Занудное попаданство: На север

— В общем так. Ты говорил что из-за неё, — я указал плоской деревянной ложкой на Тарту, — мои шансы дожить хотя бы до твоих лет сильно упали. Так вот, я это знал, но оставить её там, я не мог. А теперь скажи, могу ли я оставить моего друга, вот в этом дерьме?

Я красноречиво посмотрел на нарисованный мною граф. Надеюсь что красноречиво, со стороны то я себя не видел.

— Это из-за твоего великого духа?

Я взял тарелки, протянул одну замершей девочке, вторую Оглю, и задумался.

— Понятия не имею, — в конце концов решил я, — но думаю что он бы не понял, если бы я бросил в беде друга, а он там точно попадёт в беду.

— Попадёт, — вновь задумчиво посмотрел на пергамент горец.

— Осталась одна проблемка. Тартана, — обратился я к девочке, и она замерла, — мы собираемся плыть на северный континент, причём можно быстрее. Поэтому найти подходящего места для тебя не успеем. Можно было бы отправить тебя на юг с караваном, но путешествовать одной и с деньгами опасно, оставаться тут тоже, у тебя приметная внешность, поэтому выбора особо нет, но я спрошу. Ты поплывёшь с нами в место, где нас всех возможно убьют?

Тарта сначала посмотрела на меня, потом на Огля, а потом заплакала.

— Ты самый умный парень которого я знаю, Тамар, но иногда такой идиот. Выйди.

Я поставил еще не пустую тарелку, и последовал указанию учителя фехтования.

В тесном коридоре я стоять не стал, а вышел на улицу. В тонкой одежде, в которой я спал, было не очень комфортно, первая половина сезона дождей уже подходила к концу, но из-за привычки гонять ману по всему телу, я не боялся простудиться. Хотелось отвлечься, и я занялся тем, что сел на лавочку у входа, и начал рассматривать мир магическим зрением. Видно было плохо, метров пять максимум, дальше был туман. Земля, как и раньше, казалась таким же туманом с меньшей плотностью. Дерево наоборот было плотнее. Вдруг дверь отворилась, и из общего зала вышел… кто-то. Я приметил что общая плотность тумана и туманного тела человека отличаются раза в три, может больше. Переключившись обратно, я посмотрел на мужика, по виду, возрастом чуть старше Огля. Он не глядя на меня пошагал по своим делам, Интересно, а плотность зависит от навыков? Надо было проверить, и я стал ждать следующего «испытуемого», но дождался только Огля, с примерно такой же плотностью внутреннего тумана.

— Пошли собираться, — кивнул он мне.

Собрались мы молча, я оделся в свою бронь, на Тарту одели мои вещи. Смотрелась она в них как Гаврош, но хотя бы не замёрзла пока мы ходили по городу. Естественно мы пересчитали деньги, в сумме у нас оказалось почти три больших волны. И это при условии что Ротод тоже уехал не с пустыми руками и потратил на билет, точнее проезд, а ещё точнее — проплыв. Впрочем это оказалось не такой уж большой суммой. На покупку одежды для Тарты, и оплаты проезда, ушло чуть больше двух больших волн. Но зато уже после обеда мы сели на что-то типа каравеллы. Двухмачтовый корабль с внушительным водоизмещением и экипажем около двадцати человек. Кроме нас было ещё пятнадцать пассажиров. Среди них была одна женщина. Настоящая воительница с рыжей косой в руку Тарты, а может и в ногу, уж очень она была тощей. Вот мы и попросили, за отдельную плату, сопровождать её в гальюн. Я уже давно заметил удивительное сходство инженерных решений земли и этого мира. Кстати названия для него у людей не было. Так вот, гальюн тут тоже сделали как на кораблях в средневековье, между носовой фигурой и самим носом, а чтоб не упасть в процессе дефекации, по бокам были натянуты канаты. Только вот рассчитаны они были не на худеньких девочек. Вот для подстраховки мы и наняли Аглею из рода серого камня, так звали эту северянку. Кстати, одного из трёх родов, которые составляли дом неир Само слово неир, оказалось имело смысл. Так называли оглушающий гул ветра. И этот звук был слышен по всему городу несколько месяцев в году, если открывали главные ворота. Агле сказала, что присматривать за Тартой ей не в тягость. Сказала она это на тинчшруте. Это было название еще одного северного языка, того который был распространён в Неире. Он был похож на чеив, но были отличия. Оказалось что Тарта неплохо его понимает, даже лучше Огля, который его именно что только понимал, и то с трудом. Поэтому с первого дня мы засели за учёбу. С накачкой мозга маной, процесс шёл очень даже неплохо. Параллельно я пытался разговорить северян, на предмет взаимодействия родов, кланов и домов, дополняя свою карту фракция, как я это назвал.

