Замужняя невеста для короля

***

Я очнулась, лёжа на мягкой траве в тени увитого плющом платана. Листья его напомнили кленовые, но могучий ствол и раскидистая крона не позволяли признать эти деревья близкими родственниками. Ветер что-то нашёптывал, плутая между ветвями. Отвечая ему, гудели шмели.

Не представляла, сколько времени я пролежала. Тело ныло. От неудобного положения затекли мышцы. Во рту и в носу было сухо, словно там посыпали извёсткой, кожу лица стянуло как гипсом. Я села, посмотрела через Узкое ущелье. Скамейки на той стороне не было, на её месте возвышалась груда камней, в воздухе витало ещё не осевшее облако пыли. Тропу перегородили обломки скалы.

В одном я была твёрдо убеждена: лучший выход для баронессы Кофр сейчас — исчезнуть из Кофрского замка. Судя но настойчивости моего врага — человек это или демон — в живых он меня не оставит. Будь возможность попасть в город, минуя земли барона, я бы так и сделала. Увы, иного пути, как мимо замка, не знала. Теперь, когда вернуться по распадку, даже если перескочить через ущелье, невозможно, придётся делать заметный крюк, спускаться к морю и снова подниматься на плато. Чего-чего, а сидеть без дела точно не следовало. Я встала и, пошатываясь, побрела по лесу. На счастье, неподалёку обнаружился родник. Прозрачная, слегка минерализованная вода вытекала из расщелины в камне, собираясь в продолговатую гранитную чашу. Я умылась, напилась и бодрее пошагала вниз по склону.

До знакомого пляжа добиралась больше часа. Пока шла среди платанов, всё было неплохо, использованная впопыхах магия основательно подкосила меня, но на ногах я держалась. Подобрала на выходе из зарослей крючковатую палку и опиралась на неё как на посох, с сожалением покидая благословенную тень. Приклеенное в зените солнце жгло так, что в своём практичном наряде я рисковала свариться заживо, поэтому шла еле-еле.

По моим расчётам обед уже подали, и я надеялась проникнуть к себе в спальню незамеченной. Только бы служанки не сунулись приглашать в столовую. Ни есть, ни видеть никого не хотела, всеми силами стремилась как можно быстрее убраться из этого места. Сразу бы и уехала, но, к большому сожалению, не захватила с собой кошель, а без денег как я доберусь до короля?

Не стала проходить через ворота, представила пятачок свободный от акации позади восточной башни и перенеслась туда сразу от дороги. Не задерживаясь, вторым рывком перескочила в гостиную занимаемых мной до этого дня покоев.

Сначала вздохнула с облегчением: толстые стены умудрились сохранить прохладу. Потом с сожалением: жаль будет расставаться с уютными комнатами. Но жизнь дороже, о чём настойчиво напоминал запах гари, проникавший сюда из кабинета. Не мешкая, кинулась в спальню, достала кошелёк, поразмыслив, сунула его в небольшой саквояж, туда же отправился блокнот с записями, кое-какие попавшие под руку мелочи.

Перестав суетиться, присела на кровать и только теперь обратила внимание на необъяснимую, совершено непривычную тишину. Вполне естественный шум для наполненного людьми замка стих, будто стояла глубокая ночь. Не сдержав любопытства, я вышла на балкон и перевесилась через ограждение, высматривая кого-нибудь во дворе. Пусто. Молчала кузница, никто не стирал и не развешивал бельё, не тащил корзины со снедью, не бранил проштрафившегося мальчишку-поварёнка, не судачил, не смеялся.

Не сразу я нашла объяснение столь резкой смене обстановки в Кофрском замке. В тот момент больше всего огорчил замок на двери конюшни. Куда подевался Том? Мы же договорились ехать в город!

Вот тут-то меня и осенило: грохот камнепада наверняка слышали в замке.

