Замкнутое пространство

Удивительно, но вместе с коротким сигналом дозвона пришло успокоение. По телу будто прокатилась волна тепла, руки успокоились, и Деметрий почувствовал себя едва ли не более безмятежно, чем до того, как вышел из Распределительного Узла. Возможно, это было связано с тем, что решение было принято и отступать стало поздно. Деметрий часто испытывал подобное состояние, когда ему приходилось принимать важные решения.

Но ведь навестить в тюрьме своего отца – это не такой уж грандиозный поступок, думал Деметрий. И тем не менее каким-то внутренним чутьем он догадывался, что этот визит разделит его жизнь на «до» и «после».

– Да? – раздался голос из динамика, – Назовите цель вашего визита.

– Свидание с заключенным, – сказал Деметрий громко и четко. Вся его неуверенность улетучилась.

На домофоне загорелся зеленый индикатор и дверь с щелчком отлепилась от магнитного замка. Деметрий открыл ее и вошел.

Он оказался в плохо освещенном помещении, где пол, потолок и стены были одного, темно-серого цвета, маленьком и оборудованном лишь одной железной скамьей, на которой сидели пара человек. Напротив двери, в которую он вошел, находилась еще одна такая же, а в левой стене было вырезано окно с решеткой, за которым сидел человек в форме, похожей на полицейскую. Деметрий раньше никогда не видел тюремных служащих и понятие не имел, как они выглядят, поэтому слегка растерялся.

– Подойдите, гражданин, – сказал постовой вежливым, но отнюдь не дружелюбным тоном. Деметрий подошел к окну и через маленькую прорезь в раме ему протянули какой-то бланк, – Заполните заявление.

На стойке была ручка, привязанная на шнурок, но Деметрий достал из кармана свою. В бланке нужно было указать свои данные и заключенного, которого собираешься навестить и тому подобные вещи. Деметрий заполнил заявление менее чем за минуту и отдал охране.

– Ожидайте, – сказали ему, – Согласование займет около получаса.

Деметрий присел на скамейку рядом с другой посетительницей. Это была женщина возраста Лиз – от сорока до пятидесяти – но выглядящая куда хуже. Ее лицо отекло, под глазами зияли круги, а волосы были небрежно собраны в пучок, из которого тут и там торчали отдельные волоски. Печальный взгляд был направлен в пол. Она сидела, сгорбившись и обнимая пластиковый пакет до отказа набитый едой. Деметрий предположил, что это передача и ему вдруг стало стыдно. Он то и не подумал принести отцу хоть что-то. А ведь Тит Аронов, как пить дать, нормальной еды не видел уже двадцать лет.

«В следующий раз», – пообещал себе Деметрий и постарался больше не думать об этом, как и о женщине, сидящей по соседству. Но не получилось.

– Дара Норбина, – сказал охранник, и соседка Деметрия встала и подошла к окну.

– Да, сынок, – сказала женщина, склоняясь к прорези, чтобы лучше слышать.

– В посещении отказано, – объявил тюремный служащий. Он сказал это бесстрастным тоном, так, как кассир в магазине мог бы назвать сумму, на которую ты затарился. При этом он не смотрел в глаза женщине, а уставился на что-то у себя на столе.

Дара Норбина не сразу смогла что-то сказать. Деметрий не видел ее лица, но готов был побиться об заклад, что она собирается заплакать.

– Но как же так, милок? – наконец выдавила она, – Как же можно? Неужели вы не дадите мне увидеть сына?

– Это решаю не я, уважаемая, – все так же холодно отвечал ей охранник, упорно избегая ее взгляда, – Так постановило руководство. Заключенный, которого вы указали, находится в Особом Списке. Этих людей могут посещать только их адвокаты и государственные обвинители. Передачи так же запрещены. Кого-нибудь другого – пожалуйста.

«Ты бы еще дал ей реестр, чтобы она могла выбрать, идиот! – подумал Деметрий, – С фамилиями, фотографиями, биографией и списком преступлений».

– Но я хочу навестить своего сына, – сказала женщина, и теперь уже в голосе слышались рыдания. Он становился хриплым и надорванным.

– К сожалению, это невозможно, – сказал постовой.

Дара Норбина еще минут пять умоляла его, однако охранник, не зная, что ей сказать, вовсе игнорировал. Вся в слезах, женщина направилась к выходу, еще сильнее сгорбив спину и шаркая ногами. Дверь за ней захлопнулась, и Деметрий вдруг почувствовал на душе огромную тяжесть. Как будто это он только что отказал Даре Норбиной в свидании с сыном, хоть умом он и понимал, что это не так. Более того, если бы Деметрий захотел бы ей чем-то помочь, он был бессилен.

– Вы не знаете, что такое Особый Список? – спросил он у второго посетителя. Это был строго одетый мужчина чуть старше Деметрия.

Мужчина улыбнулся.

– Боюсь, что мне это положено знать по роду деятельности, – сказал он.

– Вы адвокат? – сказал Деметрий.

Мужчина кивнул, достал из кармана визитку и протянул Деметрию. На ней было написано имя – Фед Налов, адрес и номер голосовой связи.

– Раз уж мы с вами все равно тут сидим, так и быть, дам вам коротенькую бесплатную консультацию, – сказал адвокат с довольной ухмылкой, – Особым Списком зовется группа заключенных, которая подвержена ужесточенному наказанию. У большинства из них пожизненные сроки, а условия содержания имеют ряд особенностей. В частности – запрет на посещение родственниками.

– И что же такое нужно совершить, чтобы попасть в этот Список? – спросил Деметрий.

– Насколько мне известно, в эту категорию попадают исключительно политические заключенные, – сказал Фед Налов, – По крайней мере, я ни разу не слышал о заключенном из Особого Списка, осужденного за убийство, воровство и тому подобные преступления.

– Фед Налов! – подал голос постовой, – Пройдите.

– Прошу прощения, мне пора, – сказал адвокат, – Если нужна будет помощь – обращайтесь.

Он подошел к той двери, что вела внутрь тюрьмы, та пискнула, открываясь, и Фед Налов скрылся за ней. Деметрий швырнул визитку в мусорку.

– Деметрий Аронов, – позвал охранник примерно через четверть часа. И это выглядело нелепо, потому что никого, кроме Деметрия в помещении не осталось.

Он подошел к окну. Видя, что охранник опять прячет глаза, Деметрий догадался, что сейчас услышит, однако все равно не поверил своим ушам, когда тюремщик сказал:

– В посещении отказано.

– Что, простите? – переспросил Деметрий.

– В посещении отказано. Вы не можете навестить заключенного.

– Это еще почему?

– Тит Аронов значится в Особом Списке. Этого заключенного могут посещать только…

– Да какого дьявола?! – перебил Деметрий, – Что за дурацкие предписания?

– Такого решение руководства. Я тут ни при чем.

Это еще сильнее разозлило Деметрия. Он просто взбесился.

– Посмотри мне в глаза, ты! – сказал он.

Охранник только ниже опустил лицо, утыкаясь в бумаги на столе.

– Посмотри мне в глаза!!! – крикнул Деметрий с размаху ударяя о решетку.

Та задрожала и зазвенела, но никуда не делась. Рука в месте удара заболела, но Деметрий не обратил внимания на боль.