Какое-то время мы плыли вдоль берега, и всё было хорошо. А потом мы направились в океан и тут вскрылось пара неприятных моментов. Первым был тот, что у Тартаны оказалась морская болезнь. Благо я вспомнил, что по сути это ошибка в работе вестибулярного аппарата, и посоветовал направить ману к ушам, точнее ко внутренним ушам. После этого она в целом стала чувствовать себя нормально, когда хватало маны. Вторым неприятным моментом была погода. Зарядил ливень. Спали мы все вместе с матросами на нижней палубе, и большую часть времени проводили там же. Через на третий день плавания я стал сносно объясняться на тинчшруте, и нашёл, в лице Тарты, благодарные уши и от нечего делать рассказывал ей всё что мог вспомнить из совершенно разных областей знаний. Круговорот воды в природе, теорему Пифагора, для чего пришлось рассказать про умножение, логику предикатов, приёмы маркетинга и теорию эволюции. Она задавала много вопросов, и я старался на всё ответить. Но эти разговоры были скорее способом отдохнуть от основного моего занятия, обучения языку. На четвёртый день мы попали в шторм, по крайней мере так думал я, и еще несколько пассажиров. Но матросы только смеялись над нашими страхами, и называли этот кошмар лёгким ветерком. Оказалось что морской болезнью страдает не только Тарта, но и Агле, а вместе с ней и половина пассажиров. Возможно что я тоже был подвержен этому недугу, но гонять ману по всему телу, было уже настолько привычно, что без этого, я чувствовал себя немного неуютно. А уж голова, для изучения языка, была полна энергии всегда. Я боялся что Агле может однажды не уследить за Тартой, и поэтому подкараулил её, когда ближе к ночи, она в очередной раз пошла блевать.

— Агле, — окликнул я её, когда она возвращалась.

— Это ты, ребиешгульк, — этого слова я еще не знал, но согласился.

— Я. Ты видела что Тарта в начале тоже ходила блевать каждые пару часов?

— Погоди, — сказала позеленевшая воительница, и снова побежала к борту, а когда вернулась, укоризненно произнесла, — это слово временно под запретом, меня от него выворачивает.

— Вот об этом я и хотел поговорить. Ты видела что Тарте резко стало лучше?

— Такое бывает, привыкла.

— Не привыкла, я рассказал ей как вылечиться от этого.

— Вылечиться, — вцепилась в меня взглядом воительница.

— Да, магия лечит всё, просто не все знают что именно нужно лечить.

— А ты знаешь?

— Да, и хочу рассказать тебе, чтобы из-за твоей болезни, Тарта, как-нибудь, не свалилась за борт, пока справляет нужду.

— Я тебя поняла, и что же мне лечить, маленький лекарь?

Я проигнорировал выпад и просто показал на своё ухо.

— Вот здесь, внутри головы, примерно с кулак размером, с каждой стороны. Я не знаю где этот organ находится точно, но он там. Он отвечает за баланс, умение понимать где низ и верх, умение понимать куда ты поворачиваешь головой. И именно он не понимает что с тобой, когда тебя качает на корабле. Твоё тело начинает думать что ты отравлена, и пытается избавиться от яда, вернув пищу обратно через рот. Направь туда магию, и со временем, это место исцелится, и тебя перестанет так полоскать.

Во время моей речи, глаза северянки становились только больше. Не дожидаясь ответа, я развернулся и спустился на своё место. Все спали в гамаках, и я присоединился к ним.

