Замок лорда Валентина
Шрифт:
— Подай мою парящую лодку,— приказал он Виггану.
— Господин?
— Подавай. И побыстрее, пока я не передумал. Я поеду вниз и встречусь с ним.
— Но Ванэйль уже…
— Перестань дергаться, Вигган. Я отлучусь совсем ненадолго. До моего возвращения ты останешься здесь за командира, но я не думаю, что у тебя будет много проблем. Ты справишься?
— Да, господин,— хмуро ответил лейтенант.
Поездка заняла больше времени, чем рассчитывал Эремойль: почти два часа спуска по извилистой дороге к подножию горы Зигнор, затем по неровному плато, полого уходившему вниз, к предгорьям, окружавшим прибрежную равнину. Там было жарче, хотя и не столь дымно; набегавшие волны горячего воздуха порождали миражи и, казалось, заставляли пейзаж таять и растекаться. Никакого движения на дороге не было, но капитану много раз приходилось останавливаться, чтобы пропустить охваченных
Городки, названия которых он сверял по списку, теперь неприятно поразили его реальностью своего существования: Бьелк, Домгрейв, Бизферн… Одинаковые словно близнецы: в центре — лавки и общественные здания, окруженные кольцом жилых домов, от которых в разные стороны расходятся поля. Кроме того, каждый городок имел собственную небольшую долину с протекающим по ней ручьем, сбегавшим с холмов и терявшимся на равнине. Все они теперь опустели или почти опустели — в них оставалось лишь несколько запоздавших, а все остальные уже двигались по ведущим к побережью дорогам. Эремойль подумал, что он может зайти в любой из домов и найдет там книги, резные фигурки, подарки к праздникам, полученные от живших вдали родственников, даже домашних животных, расставание с которыми, возможно, глубоко опечалило всю семью… А завтра все это станет пеплом. Но на этой территории было полно меняющих форму. На протяжении столетий поселенцы жили здесь под угрозой нападения непримиримого и безжалостного противника, который, надев на себя маску чьего-нибудь друга, возлюбленного или сына, появлялся из лесов, чтобы убивать, и вновь скрывался в них. Тихая, тайная война между изгнанниками и теми, кто занял их место, не прерывалась ни на день. И эта война была неизбежной, с тех пор как первые лагеря переселенцев на Маджипуре превратились в города и появились сельскохозяйственные территории, которые все шире и шире распространялись в области, где обитали аборигены. Существует такой способ лечения, как прижигание, и в этих последних конвульсиях борьбы между людьми и меняющими форму его никак нельзя было избежать. И Бьелк, и Домгрейв, и Бизферн необходимо разрушить, чтобы навсегда прекратить мучения. И все же это нисколько не облегчает участь тех, кому пришлось лишиться своего жилья, думал Эремойль. Не так-то легко уничтожить даже чей-то чужой дом — чем он занимался на протяжении вот уже нескольких дней,— если, конечно, делать это самому, а не чужими руками издалека, с удобного расстояния, с которого все эти пожары воспринимаются как стратегическая абстракция. За Бизферном отрог горы сворачивал к западу, и дорога делала поворот вместе с ним. Здесь протекали крупные ручьи, почти что небольшие речки, и там, где не было полей, стояли густые леса. Но после многомесячной засухи и эти леса были готовы вот-вот вспыхнуть; под деревьями валялись кучи сухих листьев, отмершие ветки, обрушившиеся мертвые стволы.
— Это здесь, господин,— сообщил посыльный.
Эремойль оглядел широкий каньон с узкой горловиной, посредине которого протекал ручей. В сгущавшихся тенях он разглядел внушительных размеров поместье, большое белое здание с зеленой крышей и, как ему показалось, раскинувшиеся за ним обширные хлебные поля. Горловину каньона охраняли вооруженные стражники. Это было не простое фермерское хозяйство, а владение некоего человека, мнившего себя не иначе как герцогом. Эремойль понял, что его ожидают изрядные неприятности.
Он спустился наземь и зашагал в сторону стражников. Держа энергометы наизготовку, они встретили капитана неприязненными, изучающими взглядами. Он обратился к тому из них, который выглядел наиболее внушительно:
— Капитан Эремойль. Я хочу видеть Айбиля Катгикауна.
— Каттикаун ожидает лорда Стиамота,— последовал холодный ответ.
— Лорд Стиамот занят. Сегодня его представляю я — капитан Эремойль, командующий этого района.
— Нам приказано впустить только лорда Стиамота.
— Передайте вашему господину,— устало сказал Эремойль,— что корональ сожалеет о том, что не может посетить его лично и просит его изложить свои претензии капитану Эремойлю.
