Замкнутый круг

Общий план, где видно их обоих, машину и дом, а также лица, насколько позволил зум, – я запечатлел все и поднял спинку сидения. Атмосфера накалялась с каждым преодоленным километром – я был уверен, что в первый день ничего не нащупаю, но на деле был близок к цели как никогда. Клянусь, я чувствовал, как тяжелеют карманы от денег, как Макс берет свои слова назад.

Их машина остановилась в центре города. Мужчина в костюме так же придержал дверь, подал ей руку, после чего взял вещи с заднего сидения, и они вместе спустились в какое-то подвальное помещение. Я не сразу понял, что это. Спустя некоторое время, потраченное на поиск парковки, я подошел ближе, стараясь не привлекать внимания. Это было ее кафе, я понял сразу – по отсутствию вывески, по расположению и по запаху невысохшего лака. Никаких окон в подвале нет, вентиляцию в многоквартирном доме использовать бесполезно, зайти нельзя, поэтому мне ничего не оставалось делать, кроме как занять выжидающую позицию в машине.

Тогда я подумал, очень глупое решение открывать кафе в подвале, и забрал свои слова насчет профессионализма Плешецкой.

Ждать пришлось недолго. Буквально спустя пятнадцать минут они вышли, и я с облегчением выдохнул. Руки переставали трястись, когда Плешецкая была у меня на виду. Раз уж я подловил ее в первый день, то ожидал чего-то большего, чем просто галантность ее кавалера.

Я приоткрыл окно – они что-то обсуждали и улыбались, но разобрать слова на таком расстоянии, да еще под шумом главной улицы города было тяжело. Ожидая, что они сядут в машину, я повернул ключ зажигания, но они пошли в соседнюю кофейню.

Опасно заходить второй раз за день так близко, но я был на кураже. Людей много, это плюс. Я сел за барный стол, держась за спиной Плешецкой, только ее компаньон смотрел в мою сторону. Другие места заняты, зато отсюда я смог отрывками услышать их разговор:

– … да, а еще они воруют побелку, – смеялась Плешецкая.

– Нет, ну такого я не говорил, – улыбался в ответ мужчина. – Но ты подумай, неплохо будет, если все сразу делать по уму.

– Никто не спорит, Арс, просто я думаю, ты преувеличиваешь.

– Давай я просто найду новых рабочих, тебе не придется об этом даже думать.

Со спины я не увидел, но предположил, что Плешецкая скривила лицо. Затылок ее чуть качнулся, а незнакомец закатил глаза и улыбнулся. Он взял Плешецкую за руку, и я перестал слышать что-либо, кроме их диалога. На секунду у меня даже закружилась голова – вот оно! Неужели ее было так просто поймать? Я приготовил телефон, включив на нем камеру, и сделал вид, будто увелеченно с кем-то переписываюсь. Они посидели, держась за руки еще пару мгновений, словно влюбленные голубки, а меня уже распирало от гордости и непередаваемого счастья. Может быть, за скорость мне неплохо доплатят?

Еще чуть-чуть! Давай! Целуй…

Но ничего не последовало. Плещецкая лишь подразнила его кокетливой улыбкой и игрой пальцев по его ладони, и на этом все кончилось.

– Ладно, уговорил! – сказала она, убирая руку. Заветную руку, сулившую мне много-много денег! – Только если они сделают работу еще хуже, это будет целиком и полностью на твоей совести.

Мужчина отсалютовал ей, и они тихонько рассмеялись.

Мой кофе подошел к концу, и я разочарованно ушел в машину, боясь привлечь ненужное внимание. Плешецкая вызвала такси, а я решил проследить за мистером Арсом.

По пути я скинул номера его машины Максу с просьбой пробить, насколько это удастся. По правде говоря, Макс совершенно незаменимый человек – он знает весь город, опутал связями каждую ниточку местного управления и дергает ими по одному только звонку. Иногда я ловлю себя на мысли, что его одноночные связи с не слишком принципиальными дамами не так уж и плохи.

Прибыв в место назначения, я тут же передал Максу адрес некоего Арса. Район не менее приличный, чем тот, где живут Плешецкие. Домик победнее, но, когда на улицу выбежали двое детей с криками: «Папа! Папа приехал!», я понял куда уходила большая часть денег этого мужчины в костюме. Из окна ему махала жена, на руках у нее был еще один ребенок.