На следующий день, не смотря на продолжающуюся непогоду, Агле выглядела бодро, и то и дело, бросала на меня странные взгляды. Из этого я сделал выводы, что она последовала моему совету. На шестой день погода вдруг стала ясной, капитан ориентируясь на понятные только ему признаки сказал что завтра мы причалим в Неире. Не верить ему повода не было, поэтому мы стали готовиться, но всё равно оказались не готовы. Но не в плане каких-то вещей, а в плане внешнего вида. Первое что бросилось в глаза — лес мачт. Приглядевшись я понял, что они стоят в строгой последовательности, так, чтобы между всегда был проход. Года мы встали в этот проход, открылся вид на мрачную, но величественную картину. Город находился в небольшом фьорде, и поднимался по скалам вверх. При этом от моря город был отгорожен глухой стеной, метра два высотой, и я заметил, что она уходила и под воду. Кстати в Китеге было что-то похожее, но я почему-то не обратил на это внимание. Не до того было. Причем причалы были двухуровневыми. Верхние стояли вровень с верхней частью стены, поверх нижних было несколько сантиметров воды. По мере приближения, всё чётче слышался странный гул.

— Неир, — ко мне со спины подошла Агле, — слышишь, лекарь.

Я кивнул, поняв что она о звуке, а не о городе. Агле посмотрела наверх.

— Три луны, море сегодня не слишком высоко.

Только после её слов, я понял, что стена защищает город от приливов, когда все пять лун тянут воду к небу с одной стороны. А приглядевшись внимательнее я понял, что на самом деле причалы трёхуровневые. Просто нижний ярус был глубоко под водой.

— Лекарь, обратилась ко мне Агле. Я прошу разрешения рассказать секрет лечения морской хвори своему роду.

Я удивлённо посмотрел на неё.

— Я не делаю из этого секрета, можешь рассказать кому угодно.

Северянка посмотрела на меня так пристально, что мне стало как-то неуютно. А потом молча протянула мне деревяшку. Пока я рассматривал выжженый рисунок булыжника на ней, Агле спрыгнула прямо через борт на причал, не дождавшись пока мы пришвартуемся. Прыжок был такой невероятный, явно не обошлось без магии. Подошедшим к ней людям, она продемонстрировала амулет на шее, и разбрызгивая воду ногами пошла к городу. Нам же предстоял таможенный досмотр, как бы он не назывался. Люди. Эгоистичные ленивые идиоты, и находят одни и те же способы обогатиться на ближнем своём в любом мире. Я улыбнулся и посмотрел на спокойного Огля, и укутавшуюся в мою одежду поверх своей Тартану. Как же я вас люблю, сволочей таких. Я повернулся к городу. Но это не помешает мне порушить все ваши планы, потому, что я тоже эгоистичный ленивый идиот. Только вот я об этом знаю прекрасно, а вы нет. От накатившего непонятного веселья, я начал напевать мелодию себе под нос, и не сразу понял что это гимн шута, группы король и шут. А когда понял - расхохотался. Хохот смешался с неиром, в какофонию, которая на секунду остановила работы в паре сотен метров вокруг, но осталной город не заметил подростка, который решил его хорошенько встряхнуть.

Интерлюдия 4

Ротод улыбался. Не смотря на бессонную ночь из-за дружеской попойки в боевом братстве, не смотря на то, что у него умудрились срезать малый кошель, не смотря на оглушающий рёв неира. Он улыбался потому, что в город входил дом звенящего ручья. Не весь конечно, только главы родов со своими старейшинами и небольшой свитой в виде жён и старших детей. И впереди всех шёл тот, кто примерно пол года назад заставил Ротода выйти из дома. Причём от имени всех предков. Гарв ледяной поток глава рода молчащего водопада. Как будто почувствовав предвкушающий взгляд здоровяка, Гарв посмотрел в его сторону, и… споткнулся. От этого улыбка Ротода стала ещё шире, превращаясь в оскал. Но Гарв, каким бы человеком ни был, был в первую очередь главой рода. Поэтому он сделал вид что ничего не произошло, и продолжил путь, вслед за представителем города.