В первый момент ему показалось, что стражник не услышал этих слов. Но спустя несколько секунд он молча повернулся и направился в глубь каньона. Эремойль смотрел, как он неторопливо шел вдоль берега ручья, пока наконец не скрылся за густыми
кустами, посаженными перед замком. Прошло довольно много времени; ветер переменился и теперь налетал обжигающими порывами со стороны пожара, принося с собой дымные клубы, которые жалили глаза и опаляли горло. Эремойль подумал, что в его легких, наверное, уже осел слой черного пепла. Но из этого окруженного горными отрогами места самого огня видно не было.Наконец стражник возвратился той же неторопливой походкой.
— Каттикаун примет вас,— объявил он.
Эремойль подозвал водителя и приехавшего с ним посыльного. Но стражник отрицательно помотал головой.
— Только вас, капитан.
Водитель переменился в лице. Эремойль махнул ему рукой.
— Ждите меня здесь,— сказал он.— Не думаю, что задержусь надолго.
Вслед за стражником он направился по дорожке к замку.
Эремойль ожидал от Айбиля Каттикауна такого же подчеркнуто недружелюбного приема, какой оказала ему стража, но он недооценил той любезности, которую чувствовал себя обязанным проявлять провинциальный аристократ. Каттикаун приветствовал его с теплой улыбкой и открытым взглядом, обнял гостя, как могло показаться, совершенно искренне и провел его в большой дом, обставленный не слишком пышно, но с грубоватой простотой, производившей впечатление элегантности. Под сводчатым потолком тянулись блестящие от лака балки из черного дерева, высокие стены украшали охотничьи трофеи, мебель была массивной и, судя по всему, древней. В целом дом производил впечатление архаичности. Как, впрочем, и сам Айбиль Каттикаун. Это был крупный человек, ростом гораздо выше поджарого Эремой-ля; ширину его плеч еще больше подчеркивала тяжелая мантия из меха ститмоя. Шапка густых с заметной проседью волос лежала красивыми крупными волнами над высоким лбом; глаза были темными, а губы тонкими. Он выглядел поистине величественно.
Каттикаун наполнил два бокала вином красивого янтарного цвета и лишь после того, как они отпили по глотку, заговорил:
— Значит, вам необходимо сжечь мои земли?
— К сожалению, мы должны полностью сжечь всю эту провинцию.
— Какая глупость! Возможно, самая большая во всей военной истории человечества. Имеете ли вы хоть какое-то представление о ценности производимой здесь продукции? Вам известно, сколько поколений вложило свой тяжкий труд в создание и развитие этих ферм?
— Вся область от Милиморна до Синталмонда и дальше — центр партизанской активности метаморфов, их последний оплот на Алханроэле. Корональ твердо решил положить конец этой отвратительной войне, а это можно сделать, только выкурив меняющих форму из их убежищ в этих холмах.
— Есть и другие методы.
— Мы пробовали их, но безрезультатно,— возразил Эремойль.
— Говорите, пробовали? А вы пытались дюйм за дюймом обыскать леса, чтобы найти их? Или, может быть, вы собрали сюда всех солдат Маджипура, чтобы провести сплошное прочесывание? Конечно нет. Это слишком хлопотно. Гораздо проще пустить в ход летающие машины и сжечь целую провинцию.
— Эта война унесла жизни целого поколения.
— И корональ в конце концов потерял терпение! — воскликнул Каттикаун.— А расплачиваться за это должен я!
— Корональ — великий стратег. Корональ победил опасного и почти неуловимого врага и впервые сделал Маджипур безопасным для людей — повсюду, кроме этого района.
— Мы достаточно хорошо управлялись с метаморфами, скрывавшимися рядом с нами, капитан. Ведь меня они все же не убили. Я умел обращаться с ними. Угроза, которую они могли представлять моему благосостоянию, несопоставима с той, какая исходит от моего собственного правительства. Ваш корональ, капитан, просто дурак.
Эремойль сдержался.
— Будущие поколения станут говорить о нем как о герое из героев.
— Вполне возможно,— согласился Каттикаун.— Именно так обычно и становятся героями. Уверяю вас, что не было никакой необходимости уничтожать целую провинцию ради того, чтобы расправиться с последними аборигенами, которых осталось всего несколько тысяч. Я заявляю вам, что это опрометчивый и близорукий ход переутомившегося генерала, который спешит вернуться к безмятежной жизни в своем Горном замке.
— Пусть даже так, но решение тем не менее принято, и все от Милиморна до Хамифиу уже горит.
— Я заметил это.
— Огонь движется к деревне Каттикаун. Возможно, к рассвету он подойдет к границам вашего владения. В течение дня мы будем поджигать провинцию дальше к югу — до самого Синтал-монда.
— Не сомневаюсь,— совершенно спокойно отозвался Каттикаун.
— Этот район превратится в ад. Мы просим вас покинуть его, пока еще не поздно.
— Я предпочитаю остаться, капитан.