Заметки путевого Обходчика

Еще издали, едва лишь завидев меня, он принялся нервно жестикулировать и что-то быстро-быстро лопотать. До меня доносились лишь обрывки фраз.

– Я … искал ….. хорошо ….. нашел - он, наконец-то подошел, и я заметил в его глазах всамделишные слезы.

– Ты чего? Ну, чего ты? – я до сих пор не знаю, как в таких случаях успокоить женщину, а тут мужик. Конечно же, я растерялся вдвойне. Взял его за плечи и легонько встряхнул. Его голова зашаталась, как у болванчика на заднем стекле автомобиля.

– Пошли к тебе, там все и расскажешь – я потихонечку потащил его в сторону его же палатки.

В метро друзей у меня никогда не было. После гибели пацанов, я, сам того не заметив, превратился в волка одиночку. Оставались, правда, еще, такие как Аршин. Особы, коих я подпустил к себе, немногим более остальных. А, впустив в свой круг, я естественно взваливал на себя некую ответственность. Перед ними и за них.

– Что произошло? – вложил в свой голос столько участия, сколько смог наскрести. Сусеки мои видать оказались не слишком большими, потому что даже я не почувствовал в своем голосе ничего, кроме простого любопытства.

– Я ….– он громко высморкался и уселся в мягком кресле. Этим предметом мебели он был особенно горд. Обтянутое кожей, плавностью своих линий оно напоминало большого кита, который величаво и спокойно подставляет могучую спину солнечным лучам на поверхности океана. Даже такой сморчок, как Аршин, казался в нем респектабельным. – Я тебя ищу … - опять провел рукавом по носу, который и так уже по цвету был весьма схож с перезревшей сливой, и весь налет величия вмиг растаял. А мужик то был не робкого десятка. Прохиндей да, но никак не трус. Лично в одном деле проверял. А тут расклеился и вел себя, как барышня. – Меня братва в оборот взяла – его прорвало, наподобие насморка, и он затараторил, выстреливая из себя слова, как Анка пулеметчица пули из своего Максима. – Сказали, что ты еще пару дней назад должен был нарисоваться.

– Неужели про товар испорченный узнали? – и неприятный холодок принялся подмораживать мое нутро. – Но как? Как они смогли? Я же никому про это не рассказывал. Или все же рассказывал? – перебирал в голове минувшие события. – Да нет, никому. Что за чушь! Но тогда получается, что за мной кто-то следил - мысли наслаивались одна на другую, образуя сплошную кашицу. Знаете, если при варке ее плохо размешивать, то в ней комочки образуются. Так вот в моей каше этих самых комочков было, хоть отбавляй. Только, составляющая у них была иная. Смесь паники и страха, а не сырая манка, как положено.

– Что за срочность, то такая? Они про строки ничего не говорили – я взял себя в руки и внешне был само спокойствие. Плюхнулся на небольшой диванчик. Не кожаный, но я не гордый.

– Я почем знаю – отчего-то взъерепенился Аршин. А глазки его, такие маленькие, колючие, забегали, заметались. Я никогда особо ему не верил, а сейчас, увидев такое, и подавно.

– Так уж и не знаешь – мои интонации тоже изменились, приобретя ехидный оттенок. – Ты, который типа среди всех самый осведомленный, и не знаешь.

– Я только слышал, что ты им срочно нужен. А зачем они мне не докладывали. Ты вообще знаешь, кто тобой интересуется? – он снизил голос до полушепота.

– Я ж не телепат – развел я руками. Мне уже стало ясно, что раз нужен, то это не из-за товара, и на душе потеплело.

– Потап – он с таким видом произнес это имя, словно имел в виду какое-то божество.

Ну да, Потап это что-то вроде пахана над паханами. Ну и что из того. Это ж не повод, чтобы из него идола ваять.

– И что? – я бодрился, но мой голос предательски задрожал.

– И ничего – Аршин уже пришел в себя и даже сумел весьма схоже сымитировать мой голос. – Ты же знаешь, мое дело передать, а твое выслушать и принять к сведению. Но, на твоем месте, я бы поспешил с ответом. Очень поспешил – он поднялся и подошел к небольшому комодику. Достал из его глубин пузатенькую бутылку. – Будешь? – поинтересовался и я утвердительно кивнул. Его вторая рука извлекла два бокала. Фраер он и в Метро фраер.

Темно коричневая жидкость, издавая устойчивый, терпкий аромат, перетекла в две посудины, наполнив их до половины. Аршин подал мне один из бокалов, а сам тут же, без слов, опустошил свой. Потом, крякнув от удовольствия, тут же снова наполнил и лишь тогда уселся на свое место.

Я все делал с точностью до наоборот. Сперва, я прикурил сигарету, а затем принялся неспешно процеживать напиток сквозь зубы, тут же смешивая его с очередной затяжкой.

– Ты думаешь, все настолько серьезно? – мой вопрос был чисто риторический. Потому что я и сам уже знал на него ответ. Потап просто так до нас смертных не опускается.

– Еще спрашиваешь – Аршин тоже закурил, вытащив из ящика стола свои, тоненькие сигаретки. Из-за этих дамских сигарет все постоянно над ним подтрунивали, намекая на его ориентацию. Но он лишь отмахивался. В его видении истинного шика было много таких вот странностей.

– И куда мне надлежит явиться? – поинтересовался я, словно речь шла о военкомате.

– На Академическую – это прозвучало, как «и ты еще спрашиваешь?».

Многие, кто считал Китай-город или ту же Третьяковскую, центром сосредоточения зла, местом, где обитали главные силы мафии, были так далеки от истины, как инок, вожделенно взирающий на молоденькую нимфетку. И в том и в том случае – до ошибки, возможно, самой главной в их жизни, все один шаг.

Станция Академическая – это было что-то сродни Рублевки. Причем со всеми вытекающими, отсюда последствиями. Попасть туда можно было только по особому приглашению хозяев. Иначе никак.

И вот я получил визу. Но радости от посещения сей земли обетованной я не ощущал. Решив завязать со своим промыслом, я очень хорошо понимал, что, войдя в контакт с самим Потапом сделать, этого не получиться. И хорошо еще, если только в ближайшее время. А если, услышав про пакет, он припашет меня надолго.

* * *

Потапенко Денис Иванович возвращался домой. Какой-то там банкир по поводу открытия очередного филиала купи-продай банка, устраивал прием и он, положение обязывало, должен был присутствовать. Хорошо, что хоть недолго. Часик повертелся и смылся, ни с кем не попрощавшись. Ему уже до смерти надоели все эти презентации, приемы, показы мод и прочая мишура. Не привычен он к подобному. Не его это.

Кортеж из трех массивных, черных джипов уверенно мчал по Москве, не опасаясь ни постов ГИБДД, ни других участников движения. Если, что можно и сирену включить. Вон мигалки, на крышах приютились. У него и разрешение на них имеется. Как и на оружие, которым были под завязку нафаршированы все охранники.

На заднем сидении было тепло и уютно. После приличной дозы коньяка его тянуло в сон. И он, клевал носом, позабыв о треволнениях минувшего дня. Звук телевизора, монитор которого торчал из потолка, был сведен до того минимума, когда вы еще что-то слышите, но вас абсолютно не интересует суть происходящего. Ему и так было хорошо.