Замуж за Чернокнижника

— Тимур будет расти в любви.

— Теперь вижу, что Алан нашёл себе достойную пару, — ответная улыбка озарила лицо Ярада. — Я спокоен. Вы сможете вырастить из мальчика человека, использующего знания во благо и для добра. Иди к нему, — он кивнул мне, раскрывая объятья для моего сынульки, который резво подбежал к нам и после порции поцелуев от мамочки захотел на ручки к учителю. — Покажу Тимуру наши конюшни и буду ждать вас в обители.

Я смотрела на своего мужа. Уже четыре года вместе, а чувства между нами не угасают. Он так же смотрит на меня с нежностью и любовью. Смотрит так, как никто никогда не смотрел. Улыбается ласково, радостно, иногда ехидно. Так мне никто и никогда больше не улыбнётся. Он весел, терпелив и счастлив с тех пор, как мы разобрались в своих чувствах друг к другу. И никакой он не конь и не козёл. А самый лучший мужчина на свете!

Спустилась вниз, чтобы тут же оказаться в его крепких объятьях. Он нежно и страстно меня поцеловал. Мы гуляли вдоль речки в нелюдимой глуши по живописным местам, наслаждаясь девственно чистой природой.

— Тебе нравится здесь?

— Очень, Алан. Можно бывать здесь чаще.

— Чаще? Не уверен… Я-то тебя еле выношу… — Он многозначительно закатил глаза. — Ты же весь Орден здесь распугаешь, — засмеялся, уворачиваясь от моей мести в виде увесистого шлепка.

— Орден распугаю? — Вот это заявление! Интересно, и чем же? Мне стало так любопытно. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

— Конечно, знаю, — с улыбкой парировал хранитель секретов.

— Ах ты, бессовестный! — тут же ласково улыбнулась, обезоруживая его своей покладистостью. — Ты скрываешь от меня какую-то тайну, да?

И поняла, что вот он — шанс узнать о том, что не давало мне покоя вот уже несколько лет. Каждый раз, когда я пыталась узнать, чего боится Великий Чернокнижник, он переводил разговор на другую тему, отнекивался и всячески делал вид, что знать не знает, о чём речь. Но я-то помнила его лицо, слова там, в деревне, когда он спасал меня от старого козла на заре наших отношений. Настало время обо всём узнать.

— Нет, конечно, Юлёк.

— Точно скрываешь!
– с удовольствием констатировала я со всей уверенностью, на которую была способна.

— Тебе Ярад что-то рассказал? — с подозрением посмотрел на меня мой вип-муж.

Насторожился… Хм… Надо будет с Ярадом ещё раз по душам поговорить. Чувствую, много интересного расскажет. А пока… ответила ему невзначай:

— Нет, но обещай, что если будет что-то, чего я не знаю, ты расскажешь мне без утайки!

— Конечно, — улыбнулся Алан, не подозревая, что я готовлю ему в отместку.

— Вот и отлично. Начнём прямо сейчас. Ты до сих пор не рассказал мне, чего сам боишься! — деланно разворчалась, наседая на него.

— Не скажу, — упёрся.

— Ты мне только что обещал, — посмотрела на него с хитрецой, ставя ему шах и мат и наблюдая, как загорелись его глаза. — Давай признавайся.

— Я расскажу, но кто-то только что допрыгался, кошечка моя, — глухо, с придыханием ответил мой муж и превратился в хищного и коварного зверя перед прыжком.

— Рассказывай, — укротила зверя одним словом, как заправская дрессировщица. — Чего ты боишься?

Алан вздохнул.

— У меня анатидаефобия.

— Чегоо? Переведи…

— Я слежки боюсь.

— Чьей слежки?

Я напряглась. Мне сейчас это послышалось? Неужели фанатики или бандиты? Посерьёзнела.

— У нас проблемы?

— Нет. Это не то, — он повёл плечами, чтобы нехотя продолжить. — В детстве… На птичнике… Весь день просидел.

— Иии?

— С утками и гусями.

— Покусали?

— Нет, смотрели на меня, — буркнул любимый, превращаясь в маленького мальчика. — И ждали когда я вылезу к ним.

— Теперь ты их боишься?

— Да не боюсь, — насупился мой защитник. — Мне просто не по себе…

— Но почемууу?

— Вдруг они наблюдают за мной снова, — еле выдавил из себя муж. — Откуда-нибудь из укрытия.

Я сразу же вспомнила его на скотном дворе, когда-то давно, переминающегося с ноги на ногу. Отвааажный! Он боялся, но кинулся меня спасать от агрессивного животного! А ведь там недалеко в корыте плюхались эти птицы… Вспомнила, с каким нежеланием он эти годы ездил в деревню к моим родственникам, но ездил, ничем не выдавая своё «не по себе». И… расхохоталась. Искренне и душевно.

– Юлька, — обиженно надувает губы Кассий. — Смешно тебе теперь, веселишься!

— Конечно, смешно, — я продолжаю смеяться, представляя сильного мужчину, который умеет управлять демонами, и его детский страх какой-то ерунды.

Потому и отвечать не хотел. Сам всё понимает. Смеюсь, заражая его весельем.

— Ах так! — притворно хмурится он, обхватывает меня обеими руками и приближает к себе, начиная яростную атаку поцелуями, пока я не чувствую нарастающий градус возбуждения от любовной игры.

Вдруг вспоминаю, что сегодня нам нельзя, потому что период опасный, и начинаю его останавливать:

— Нам рано заводить детей!

— Рано? — он отстраняется на миг, становится серьёзным. — Мне неважно, сколько их будет, Юлёк. Я готов прямо сейчас завести маленькую девочку, похожую на тебя, — и снова этот блеск привилегированного соблазнителя и вкус его тёплых губ на моих губах.

Нет шансов уберечься, если только…

— Ну вот, я теперь уже боюсь за тебя! — выдыхаю в попытках снизить накал.

— Почему, кошечка моя? — ласковый такой, притягательно-опасный…

— С твоей настырностью боюсь в скором будущем превратиться в гусыню с кучей маленьких гусят. Тогда все твои страхи сбудутся, потому что я буду за тобой наблюдать!

— Хахаха, Юля, — смеётся вип-производитель маленьких детей, с опаской отстраняясь от меня и пытаясь сохранять непринуждённость. — Но… знаешь…любимая… Может, нам и правда пока рановато… Можно подождать, — он смотрит на меня с подозрением, понимая, что весь разговор — подвох. — Месяца два, не больше.

— Пойдём уже, мой тигр, к сыну, — я дотягиваюсь до его губ и нежно целую. — Ничего не бойся со мной. Уж от кого-кого, но от гусей я тебя смогу защитить, и от лебедей тоже. И даже от козла, если в моих руках будет увесистая палка.

Ловлю на себе его тёплый и ласковый взгляд, исполненный любви, и понимаю, что я самая счастливая женщина во всём мире. Я любима и люблю. И это навсегда.

Конец