Я вернулась в гостиную и поискала письмо, оставленное на оттоманке. Его не было. Одно из двух: либо его забрал отправитель, либо нашла служанка. В любом случае о том, что в полдень я пошла к Узкому ущелью, стало известно. Раз так, можно с уверенностью утверждать, что воспитанница барона Кофра погребена под рухнувшей скалой.

Суеверный ужас охватил моё существо. Крупная дрожь волной прошла по всему телу. Случайностью был не пожар и не обвал, случайностью было моё спасение. Смерти я избежала лишь благодаря магии, так вовремя осознанной и прирученной мною.

Опустившись на атласное сидение, я заплакала. Лила слёзы, как маленькая девочка, которую без всякой вины заперли в сырой, пропахшей плесенью кладовке, лишили ужина и забыли о её существовании.

О Циан! Зачем ты согласился взять меня в жёны?!

Посидела, похныкала, жалея себя. Постепенно унялась дрожь, вернулись силы, высохли слёзы.

Плачь — не плачь, а побег никто не отменял. В чём не было сомнений, так это в том, что второй раз я не совершу вчерашней ошибки. В огне не сгорела — камнями завалили. Из каменного урагана выбралась — утопят, пожалуй. Или отравят. Или с лошади сбросят. Нет уж, пусть мой враг считает задачу выполненной.

Следовательно, никому не нужно показываться на глаза. Даже Тому. Придётся топать в город пешком. Благо тут не так далеко, к вечеру доберусь. Изменив первоначальный план, я решила прихватить с собой кое-какие вещи. Не здешние, заметят, пожалуй. А вот собственный мешок, так и провалявшийся в углу шкафа всё это время, я забрала.

Ощущения у меня были такие же, как в тот день, когда отец продавал меня барону: подступающий к горлу комок, слёзы… оставляемый навсегда дом… полная неизвестность впереди… мешок с барахлишком в руках.

Глава 12. Цирк

Первого человека, которого я встретила, покинув Кофрский замок, был старик из соседнего селения. Плелась я под палящим солнцем, с трудом волоча ноги и проклиная себя — зачем взяла мешок? Не такой он оказался тяжёлый, но за спиной нести было нестерпимо жарко, а перекладывать из руки в руку неудобно. Услыхав неспешные постукивания подков по камням дороги, я отошла на обочину. Меня нагоняла повозка, запряжённая каурой лошадёнкой. В кузове теснились бидоны, в воздухе витал тонкий аромат кислого молока — крестьянин вез в город творог, масло и сыворотку.

Я с поспешностью приняла предложение старика составить компанию в пути, забросила ношу в угол телеги, уселась на слежавшуюся солому и с удовольствием потрясла ногами, ох как они устали! На вопрос, не Кофрского ли барона я служанка, честно ответила:

— Нет, не служанка.

— Говорят, там девицу ищут погибшую.

— Ищут вроде, — я прикусила губу, стараясь не показать волнения.

— Надо ж, — сокрушённо качал головой крестьянин, — обвал случился. Зимой чаще лавины сходят, если снега навалило, а летом-то что? Э-эх! — Он стегнул лошадку, словно она была виновата в трагедии. — А ты куда направляешься?

— В цирк. Представление хочу посмотреть. — Я примолкла, но, поймав заинтересованный взгляд старика, продолжила: — С кучером договорилась, что отвезёт, а его на разбор завалов послали.

— Оно и понятно, — возчик одобрительно кивнул. — А представление я тоже видел. Мужик там девицу мечами протыкает, а она целёхонька. Колдовство! Иначе никак.

Старик рассказывал о цирке, о городских и деревенских новостях, а я смотрела на удалявшиеся башни замка, чувствуя неловкость. Ланфа, конечно, рыдает, считая меня погибшей. Но сообщить горбунье о том, что жива, я не могла. Вряд ли она сможет удержать это в тайне от барона, а тот незамедлительно организует поиски. Нет, умерла, так умерла! О том, каково будет Циантину узнать о том, что его хитрость не удалась, и проклятье настигло очередную жертву, я старалась не думать.