Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Замочная скважина
Шрифт:

– Боялась я ее, – просто ответила Валентина. – И от Петьки рожать не хотела. У него столько выблядков в нашей округе бегает, пальцев на руках не хватит пересчитать. Одним больше, одним меньше.

– Дите было бы твое, родное.

– Молодая была я, дурная. Думала, что не справлюсь. Помощи ни от кого не жди. С Петькой бы совладать. А он детей не любит, не нужны они ему. Я ж его любила, как кошка. Света белого не видела, лишь бы он был рядом. Ничего больше не нужно. Ой, да что вспоминать? Вон оно как обернулось – Петька есть, а даром не нужен. И любовь вся прошла… Надо бы еще начинки сделать.

Тесто остается.

– Давай тогда яблоки, мяса больше нет.

Рая тогда совсем забыла про Маринку, заботилась только об Израиле. Ставила капельницы, обмывала, перестилала, растирала, меняла, кормила, выносила. Все говорили – и соседи, и врачи, – что Рая ему продлила жизнь, как когда-то Тамаре Павловне. Минимум на год. Израиль Ильич, как и его жена, умер на крепких, любящих руках тети Раи. На чистых, скрипящих проутюженных простынях, вымытый, чисто выбритый, в новой пижаме.

Похороны тетя Рая организовала пышные. На это ушли почти все оставшиеся под комплектом белья деньги. Да там и немного осталось – Рая платила за лекарства, которых было не достать.

Похоронила она мужа в одной могиле с Тамарой Павловной, за что тоже пришлось переплатить, выкупить фамильный участок земли на кладбище, и поставила хороший мраморный памятник с портретами – его и ее. Долго сидела над фотографиями, выбирала, придиралась – хотела, чтобы все было достойно, так, как понравилось бы Израилю Ильичу. Она пыталась смотреть его глазами. Она бы на памятнике нарисовала ноты или рояль, но Израиль бы решил, что это пошло, и тетя Рая ограничилась перечислением регалий. Ей нравился витиеватый шрифт с завитками – не сразу разберешь, что написано, – но она решила, что пусть надпись будет сдержанной, строгой.

Все было как положено – поминки, девять дней. Тетя Рая готовила, накрывала, не снимала черный платок. На сороковины собрала всех соседей.

– Раечка, что же теперь будет? – спросила Лида.

– Не знаю, – ответила тетя Рая.

– Ничего хорошего, – сказала Валентина. – Сейчас слетятся стервятники.

Тетя Рая тоже об этом думала – беда не приходит одна. Через два месяца после смерти Израиля на пороге квартиры появилась женщина – шумная, наглая и очень решительная. Роза Ильинична.

Роза Ильинична оказалась родной сестрой Израиля, о которой тетя Рая ни разу не слышала. Даже фотографии ее не видела в семейных альбомах, которые пересмотрела вдоль и поперек, знала каждую карточку, каждое лицо. И корила себя за то, что не особенно пыталась запомнить, кто есть кто, когда Израиль показывал ей эти старые фото, где сидели строгие, сумрачные женщины, улыбчивые, с чертовщинкой в глазах мужчины и многочисленные дети. Возможно, Израиль и упоминал о сестре Розе, но в памяти тети Раи она не осталась. Да, она знала, что у Израиля есть какие-то родственники в Биробиджане, но это было так далеко и так смутно, что Рая не придала этому факту никакого значения.

Когда около подъезда остановилось такси, из которого вылезла толстая, скандалящая с водителем женщина, дома была только Маринка – тетя Рая из поликлиники сразу побежала по пациентам.

– Открывай, родственники! – крикнула в дверь Роза Ильинична, когда Маринка спросила, кто там.

Маринка открыла. Роза Ильинична фурией влетела в квартиру,

оттеснив Маринку к стене. Пробежалась по комнатам, оценила обстановку и села на стул в большой комнате.

– Ты кто? – спросила она перепуганную девочку.

– Марина, – ответила та.

– Значит, так, Марина, собирай свои манатки, и чтобы я тебя больше не видела, – велела Роза Ильинична.

Марина стояла столбом.

– Вещи, говорю, собирай! – прикрикнула на нее Роза Ильинична.

– Какие вещи? – пролепетала Маринка.

– Свои!

– Мама на работе, – прошептала Маринка.

– Ох, б…, что ж за жизнь такая б…ая! – выдохнула Роза Ильинична. – Ты дебилка, что ли?

Она зашла в спальню, хозяйским жестом открыла шкаф, посмотрела, нашла чемодан и побросала туда платья тети Раи. Потом так же спокойно и уверенно зашла в комнату Маринки и выгребла из шкафа ее вещи. Все запихнула в чемодан, доволокла его до двери и размашистым жестом выкинула его на лестничную клетку. Маринка так и стояла в коридоре, вжавшись в стену.

– Все, иди отсюда, – выпроводила ее за дверь Роза Ильинична. – Мать придет, пусть остальное шмотье забирает, а то выброшу на помойку. Так ей и передай.

Роза Ильинична захлопнула перед Маринкиным носом дверь.

Та стояла на лестничной клетке и думала о том, что на столе остались учебники, а под столом – портфель. И как же она завтра пойдет в школу? Что скажет? Наверняка двойку поставят.

Дверь опять открылась, из квартиры выглянула Роза Ильинична и гаркнула:

– Иди отсюда, я сказала! Не торчи здесь!

Маринка испугалась, схватила чемодан и поволокла его по лестнице вниз. И только у мусоропровода остановилась, решая, куда ей идти. Идти было некуда. Разве что к Ольге Петровне и заклятой подружке Танюше.

Маринка позвонила в дверь. Открыла Светланка.

– Ты чего? – спросила она.

– Меня выгнали, – ответила Маринка.

Светланка посмотрела на соседку, на чемодан, в который та вцепилась, и решила больше ничего не спрашивать. У Маринки тряслись губы и коленки. Она была такой испуганной, что Светланка быстро затащила ее вместе с чемоданом в квартиру.

– Кто выгнал? – спросила она, когда заперла дверь на все замки.

– Не знаю, какая-то тетка, – ответила Маринка.

– Ладно, иди в комнату, – велела Светланка, и Маринка ее послушалась.

Танюша сидела за уроками – дело застопорилось на том примере, который Маринка недоделала.

Через час пришла Ольга Петровна.

– Мам, у нас Маринка, ее из квартиры тетка какая-то выгнала, – сообщила матери Светланка.

– Что ты говоришь? Какая тетка? – удивилась Ольга Петровна. – А где тетя Рая?

У Ольги Петровны еще с обеда безумно болела голова, и она мечтала только о том, чтобы побыстрее добраться до дома и прилечь в тишине и полумраке. И никак не ожидала увидеть дома Маринку, что не предвещало ничего хорошего.

– Марина, а где твоя мама? – спросила Ольга Петровна.

– На работе, – ответила девочка.

Они сидели с Танюшей и читали параграф в учебнике по истории. Танюша сначала не хотела давать читать, но Маринка чуть не плакала от страха, и Танюша пододвинулась и положила половину учебника на колени одноклассницы.

Поделиться с друзьями: