Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать

За несколько секунд до этого стихла музыка, и гости поспешили вернуться в зал, чтобы послушать приветственную речь жениха. После того, как его светлость блеснёт красноречием, будут танцы, ну а ближе к полуночи будущие супруги покинут праздник, чтобы пройти ритуал сочетания в храме, который завершится брачной ночью в стенах Уайтшира.

Теперь мне хотелось разбить вон ту напольную вазу или, как вариант, обрушить многоярусную хрустальную люстру на головы собравшихся.

Но я взяла себя в руки и, встав с краю, у самого выхода на террасу, устремила взгляд на счастливую пару, замершую у чёрного рояля. Стоило признать, Эдель и Кристофер отлично смотрелись вместе. Хрупкая миниатюрная блондинка со смазливеньким личиком и высокий широкоплечий брюнет с цепким взглядом и резкими, благородными чертами. Породистая рожа, я бы сказала.

Поблагодарив гостей за то, что облагодетельствовали Уайтшир своим присутствием, Кристофер принялся петь дифирамбы невесте. Рассказывал о том, как он счастлив соединить свою судьбу с этим подарком небес (а вот он для Эдель станет карой небесной — в этом я даже не сомневалась), какая для него это честь и прочее, прочее.

— Какая чудесная пара! — восхитилась стоящая впереди меня леди с рубиновым гребнем, торчащим из седых волос.

— И правда чудесная, леди Экбет. Любоваться — не перелюбоваться, — поддержала её другая преклонных лет дама.

— Как же хорошо, что он в своё время не женился на той безродной. Ариас! Видели, с кем она заявилась на праздник? — завозмущалась первая блюстительница нравов.

За что едва не получила от меня по голове веером. Но я сдержалась и продолжила вслушиваться в их диалог.

— Где это видано, самой вести мужское дело!

— Замуж ей надо. За такого же простака, как и она сама. Ох, эти Ариас…

Решив, что если продолжу слушать этих балаболок, то непременно сломаю веер об их головы, вернулась на террасу.

Да, мой род не может похвастаться длинной родословной. В наших жилах не течёт ни капли Старой крови, и мы не владеем магией. Но графский титул мы заслужили. Он был пожалован моему прадеду за победу в битве, предрешившей исход многолетней войны с захватчиками. Так мы стали Ариас. С именем, но по-прежнему нищие.

Мой прадед любил лошадей, наверное, даже больше родных детей. Эта страсть передалась моему деду, а от него — моему отцу. И я тоже, единственная наследница рода, посвятила себя самым чудесным в мире животным. Они и сделали нас одной из самых богатых семей Хальдора.

Я обожаю лошадей, их я понимаю лучше, чем людей. От них не надо ждать подлости и предательства. Они чувствуют мою любовь, тянутся ко мне. Мне удаётся объезжать даже самых норовистых, а уж те, которых развожу я, ведут себя со мной как шёлковые.

Мне нравится моя жизнь, нравится моё дело, которому я посвящаю всё своё время. Поэтому я рада, что всё так сложилось. Выйди я замуж за Грейстока, и до конца своих дней жила бы, как красивое, но бесполезное дополнение к герцогу.

Хорошо, что эта роль досталась Эдель, она ей явно нравилась. Леди де Морвиль продолжала застенчиво улыбаться, хлопать ресницами и краснеть. А я продолжала пить шампанское, поэтому, когда у Грейстока наконец иссяк поток красноречия и меня пригласили на танец, поначалу засомневалась в своих силах и забеспокоилась о до блеска начищенных туфлях подошедшего ко мне джентльмена. Но потом решила, что его туфли переживут мои каблуки.

Потому что я хочу веселиться и танцевать! Назло злым языкам и призракам прошлого, которым было нечего делать ни в моей голове, ни уж тем более в моём сердце.

Не знаю, какая муха укусила Купера — всегда такого покладистого, отходчивого и добродушного, но он решил объявить мне бойкот. За весь вечер не пригласил ни на один танец. Не скажу, что я испытывала потребность в партнёрах для танцев, их можно было запросто отгонять от меня мухобойкой, но я бы предпочла вальсировать со своим любовником, а не с генералом Форсайтом, разменявшим, разве что хорд знает, какой десяток.

В какой-то момент Купер попросту исчез из виду, будто сквозь землю провалился: не было его ни возле фуршетных столов, ни среди танцующих. С дамами он тоже не заигрывал и не веселил их своими зачастую далёкими от целомудренных шутками. Может, решил провести себе экскурсию по замку? Кристофер его за это по головке не погладит.

Извинившись перед генералом, я отправилась на поиски своей пропажи, пока Шона не обнаружил кто-нибудь из охраны и не притащил, как нашкодившего котёнка, за шкирку к Грейстоку. По пути утянула с подноса бокал с шампанским, улыбнулась какой-то престарелой даме, изобразила книксен перед подслеповатым адмиралом, чья грудь была сплошь обвешана медалями, и, к своему немалому облегчению, наконец вырвалась на свободу, то есть в холл.

Здесь, кроме охранников — шкафоподобных джентльменов в чёрных фраках, больше никого не было. К лестнице меня, конечно, пропустили, но смотрели при этом так, словно в любой момент готовы были ликвидировать, как вражеский элемент, с помощью какого-нибудь атакующего заклинания.

Вцепившись пальцами в перила (шампанское всё-таки сделало своё чёрное дело — картинка перед глазами стала размытой), я не спеша поднялась на второй этаж. Помнится, где-то здесь была библиотека, а в ней такое мягкое, удобное кресло. Надеюсь, Кристофер его не выбросил, потому что тогда, клянусь хордом, я окончательно его возненавижу.

Поиски Купера решила отложить до лучших времён: как минимум до тех пор, пока коридор не перестанет двоиться. Всё-таки отыскала библиотеку и, ввалившись в зал, размерами ничем не уступавший бальному снизу, прямо на пороге скинула туфли.

Застонала облегчённо, с наслаждением прикрывая глаза (как же ноги гудят!), и направилась к вожделенному креслу. Стоит, где стояло — возле камина, облицованного рыжим мрамором. Это было памятное место — здесь меня впервые поцеловали. Притянули к себе, не обращая внимания на слабые протесты. Усадили на колени, обмирающую от волнения, дрожащую от предвкушения, и прошептали, скользя ладонями по талии:

— Знала бы ты, как сильно я тебя хочу, Лори, — а потом поцеловали. Поначалу осторожно, боясь напугать смущённую таким откровенным признанием юную девочку, но уже спустя минуту я поняла, что Кристофер и осторожность — понятия несовместимые. Да и сдержанность не входила в число его добродетелей.

Помню, на мне тогда не было корсета, и каждое прикосновение Грейстока провоцировало внутри взрыв маленького фейерверка. Его губы, его хриплый голос, его запах — всё это делало меня будто пьяной. Покорной и послушной ему, тогда ещё моему жениху.

Интересно, Эдель он точно так же сажает себе на колени и целует? Мысленно выругавшись, допила шампанское. Нет, Лорейн, девочка, ты мне сегодня совсем не нравишься.

Поругать себя как следует мне не дали. От двери раздался резкий голос Грейстока, грозной статуей античного бога застывшего на пороге:

— Что вы здесь делаете?

— Наслаждаюсь тишиной и покоем. Вернее, наслаждалась. До вашего появления. — Я нехотя выпрямилась в кресле. Неужели шёл по моему следу?

— Библиотека не предназначена для гостей.