Замок Белого Волка

– Девочки, – наконец решился я, прерывая затянувшуюся вокруг горла паузу. – Раз мы все так хорошо поужинали, так, может, просто разойдёмся по своим постелькам и баиньки?

Все трое переглянулись, как три врача-диетолога при виде холостого толстяка, и, подумав, кивнули. Правильно, компромиссное решение, уважаю.

Леди Мелисса, откланявшись, поднялась к себе, дампир и Хельга отправились с призванным Метью в отдельные покои. Надеюсь, не подерутся. Я, поцеловав в щёчку дочь, сухо пожелал «спокойной ночи» Дане и, крайне утомлённый всем этим днём, направился к себе. Организм требовал хоть несколько часов нормального сна. И разумеется, кто бы мне это позволил…

– Итак, дорогой друг, ты опять отбил у меня женщину, – непонятно с чего завёлся Эд, догнав меня в коридоре. – Почему всё самое лучшее достаётся тебе?

– У меня с Даной ничего не было.

– Совсем ничего?

– Ну, не совсем…

– Ага, значит, что-то было! Что?! Говори быстро, я хочу знать! Время, место, детали, подробности, всё! Ну, какая она вообще и…

Я молча показал ему кулак, захлопнув дверь перед его носом. В самом деле, какого драного ягеля ему надо лезть в мою личную жизнь? С его сестрой мы давно в разводе, если можно так выразиться. Хельгу я вырвал из её рук, когда девочке исполнилось три года. Причём всё произошло при таких жутких обстоятельствах, о которых мне не хотелось бы даже вспоминать. В общем, мы не вместе и оба вправе считать себя свободными. Почему я не имею права на один поцелуй?

– Потому что, если бы у вас было место и время, одним поцелуем всё бы не ограничилось, – сам себе честно ответил я, бухаясь спиной на кровать. Правильнее сказать – на довольно широкий, но низкий топчан, покрытый тремя медвежьими шкурами и одной рысьей. Подушкой я не пользовался, а укрывался, как правило, своим волчьим плащом. В углу стоял холодный камин, отапливать весь замок – никаких дров не напасёшься. На стенах висело охотничье и боевое оружие, моя сменная одежда лежала в двух сундуках. Купить себе нормальный платяной шкаф тоже не позволяли средства, то есть мы больше тратили на безопасность, чем на предметы роскоши. Впрочем, пара таковых у меня была. Тайно, разумеется. Это зубная щётка и паста, не скажу, какой марки – сочтут рекламой.

Я сбросил сапоги, расстегнул пояс, лёг на спину, прикрыл глаза, пытаясь отрешиться от всех забот, и память услужливо развернула передо мной холодное и прекрасное лицо Даны. Проваливаясь в тёплый сон, мне показалось, что она ждёт меня там ради продолжения короткого поцелуя. Почему бы и нет, во сне можно всё и…

– Лорд Белхорст? – В двери осторожно постучали. – У нас… э-э… как это… косяк!

– Я сплю, Метью. Чего? – Резко откинув плащ, я прошлёпал босыми ногами к двери и отодвинул засов.

– Косяк! – неуверенно повторил он. – В смысле засада! То есть, конечно, скорее досада или досадное недоразумение, но миледи Хельга выражается именно так…

– Метью, говори, в чём дело, или я прикажу выпороть тебя на конюшне.

– А кони не будут против?

– Не копируй Седрика! – окончательно проснулся я. – Какого пьяного лося ты разбудил своего господина?!

– Леди Мелисса угрожает выброситься из окна.

– Скатертью дорога, ад открыт круглосуточно! – Я попытался закрыть дверь, но мой паж проявил настойчивость.

– Она стоит на подоконнике во всём белом и спорит с нашими лучниками, что стоит ей шагнуть вниз, как вы вновь примчитесь в сияющих латах и опять её спасёте.

– Скажите ей, что я сплю, и пусть не экспериментирует.

– Ставки шесть к одному.

Вот дьявольщина, как же меня достали эти нехитрые развлечения простых вояк! Они готовы делать ставки ежедневно, на всё, не задумываясь о нормах морали и этики, лишь бы поржать над проигравшим и сунуть в карман пару мелких монет.

– Как я понимаю, спор ведётся о том, поймаю я эту старую дуру или нет?

– Да, – уверенно кивнул Метью, подавая мне сапоги. – Если она рухнет, а вы вообще не придёте, деньги возвращаются.

– Я её убью.

– В смысле не поймаете?

Прорычав сквозь зубы что-то непонятное даже самому себе, я отодвинул его с прохода и, топоча подкованными каблуками, бросился ловить спорщицу-суицидницу-мегеру и т. д. и т. п., список мог быть долгим, и ласковых эпитетов в нём было бы мало. Меньше нуля.

Я быстро вышел во двор, наорал на своих людей, разогнал по своим местам и криво улыбнулся леди Мелиссе.

– Вы опять меня спасли, о мой герой! – сладострастно раздалось сверху, и пылкая дама в ночной рубашке бросилась по лестнице вниз. Думаю, я не менее резво кинулся со двора, едва не сбив подвернувшегося под ноги пажа.

– Метью, мать твою-у!

– Ей что-то передать? – сбился он. – Сир! Ну не путайте меня, ради всего святого! Я и так путаюсь! Вас ищут!

– Полиция?

– Кто?!

– Нечто похожее на инквизицию, но с ними можно договориться за деньги.

– С инквизицией тоже, – понятливо кивнул мой паж, но почти сразу опомнился. – Вас хочет видеть леди Хельга. Она в вашей комнате.

– Ей не спится в своей?

– Э-э… образно выражаясь, да. Вы понимаете, в её комнате одна кровать, и…

Дальнейшее он мне рассказывал уже по дороге, потому что из башни в любую минуту могла выбежать леди Мелисса, а я не жаждал её видеть. Метью за моей спиной трещал, как восторженная сорока, сперевшая чайную ложку.

Проблема, заставившая мою дочь взывать к моей помощи, была проста и непроста одновременно. В её покоях действительно всего одна кровать, а я отправил туда ночевать ещё и Дану. Ну, в принципе ничего такого, две девчонки, места хватит, приставать с глупостями дампир вряд ли станет, а даже случись непредвиденное, Хельга всегда сможет за себя постоять. Так вот, непредвиденное случилось. Нет, не в смысле того, что красавица Дана…

Тьфу, в общем, оказалось, что дампир предпочитает спать голой, а моя дочь вдруг жутко застеснялась и, выскочив за дверь, прибила ею же (дверью) стоящего на страже Метью. Следы пришиба были чётко видны на левой стороне его лица, удивительно, что я не обратил внимания на этот «фонарь» раньше…

– Хельга? – Я осторожно постучал. Из-за двери раздалось напряжённое сопение. – Ладно, милая, это я. Что случилось?

Моя дочь сидела на краешке кровати, мрачная, как барсучонок, разбуженный по весне и потерявший любимую пустышку.

– В чём горе, лапка? – Я сел рядом, обняв её за плечи.

Хельга хлюпнула носом и напряжённо выдала:

– Я толстая!

– Глупости!

– Нет, я толстая!

– О чём ты говоришь? Горе моё, это всё подростковые комплексы, болезнь роста, это пройдёт…

– Я толстая! А она… она… Ой-ё-о!

– Что, настолько? – смутился я.

Хельга поджала губки, едва удерживаясь от желания просто разреветься.

– Пойдём, я куда-нибудь её переселю.

– На коврик у камина?