов, и что эти горние выси предназначены не для людей, а для богов.

Впоследствии, спустя несколько лет, Гругис узнал, что волшебный замок разрушен до основания и сожжен. Он ни за что не хотел этому верить. Да неужели нашлась такая сила, которая все-таки одолела мощь этой крепости? Грустно было смириться с этой мыслью.

И вот сейчас, подъезжая в сумерках к горе, Гругис по простоте душевной вознамерился снова увидеть высокие башни замка. Над землей стлался туман, поднимающийся с болот и торфяников, но наверху небо было чистым и звездным, а в южной его стороне висела щербатая желтая луна, неизвестно когда там появившаяся. В такую пору многое выглядит странно-загадочным, и можно увидеть даже такое, чего на самом деле нет и быть не может.

И впрямь, на горе снова возвышался замок, правда, не такой высокий и не такой величественный, как прежде. Он способен был защититься лишь от небольшого вражеского отряда, но если магистр ордена выступит со всей ратью, если в его полках снова будут собраны чешские, немецкие и даже английские князья со своими рыцарями, жаждущими человеческой крови и поклоняющимися другому богу, если они притащат с собой огнедышащие пушки и орудия, плюющиеся круглыми камнями, осадные башни и прочее, тогда жемайтам лучше всего будет оставить замок и податься в леса и на болота.

Воины-стражники взяли коней под уздцы, а один старшина, плотный коротышка с громовым голосом, принялся расспрашивать Гругиса, кто он, откуда, по какому делу прибыл и тому подобное.

Наконец с жутким скрипом и скрежетом опустился деревянный мост. Всадники въехали во двор замка. Здесь было темно, прохладно и тихо, как в колодце, будто замок был нежилым или погружен в спячку. Коротышка оставил всадников одних, а сам куда-то исчез.

— Где правитель замка?! Будь добр, покажись! — крикнула Гирдиле, которой не понравилось негостеприимное обращение. Ее голос жутким эхом прокатился по двору и смолк где-то за стенами замка.

— Давай подождем, — одернул ее Гругис. — Должен ведь наконец кто-нибудь появиться.

— Не думаю, чтобы они тут ложились спать вместе с курами, — негодовала Гирдиле.

Тем временем в темной стене замка осветилось одно окно, затем другое. Из боковой узкой двери вышел мужчина с факелом в руке. Задрав лохматую голову, он застыл на месте, будто принюхиваясь к чему-то. Громко чихнув, сказал тонким резким голосом:

— Оставьте коней и следуйте за мной!

Гирдиле проворчала вполголоса:

— Вот дурак! Неужели он думает, что мы на конях взберемся по ступеням?

Гругис пошел первым, девушка — за ним. Ее длинный меч волочился по земле, а когда она поднималась по лестнице — бряцал о каждую ступеньку. Стук был такой, что со стороны его можно было принять за вторжение вражеского отряда.

Мужчина ввел путников в скромные покои, зажег две восковые свечи и, церемонно откланявшись, оставил их одних. Гругис и Гирдиле с любопытством озирались вокруг. Стены из дубовых бревен были украшены головами зверей. Казалось, что олени, лоси, зубры и медведи заглядывают внутрь из-за стены, просунув головы в отверстия, чтобы получше рассмотреть пришельцев.

Гирдиле прошлась вдоль стен, внимательно рассматривая их.

— Вот уж не хотела бы тут ночевать, — сказала она.

— Почему? — удивленно спросил Гругис.

— Потому что духи этих зверей могут ночью явиться к своим головам, — ответила девушка.

— Ну и пусть приходят! Нам-то что? Не мы же их убили.

— Они могут отомстить всему роду человеческому, — серьезно заявила Гирдиле.

Гругис поднял девушку на смех.

— Да если бы так было, люди бы давно покоя от них не видели, — сказал он.

Скрипнула дверь, и в покои вошел владыка замка и окрестных земель Римейкис, пожилой мужчина с маленькой головой, посаженной прямо на плечи. Казалось странным, что он способен вертеть ею.

Видно, его подняли с постели, и он, окончательно не проснувшись, смотрел неприветливо и хмуро.

— Приветствую вас, почтенные путники, но думаю все же, что ваши дела можно решить и днем. Нечего врываться на ночь глядя.

— Простите нас за опоздание, но ведь мы не просили будить вас, — переминаясь с ноги на ногу, стал оправдываться Гругис.

— Нечего прохлаждаться в постели, когда враг у порога! — выпалила Гирдиле.

Хозяин замка метнул в ее сторону мрачный взгляд.

— Ладно. Присаживайтесь к столу да рассказывайте, что за дела привели вас сюда, — смягчившись, предложил он и тяжело опустился в кресло.

Выслушав рассказ Гругиса, Римейкис долго чесал в затылке, тер лоб и молчал.

— Не верю, что крестоносцы рассеются небольшими отрядами, — сказал он наконец. — И вот еще что: мы можем оказать им радушный прием, можем покорно выслушивать их проповеди, и все равно они при первом удобном случае постараются ограбить нас и свернуть нам шею! Я в этом не сомневаюсь!

— Именно поэтому князь Скирвайлис, мой отец, разослал гонцов во все концы и просил предупредить людей, — добавил Гругис. — Мой брат Юдикис встретил врага у Немана. Он следит за их продвижением.

Римейкис поднялся с места.

— Поблагодари своего достойного отца, нашего старшего князя, за своевременную весть. Передай ему, что первыми мы в драку не полезем, однако будем наготове, — сказал он и направился к выходу. Взявшись за ручку двери, остановился и добавил: — Сейчас женщины принесут вам еду и постели.

— Вылитый барсук! С таким носом только норы рыть! — съязвила Гирдиле, едва Римейкис ушел.

— Перестань! — одернул девушку Гругис. — К твоему сведению, он побывал в плену у крестоносцев. Его на двоих рыцарей ордена обменяли.

— Грош ему цена после этого как воину, — продолжала упорствовать Гирдиле. Ей не понравилось, что Римейкис разговаривал только с молодым князем, а на нее смотрел как на пустое место.

Она стала подтрунивать и над женщинами, которые принесли ужин.

— Ты только погляди на них! Сонные тетери! — не унималась девушка.