Ну просто примерный семьянин!

И на что надеется Плешецкая, вступая с ним в связь? Что он бросит жену и троих детей? Или она просто развлекается, пока муж с головой в работе?

В тот день я убедил себя, что Плешецкая пустышка в обертке из-под конфеты. Да, идеальная фигура, да, повезло с красивым личиком. Может быть, местами она и хорошая, но, когда дело касается личных желаний, включает режим эгоистки.

Слишком сильно напоминает ее.

VI Мой добрый знакомый Арс

Уставший после изнурительного рабочего дня отец семейства поймал летящую прямо на него дочку. Он обхватил ее в свои объятья и вдохнул сладкий запах, исходивший от ее тоненьких золотистых волос. Она посмотрела на него большими искрящимися глазами и спросила:

– Ты плинес нам бални?

– Ничего ей не давай! Мама сказала нельзя на ночь сладкое! – вопила старшая дочь, провожая отца до крыльца дома. – И она все еще не выучилась говорить букву «р»!

Арс потрепал старшую по макушке и попросил среднюю дочку опуститься на землю, поскольку она уже совсем не малышка, а папа очень устал. В доме его окружил аромат скорого ужина – вкуснейший плов по рецепту бабушки его жены. Оля встретила мужа вымотанной улыбкой. На ее груди, пристегнутый ремешками, висел младшенький – гордость папочки. Его пухлые щечки свисали как у джунгарского хомячка, а младенческие волоски торчали смешным хохолком.

– Привет, голодный? – спросила Оля, наскоро клюнув Арса в щеку твердыми губами.

– Да, – ответил он, хотя голод не сильно тревожил его желудок после кружки кофе с жирными сливками.

– Тогда иди мой руки и возьми Маркусю, а то у меня уже спина отваливается.

Девочки сидели на полу в гостиной, раскидав кукол по всему полу и ведя бурный спор. Арс ужасался каждый раз, когда видел в руках девочек уродливые лица синей и розовой игрушки, и безрезультатно пытался припомнить их странные имена.

Арс открыл кран и застыл, засмотревшись как вода течет тонкой прозрачной струйкой. Мыслями он был далеко от семейного гнездышка и все никак не мог переключиться. Арс посмотрел на себя в зеркало и увидел седой волос на виске. Неужели он проходил так весь день? Он открыл шкафчик, уставленный бесчисленным количеством флаконов и баночек жены, и с трудом отыскал пинцет. Аккуратно вычислил проклятый волос, зацепил его женским орудием пыток (он вспомнил, как однажды Оля подошла нему, вытащила пинцет из-за спины и бесцеремонно выдрала волос из его носа, торчащий там уже бог знает сколько лет) и аккуратно убрал его, смыв потоком воды в раковину.

За стенами ванной комнаты уже царил хаос. Негодующие визги девочек, которые по всей видимости довели спор до драки, перемешанные с криками жены, пытающейся их утихомирить, да и к тому же младший сын, испугавшись громких звуков, надрывно плакал. Раздался требовательный стук, выводящий Арса из его мыслей о молоденькой девушке и ее округлых мягких формах, дразняще выглядывающих из-под одежды.

– Арс, давай быстрее! Я сейчас просто с ума сойду! – кричала Оля трясущимся голосом.

Она качала сына на руках, в попытках успокоить его, но тем самым только усугубляла ситуацию. Жена уже не была той красавицей, какой Арс помнил ее лет восемь назад. После троих детей, которых она по девять месяцев вынашивала под сердцем, ее тело обмякло, бедра стали слишком широкими, грудь обвисла, а живот весь в растяжках и похож скорее на подтаявшее желе. Конечно, он понимал, что не так уж и просто ходить беременной, а уж тем более рожать, переживая разрывы от первых двух детей и скрывая шрам от кесарева сечения после рождения сына, но все же он считал себя мужчиной достойным лучшего. А Оля совершенно себя запустила. Даже если она выходила в свет и прихорашивалась, все равно он видел огромные мешки под ее глазами и уставший взгляд. Ему было невдомек, сколько сил и нервов она тратит каждый день, практически в одиночку воспитывая троих детей.