Западня

Смотря какие доказательства…

В седьмом часу в кабинет зашел Юрий. Он сразу набросился на кипяченую воду:

— Жара — с ума сойти! Видел я вторую жену Ватутина. Ну и баба! Поперек себя шире, пьяная, обматерила меня, стерва… Потом лезть начала. Ни черта не соображает! Не видела его несколько месяцев. Зимой случайно встретились на ярмарке, оба водку покупали. Ничего о нем не знает. А это кто вам принес?

Он увидел ключи. Балакирев коротко объяснил и снова уткнулся в бумаги. Юрий осторожно взял одну из связок, рассмотрел ее у окна, задумался. Потом удивленно сказал:

— Мне тут идея пришла… Наш Ватутин — умелей, насчет ключей… Не мог он сделать копии?

— С мулевинских? Почему не мог? Если получил подлинники. От дочки, например, она свободно могла украсть. — Не отрываясь от бумаг, Балакирев слепо нашаривал в пачке сигарету. Обнаружив, что пачка пуста, чертыхнулся и попросил:

— Юр, кинь сигаретку.

Но тот не слышал. Стоял столбом у окна, рассматривая связку ключей. Балакирев повторил просьбу, и тот, будто разбуженный, вздрогнул:

— Сигарету… Сейчас. Я знаете, что подумал? Мне эта кастелянша в общаге говорила, что пятого мая Ольга спускалась с отцом в подвал. У Ватутина там мастерская, в таком глухом закутке… И ключей полно. И знаете, я ведь там видел связку с тремя ключами. Какие он и из себя — уже не помню, но что их три — точно…

— Серьезно? — оживился Балакирев. — Так взял бы эти; сравнил. Ты говоришь — Ольга была в подвале пятого мая?

Они без слов поняли друг друга. Девушка внезапно отправилась в общагу навестить отца, которого прежде знать не хотела. Заняла у него денег, хотя сама щедро раздавала доллары взаймы. Спускалась в подвал, в мастерскую, где Ватутин делал копии ключей… И те полчаса, которые провела в общаге Ольга, ее ждал в машине Мулевин!

— Думаешь, стащила запасные ключи у Мулевина, сбегала к отцу сделать копии, а потом подменила? — медленно проговорил Балакирев. — Знаешь, что? Езжай-ка быстренько туда! Возьми мою служебную машину и достань те ключи!..

…Вахтер в общаге приветствовал Юрия:

— Добрый вечер, опять вы в наши края? Ну, как там Степан? Сидит?

— Может быть, лежит, не знаю, — отшутился Юрий. — Мне бы увидеть ваше начальство.

— Коменданту Галины, поднимитесь на пятый, — заговорщицки сообщил вахтер. — Только постучитесь, не забудьте.

«На что он намекает?» — соображал Юрий, поднимаясь по лестнице и вдыхая уже знакомые густые запахи — запахи сырости, подгнившего линолеума, экзотической стряпни. Был час ужина, и в коридорах мелькали взъерошенные женщины с шипящими сковородками и обернутыми в полотенца кастрюлями. «Может, Галина и этого альпиниста окрутила? А что, недурная парочка. Интересно, этот Егор семейный?»

Выполняя указания вахтера, он деликатно постучался. Резкий женский голос ответил:

— Завтра, кому сказано?! Нет белья!

Но Юрий продолжал стучать. В замке повернулся ключ, и разъяренная кастелянша встала на пороге, как богиня мщения. Но, увидев помощника следователя, сменила гнев на милость:

— Так это вы? Проходите, поужинайте снами.

Однако особой сердечности в ее голосе не слышалось.

В комнате за столом сидел Егор. Он приподнялся и молча пожал руку Юрию. Галина захлопотала, достала из буфета еще одну тарелку, вилку, стакан. Юрий хотел отказаться, но было уже поздно — в тарелку положили жаркое. Кроме того, он хотел есть, и выдерживать в таком состоянии служебную дисциплину было очень трудно.

— Как продвигается дело? — поинтересовалась Галина. — Вы не пьете, верно? Тогда, может, компоту? Днем сварила, уже остыл.

Комендант по-хозяйски налил себе водки, Галина к нему присоединилась, звонко чокнулась:

— Будем здоровы.

И, легко опрокинув рюмку, пожаловалась Юрию:

— Как бешеные все стали, покоя не дают! То месяцами белье не меняют, а сейчас лето, жарко, так теребят меня чуть не каждый день. Замучили! Я уж жду не дождусь, когда мне квартиру дадут, немедленно уволюсь из этого дурдома. Егор, не спи!

Комендант клевал носом. Он извинился и переместился из-за стола на диван. Там разлегся, будто у себя дома.

Юрий остро чувствовал, что нарушил интим обстановки.

Он уже не удивлялся, почему вахтер велел стучаться в дверь к этой парочке, и решил не задерживаться здесь.

Его просьба — дать ключ от мастерской — как будто удивила Галину. Она протянула:

— Меня уж ноги не держат, а за ключом на первый этаж идти. Вы все ходите, ходите… Опять что-то искать будете?

А услышав, что ему нужны три ключа на связке, усмехнулась:

— Скажите мне спасибо, я их прибрала. Хотела все-таки найти, кто это заказал. Никто не сознался. Видно, Степа со стороны работу брал. Берите их, если вам нужно.

Только потом, если кто их потребует, я на вас сошлюсь.

Не желаю отвечать.

Ключи хранились у нее в ящике стола. Вручая их, Галина спросила, можно ли быть уверенными, что Степана не выпустят.

— А почему это вас волнует? — спросил Юрий, укладывая ключи в пакет.

Галина пояснила, что пора заполнять ведомость на зарплату, а если Степан сел прочно, то и зарплату ему нечего начислять.

— Мы его уволили приказом, за прогулы, — сказал Егор, разлепляя сонные глаза. — Но он все-таки работал до двадцать седьмого. Куда эти деньги девать?

Он вступил в пререкания с Галиной. Та требовала, чтобы никаких денег Ватутину не начисляли — он и того, что уже получил, не заработал. Егор возражал — дескать, по трудовому законодательству они не имеют права так поступить. Юрий поспешно попрощался и оставил начальственную парочку, которая уже начинала кричать.

* * *

С первого взгляда были видно, что ключи, привезенные из общаги — точные близнецы ключей Анастасии Мулевиной. Поддельный комплект выделялся на их фоне довольно грубой работой. Вызвали из камеры Ватутина.

Пока тянулась эта процедура, Юрий сбегал на улицу и купил в киоске булочки и сосиски — было ясно, что с ужином обоим придется подождать. Балакирев в это время вел довольно неприятную телефонную беседу с женой. Та выговаривала ему за очередную задержку на работе и риторически спрашивала — кто будет завтра грузить навоз на даче? Может быть, она с детьми?

— А почему бы и нет? — заявил Балакирев. — У меня тут своего дерьма достаточно.

Жена возмутилась и сказала, что в таком случае она дачу продает. Нет больше сил? Балакирев знал, — что все это — пустые угрозы, что жена трясется над этой дачей, что, конечно, надо бы ей помочь… Но где взять время — вот вопрос. Когда он клал трубку, ему вдруг ясно представился их дачный участок. Сосновый запах в домике, клубничные парники, затянутые целлофаном, яблони… Рядом — речка. И так захотелось вырваться на природу из душного кабинета, что Ватутина он встретил с неприкрытой ненавистью.