Заначка Пандоры
Шрифт:
— Двое слева! — Я перешел на испанский, чтобы поняли остальные. — И, как минимум, один справа. Еще один держит парадный вход. Я выйду через заднюю дверь и, как только кину зажигалку, Мигель должен стрелять. Если нам повезет, то успеем прорваться к калитке. Мигель спускается первым, за ним девушка, потом Пенчо. Затем Альфонсо подсадит меня на крышу и вместе с Хосе выйдет через парадную. Альфонсо прикрывает, Хосе должен укрыться за машиной, чтобы не дать им возможности проникнуть в дом. Они вернутся из-за угла во двор, чтобы помешать нам бежать, я упаду на них сверху. Только дайте мне оружие.
— Невозможно,
— Про авто забудьте, их уже нет! — отрезал я. Их деревенская твердолобость начинала здорово раздражать. — Пенчо, скажите им, что мы выходим!
— Какая такая зажигалка? — тупо переспросил Альфонсо.
Хосе ощутимо напрягся. Я не видел его глаз, лишь нечеткий силуэт, но почувствовал себя на мушке. Похоже, этот парень был тут единственным, кто прошел мало-мальскую подготовку. И он же первым заметил, на каком языке мы общаемся. Инка, похоже, ничего не соображала.
— Если ты меня сейчас убьешь, — сказал я, — вас станет на одного человека меньше, а девушка и отец погибнут. Дайте мне хотя бы пистолет, лучше два.
— Кто ты такой? — прошипел Хосе.
— Я русский, ее муж. Служил когда-то в армии и учил в школе испанский. Этого достаточно?
— Дай ему пистолет! — приказал Пенчо. — Ты ведь мог нас давно прикончить, так, амиго?
— Отец, не верь ему! — заплакал Мигель. — Этот койот и привел их сюда! Они убили моего брата!
— Нет, сделаешь, как он сказал! Анита слышит лучше нас, она знает, что этот человек опасен, но он нам не враг…
«Анита»! Чудовище в сумке… Личная кунсткамера старого пердуна заслуживала, оказывается, гораздо более пристального внимания…
— Эй, не надо газа! — Пенчо откашлялся. Его скрипучий голос резал нависшую тишину, как горячий нож топленое масло. — Мы сдадимся, только вы тоже покажите, что не будете стрелять…
Ни звука в ответ. Молодчина ирокез, облегчает задачу! Во дворе совещались. Мне в грудь ткнулась холодная рукоятка. Я отщелкнул магазин, на ощупь проверил содержимое. Неплохо, «Десерт Игл» с патронами от «магнума», забойная штукенция!
— Еще один не жалко?
Хосе скрипнул зубами, беднягу так и подмывало раскроить мне череп. Вот ведь психопат, с первого дня, как познакомились, уняться не может, зуб точит. Нехорошее у меня относительно него складывалось предчувствие, а я подобным вещам привык доверять. Так меня учили: если зрение и слух говорят одно, а задница чует подвох, доверься заднице.
Если выберемся, как пить дать, предстоит неприятный разговор…
— Хосе! — каркнул Пенчо.
Индеец выругался и швырнул мне второй ствол, на сей раз полную ерунду, древний бразильский «таурус» с пятеркой патронов на барабан.
— Зажгите в доме свет и выходите по одному! Первой выходит девушка!
— Альфонсо, видишь его? — спросил я. Как-то незаметно старик уступил мне руководство.
— Нет… Да, Матерь Божья, это и правда полиция. Там, за джипом, стоит один в форме!
— Слушай меня! Как только мы с Мигелем начнем, выйдешь, убьешь его и сразу назад! Ты сумеешь в него попасть?
— Да… Нет, я не стану стрелять в полицейского! Отец, кто он такой, чтобы тут командовать?
— Немедленно зажгите свет!
Инна стучала зубами. Обеими руками она вцепилась мне в бок, больно прищемив кожу сквозь рубашку. Не бойся, девочка, главное
не паниковать!— Пенчо, объясните ему, что это не полиция, а американский спецназ!
— Альфонсо, я тебя сейчас сам пристрелю! — раздался голос старика.
— Да чтоб вас всех! — терпение мое лопнуло. — Мигель, двигаем! Сперва направо, затем сразу налево, ты понял? Стреляй в голову или ниже пояса, на них бронежилеты!
Я сделал четыре глубоких выдоха, поджег фитиль и выкатился в коридор. Чуть-чуть забрезжило, иззубренный горами край горизонта подернулся темно-лиловым, но мне было не до красот.
Первая бутылка ударила туда, где я не так давно висел, изображая циркового гимнаста. Мигель вскинул пулемет. Я зажмурился в падении. Человек находился гораздо ближе, чем я предполагал: чертов подонок, он отважился одолеть пропасть и стоял, распластавшись, у самой кладки загона. Ему оставалось лишь перемахнуть последнюю каменную преграду, когда серия крупнокалиберных пуль превратила его размалеванную физиономию в фарш. Я ошибся, полагая, что он там один. Был и другой, который успел скрыться за угол.
С обратной стороны строения затявкал автомат Альфонсо, и в ответ ему немедленно раздалось жесткое стаккато «М16». Вторая бутылка ушла налево, я сразу перекатился в сторону, выхватывая оба ствола. Мигель послушно развернул гаубицу. Слишком медленно! Остолопу не пришло в голову подвинуться или хотя бы пригнуться. В краткий миг разрыва темноты на сетчатке отпечаталась его зверская заросшая рожа, разлетающиеся веером гильзы и дырки на сгибе локтя, из которых толчками плевала кровь. В кого-то он, несомненно, попал: за углом вопили.
— Пенчо, быстро! — прошептал я.
Старик прошмыгнул мимо, клетка с Анитой висела у него за спиной, в рюкзаке. Инну он тянул за руку; та дергалась, как испорченная марионетка, но бежала. Замыкающим, в клубах порохового дыма, из двери вылетел Хосе. Я успел подумать, что Инна наверняка не вспомнила о шприцах. Стрельба затихла, зато бешено разорались козы, принялись буквально кидаться на стенки клеток.
— Альфонсо?
— Убит, — Хосе привинчивал к «береттам» глушители. — Они ждали за порогом. Одного он снял, одного я ранил.
Мигель стонал и скрипел зубами.
— Идти сможешь? — Я почувствовал его кивок в темноте. — Двигай первым, без тебя они не спустятся. Отдай мне пулемет!
Какое-то время он поколебался, но я уже стаскивал с него ремень и подсумок с лентой. Взамен пихнул в ладонь револьвер.
— Уходите! Хосе, подсади меня! Держи дверь и правый угол!
Если кто-нибудь из тех ребят уже на крыше, мои похождения могут быстро закончиться. Издалека донесся рокочущий звук, который я меньше всего хотел бы услышать. Вертолеты, сразу два…
— Эй! — крикнул я, залегая на плоской крыше. — Девчонка у меня, попробуете нас взять — ей конец!
Затем я свесился и нарисовал Хосе картину дальнейшего нашего поведения. По крайней мере он не спорил. На заднем дворе не было заметно никакого движения. Лишь бы наши не наделали шума, спускаясь…
Я обжег руку о раскаленный раструб, ухитрился разбить подбородок и в двух местах порвал штаны. Шум винтов нарастал. Пусть, теперь это даже неплохо. Раз, два, три! Хосе внизу перебрался через стену, домчал до угла и вызвал огонь на себя. Они ответили. Прекрасно! Мой выход.