Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы

Здесь уже мне захотелось приобрести один свежий труп. И прикопать на месте. Чтобы не ожил!

— Они такую помощь воспримут с радостью, тем более ты у них в авторитете, — закончила блондинка. — И еще что-нибудь им пообещай… важное.

— Ладно, — вернулась я к рупору.

Бедные зеленые тетки стояли на месте с Денькой на руках и устало переминались с ноги на ногу.

— Дамы, слушайте сюда, — толкнула я речь. — Мужчину по назначению не использовать!

Зеленушки заволновались и начали протестовать. Слышно не было, но по мимике и так было понятно. Кое-кто начал тянуть к небу руки, тыкая в трудовые мозоли. Я чего-то не знаю в женской физиологии?

— Тихо! — рыкнула. — Ваши нужды понятны и близки, но этот человек выбран мной для другого дела, а у вас он всего лишь немного погостит и будет заниматься не сек… не деланием новых детей, а воспитанием уже имеющихся! Понятно?

Кикиморы закивали, но все же остались недовольными. Я вздохнула, наступила Терейну на ногу и торжественно пообещала:

— Мелиорации не будет!

Бабы обрадовались, захлопали в ладоши и, естественно, в третий раз уронили Дениса. Виновато переглянулись и пригребли его назад. Типа, вовремя поднятое не считается упавшим?

— Всем все понятно? — закрепила пройденный материал. — Проверю!

Тетки зашустрили и утащили брата в жидкую грязюку. Вернусь и расскажу этому утяжелителю женских рук значение выражения «да ну тебя в болото»! Дайте только вернуться!

Дальше трудолюбивые кикиморы своими мозолистыми руками пристроили деток к братику и сели в тесный кружок для написания листовок и распИвания революционных песен. По крайней мере, меня на эту мысль натолкнула приличных размеров бутыль, передаваемая по кругу. По мере причащения зеленолицые дамы сочиняли героические лозунги, размахивая руками и попадая по соседкам. Соседки, впрочем, не возражали и возвращали лозунги назад в двойном, а особо рьяные — и в тройном размере. В общем, судя по неадекватному поведению болотяниц и кикимор, бабы оторвались по полной программе, и революция вкупе с мелиорацией удались на славу!

— Мы спать идем? — спросил меня Терейн, отвлекая от созерцания и заучивания методов ведения подрывной деятельности.

— Куда? — не вслушалась я в вопрос.

— С кем? — ехидно поинтересовалась Севда.

— В кровать, — ответил бог сначала мне, а потом жене. — Один…

Я отвлеклась от разглядывания патриотических песен народа Дальнего заболотья и воззрилась на шатена в изумлении:

— А ты-то тут при чем?

— Я теперь тут жить буду, пока это сумасшествие не закончится, — пояснил мне Терейн с намеком глядя на блондинку. Которая, впрочем, его проигнорировала и удалилась, величаво покачивая аккуратным задом.

— Надрать бы! — сообщил мне бог, не отрывая глаз от жены.

В кои-то веки я была с ним согласна и мечтала об уединении и покое. Парфенушки скакали вокруг и совали мне в руки чупа-чупс. Интересно, это как сладость или тренажер?.. И о чем я только думаю?

— А вы о чем? — раздался голос позабытого в неравной борьбе с инстинктом размножения Сухлика.

— Ты еще тут? — обозлилась я на несправедливость судьбы. — А ну марш экзамен сдавать! И передай Кондраду: «Я тебя люблю!» Все вперед на арианэ! И если она не сдастся врагу, то стань ей другом и… В общем, ты меня понял!

Я разошлась так, что нечаянно задела Сухлика кадуцеем. Вьюнош пропал.

— Первый пошел, — удовлетворенно заметила я.

— Нет, полетел! — насмешливо хмыкнул Терейн, указывая на одинокую фигуру, застывшую на болотной кочке. — Уж послала так послала!

— Где-то я это выражение уже слышала, — сонно задумалась я, поигрывая кадуцеем, как скалкой. — Кофе мне, пожалуйста! — попросила, пытаясь бороться со сном и не упустить чего-то важного.

— Много кофеина вредно! — заявили вечнозаботливые парфенушки и выдали мне стакан теплого молока с медом и… ночную рубашку.

Предлагают идти на боковую? Вообще-то я и в самом деле не выспалась и чувствовала себя уставшей.

— Но мне тут надо последить… — пыталась отвертеться я. Спать хотелось зверски, но жизнь любимых людей была гораздо важнее.

— Я сам послежу, — предложил мне Терейн. — Мне все равно спать на раскладушке не улыбается. Лучше посмотрю за твоими и заодно своего адепта проверю. Иди поспи.

— Спасибо! — благодарно улыбнулась я, отчаянно борясь с зевотой, и отправилась почивать. Переодевшись и проделав все необходимые процедуры, с наслаждением растянулась на перине. И только я поудобней улеглась…

Кондрад

«Лицо», как, впрочем, и все части тела индивидуума, оказалось выряженным весьма оригинально. Лохматое нечто в куцых тряпках. Ярких, кричащих и вызывающих. Вроде бы обычная одежда охотников, но настолько режущая глаз, что любой зверь сбежит с криками ужаса, а особо нервные еще пробегут туда и обратно несколько раз… по охотнику.

Так вот, это «нечто» походило на пугало в скоморошьем одеянии. И меня больше всего поразило странное выражение его глаз: с одной стороны, тщательно скрываемые страх и неуверенность, переходящие чуть ли не в затравленность, с другой — упрямство и желание настоять на своем.

— Чем обязаны? — полюбопытствовал я, разглядывая неожиданного гостя и судорожно просчитывая, откуда он мог тут взяться.

— Я тебя люблю! — выпалил пришелец и вздохнул с та-аким облегченным видом…

— Хм, — осекся я, не зная, как отреагировать — то ли смеяться, то ли плакать. Мальчики мне признавались в любви впервые! Естественно, можно хорошенько двинуть наглецу в челюсть или вызвать на поединок и прикончить за дерзость, но… на это сборище косточек даже у меня рука не поднималась. На него же без слез не взглянешь! — Смело.

— Да как ты смеешь, щенок! — выпрыгнул вперед один из воинов, рассудивший, что мне по рангу с этим недоразумением сражаться за честь не положено.

Юноша ласково посмотрел моему защитнику в глаза и двумя пальцами спокойно отвел лезвие меча. Никодим оторопело уставился в голубые, ярко полыхнувшие очи гостя и… застыл.

— Извините, — мягко сказал пришелец, и лично я сразу почувствовал настоятельную потребность в ласке и нежности. — Я не представился. Бог.

— Опа! — вырвалось у меня, пока нехотя опускался на одно колено. — Приплыли!

— Ну что вы, не нужно! — подскочил ко мне юноша. — Илона мне этого не простит. Давайте без церемоний… по-семейному…

— Как?!! — У меня глаза на лоб полезли. В желудке образовался ком, и мне стало малость нехорошо. — А какое вы имеете отношение к нашей семье?

— Должен признаться, весьма отдаленное, можно сказать — шапочное знакомство, — приложив руку к сердцу, поклонился гость.

Меня отпустило.

Чудик украдкой показал глазами на русалку, занятую Денисом и детьми:

— Это мое первое задание.