Замыкающие

Мне было некомфортно от того, что наш почти интимный разговор слушает кто-то третий, и я не стала отвечать. Просто пожала плечами и помолчала.

В течение нескольких часов ничего не происходило. Кроме того, что я активировала коммуникатор и слушала короткие переговоры наших похитителей.

Там не было ничего особенного: какие-то имена, которые я старалась запомнить, команды идти туда или сюда. Из разговоров я утвердилась в том, что большинство жителей базы рассредоточены по ее периметру. У каждого есть своя задача и свое место. Группа была хорошо организованной, что было плохо. Команда агрессивно фанатично настроенных мужчин на территории военной базы в центре планеты - это очень нехорошо. И не факт, что все беспечатники находятся только тут.

– Они идут к нам, за Рином - тихо сообщила я, пряча прибор в белье и фиксируя резинкой брюк - приготовьтесь.

Рин мог вставать и ходить. Это он уже проверил. С трудом, но это ему удавалось. Не знаю, каких усилий стоило моему мужчине двигаться, но он делал это сжав зубы и громко дыша.

Мои сокамерники кивнули. Каждый знал, что ему делать. Мы проговорили наш план несколько раз.

Мы ждали. Наконец створки разъехались и в комнату полился свет из коридора.

– Что с твоим майором?
– обратился ко мне уже знакомый мне блондин - он ходить способен?

– Не знаю - ответила я. Рин сидел, привалившись к стене и делал вид, что ему очень плохо.

– Придется тащить - недовольно отозвался второй - док сказал, он ему нужен.

– Я могу сгонять за платформой - блондин сделал шаг к нам - эй, майор, ты там жив?

Рин молчал. Я напряженно ждала. Микел сжимал в руке шприц со своим чудо-коктейлем.

– Дотащим так - шатен тоже зашел в карцер и подошел к Рину - некогда ходить туда-сюда.

Оба они наклонились над моим женихом. Наступила тишина. Я кивнула Микелу. И мы сделали рывок.

***

Все происходит стремительно. Рин молниеносным движением поднимает руки к шее блондина и отключает его нажатиями на несколько точек.

Я нападаю на второго, бью его под коленями, а Микел вкалывает в шею свой чудо-шприц. Оба мужчины оседают на пол. Блондин - прямо на Рина, но ученый успевает его подхватить.

Мы обыскиваем похитителей, забирая коммуникаторы и энерго-пушки. Снимаем с них браслеты, у одного из них находим наручники и сковываем из вместе и дополнительно связываем подручными средствами из запасов ученого.

– Браслеты не работают - отзываюсь я - сигнал глушится, видимо, специально, чтобы изолировать всех на территории базы и держать под контролем.

Надежда на то, что удастся вызвать помощь используя браслеты похитителей, тает на глазах.

– Выдвигаемся - командует Рин.

Микел берет рюкзак, в который положил оставшуюся воду и паек.

– Гало-камер в коридоре точно нет?
– продолжает мой майор.

Мы с ученым синхронно отрицательно мотаем головой. Именно у карцера гало-камер я не видела, только на платформе и на других уровнях.

Крадучись, мы выходим из помещения, промаргиваясь от более насыщенной иллюминации в коридоре. Рин идет медленно, ему больно, но он все равно двигается в противоположную от основного коридора сторону.

Коридоры, коридоры. Мы прислушиваемся к каждому звуку. Коммуникатор молчит, там только редкие переговоры между жителями базы. Нас пока не ищут.

Мы сворачиваем в один из неиспользованных коридоров и подходим к платформе. Ее явно давно не запускали.

Активация платформы происходит на наш страх и риск. Мы не знаем, подключена ли она к общей охранной системе или нет. Технологии устаревшие, а системы базы работают явно не на полную мощность.

Платформа начинает свое движение вверх. Медленно. Слишком медленно. Коммуникатор молчит.

Средний уровень, и снова движение платформы, и вот, наконец, верхний уровень.

Рин не уверен, что технический коридор выведет нас к нужной точке. Он ориентируется на план других миранских военных баз, на которых был. Нам, слава высшим силам, никто не встречается. Еще коридоры и мы наконец, выходим к транспортному боксу.

И вот тут нас ожидает сюрприз. Из разговоров, которые я слушала, я уже знаю, что у транспортного бокса один из постов местной “охраны”. Но я думала, что он будет с другой стороны.

Мы прячемся в одной из технических ниш. Рин внимательно смотрит на меня, взглядом показывая, что придется стрелять. В парализующем, не боевом режиме пушек, но все же.

Я никогда не стреляла в разумных, только в проекции в учебном отсеке восстановленной реальности. Я понимаю, что травмы Рина не позволят ему быстро и точно попасть в цель. После удара головой, как он сказал, что-то стало со зрением, он не может сфокусироваться. Да и руки дрожат от боли и напряжения.

– Я все сделаю - я шепчу беззвучно, одними губами.

В глазах Рина стыд, вина за то, что он такой слабый и бесполезный. Такое положение вещей ломает сильного воина, и мне искренне больно за него. Хоть я и понимаю, что он ни в чем не виноват.

Я прижимаюсь к своему миранцу, тянусь к нему, успокаиваю. Потом киваю Микелу. Тот, на удивление, собран и спокоен. Молодец. Хоть не воин, а ученый, но в наших непростых обстоятельствах взял себя в руки.

Мы буквально вырастаем из темноты. Я стреляю, не давая себе возможности на сомнения или страхи. Рин делает то же самое, и даже попадает в цель.

Беспечатники падают, оглушённые парализующим энерго-снарядом. Мы почти бежим, врываясь в транспортный отсек.

Здесь несколько аэролетов и то, что осталось от поисковика Рина. А еще какие-то явно боевые летательные аппараты и даже один межпланетарный катер.

Звучат шаги, я вижу фигуры, которые двигаются к нам. Мы с Дерином стреляем без разбора, двигаемся к одному из непонятных, смутно знакомых летательных аппаратов. Прямо у нашей цели еще несколько мужчин. Микел бросается на одного из них и выбивает у того пушку. Звучит сирена.

Вокруг все смешалось в ряд размытых картинок. Кто-то, кого Рин успел обезоружить, все же успевает его ударить. Коммуникатор за моих поясом взрывается громкими голосами.

Мы с Микелем затаскиваем Рина в аппарат. Перед этим приходится, правда, подтащить к сканеру ближайшего мужика и, надеясь на чудо, приложить его ладонь туда.

Я действительно словно действую на автомате. Вижу цель и иду к ней, сметая все на своем пути. Голова кристально чистая и холодная. Все эмоции словно закрыты и заперты. Я хочу спастись, хочу спасти Рина, хочу к своим мужчинам, хочу в наш дом, где тепло, безопасно и спокойно.