Занимательная Греция

Особенное раздолье здесь открывала мифология. Как звали няньку царя Агамемнона, сколько лет было Елене в начале Троянской войны, точно ли прозвище Аполлона «Сминфий» означает «мышиный» и почему — обо всем этом спорили до потери сил. Сами цари забавлялись этими спорами. Птолемей поддразнивал александрийских словесников: «Ахилл — сын Пелея, а чей сын Пелей?…» — пока один из них ему не ответил: «Вот ты — сын Лага, а чей сын Лаг?» И Птолемей умолк, потому что в цари он попал из не очень-то знатного рода.

Победами в этой ученой игре словесники хвастались как дети. Одного из них за вечную похвальбу дразнили «Сам себе бубен». Звали его Апион. Ему мало было вычитывать интересные редкости из старых книг, он уверял, будто изучил колдовство и нарочно вызвал с того света тень Гомера, чтобы спросить его, где же он все-таки родился и кто были его родители. Правда, когда его спрашивали: «Где же? Кто же?» — он отвечал, что Гомер запретил ему это разглашать. Другой словесник получил прозвище «Есть-или-нет» — это потому, что за обедом он не мог взять куска в рот, не припомнив, упоминается ли это кушанье у древних писателей и что о нем говорится. А третий, чтобы казаться начитанным, заучил начальные строчки множества стихотворений и щеголял ими в разговорах.

Арифметика в стихах

За уроком словесности следовало бы устроить урок математики. Но о математике в этой книге мы уже говорили; поэтому ограничимся здесь образцами математического жанра, редкого в наши дни: арифметическими задачами в стихах. Автора их звали Метродор, он жил лет через пятьсот после описываемого времени и был учеником Диофанта Александрийского, который считается отцом алгебры. Все задачи его похожи друг на друга и не так уж трудны, как вы сейчас увидите.

Первая из них посвящена поэтом своему учителю:

Гробница ДиофантаЗдесь погребен Диофант. Дивись великому чуду:Числа на этой плите скажут усопшего век.Волей богов шестую часть жизни он прожил ребенкомИ половину шестой встретил с пушком на щеках.Часть седьмая прошла — и с подругою он обручился;С нею пять лет проведя, сына дождался мудрец.Бедный сын! Вдвое меньше отца он прожил на свете,И возложили его на погребальный костер.Дважды два года еще отец оплакивал сына;Тут и нашел он конец жизни печальной своей.(Ответ: Диофант прожил 84 года.) Хариты н корзиныШли Хариты, несли корзины, и было у каждойПоровну яблок. Навстречу им девять Муз. ЗахотелосьМузам яблок; и дали Хариты им поровну яблок,Так что поровну стало у каждой Хариты и Музы.Молви, какую роздали долю из каждой корзины?(Харит, конечно, было три, а Муз — девять. Ответ не зависит от того, сколько было яблок: каждая Харита отдала три четверти того, что у нее было.) Дележ яблокС яблони яблок нарвав, раздала их Миртида подругам:Пятую долю дала Хрисиде, четвертую — Гере,А девятнадцатую отделила для милой Псаматы;С частью десятой ушла Клеопатра, а с частью двадцатой —Парфенопея; двенадцать плодов получила Евадна.Только сто двадцать себе и оставила яблок Миртида.(Сколько было яблок? Ответ: 380.)Дележ ореховРос орешник, и было на нем много-много орехов.Но подошел к нему человек, и орешник промолвил:«Пятую часть моих орехов взяла Парфенона,Четверть взяла Аганиппа, потом Филинна — восьмуюЧасть, потом Орифия — седьмую, потом ЕвриномаС веток моих обрала шестую долю орехов.Трое Харит унесли сто шесть орехов, а девятьМуз забрали каждая по девять. Вот и осталосьТолько семь орехов на самой дальней из веток!»(Ответ: на орешнике было 1680 орехов.) Часовщик«Лучший часовщик Диодор, скажи и поведай.Сколько часов протекло с тех пор, как вскатилось на небоСолнце?» — «Три пятых возьми уже миновавшего срока —Вчетверо против того остается ему до заката!»(Прошло 3 и 9/17, остается 8 и 8/17 часов.)Пора вставатьЭй, просыпайтесь, заря занялась! Уже миновалаПятая часть трех восьмых неминовавшего дня.(Прошло 36/43, осталось 11 и 7/43 часа.) Спорят две статуи— Дай мне две мины, и стану я вдвое тебя тяжелее!— Дай мне столько же ты — тяжелей тебя вчетверо стану.(Первая статуя весит 3 и 5/7, вторая — 4 и 6/7 мины.)То же самоеДай мне десять мин — стану втрое тебя тяжелее!Дай мне столько же ты — тяжелей тебя впятеро стану.(Первая статуя весит 15 и 5/7, вторая — 18 и 4/7 мины)

Урок астрономии

Третьим отделением александрийского Мусея было астрономическое. Что услышим мы здесь?

Земля — шар, говорят нам александрийские астрономы. Кто решил это первый — неизвестно; наверное, пифагорейцы, они ведь считали шар совершеннейшим телом. А теперь это признают уже все. Если спросить доказательств — скажут и о том, что на севере видны не те созвездия, что на юге, и о том, что при лунном затмении тень Земли на диске Луны всегда круглая. Это мы знаем. А дальше?

Земля — шар; это значит: центр этого шара — «низ», а со всех сторон от него — «верх». Все, что есть на свете твердого, падает «вниз» и сбивается здесь в ком, это и есть земной шар. Все, что есть на земле жидкого, тоже льется вниз, но вода легче земли, и она разливается слоем поверх этого шара. Все, что есть на земле воздушного, стремится уже не вниз, а вверх (посмотрите на пузыри в воде); поэтому воздух ложится вокруг центра мира третьим слоем, поверх земли и воды. Все, что есть огненного, тоже стремится вверх, и еще сильнее (посмотрите на языки пламени); поэтому огонь ложится поверх земли, воды и воздуха четвертым слоем — это здесь гремят грозы и сверкают молнии. Так все четыре стихии находят каждая свое место на земле и над землей. Они не враждуют, как когда-то у Эмпедокла: они дружно сплотились в устойчивое целое.

А дальше? Из чего состоит небо? Хочется предположить: из того же огня; и мы видим его в Солнце и в звездах. Оказывается, нет! Из огня, но не из того. И земля, и вода, и воздух, и огонь от природы движутся по прямой: одни падают вниз, другие взлетают вверх. А в небе прямолинейных движений нет — только круговые. (Взгляните, как вращается звездный свод, и убедитесь сами.) Стало быть, там над нами — особая, пятая стихия, которой на земле нет. Так рассудил Аристотель и назвал ее старинным словом «эфир», что значит «пылающий». А по-латыни ее будут называть «пятой сущностью», «квинтэссенцией».