Западня

Двое юношей переглянулись, но не сказали ни слова.

– Прошу вас, – взмолился Рик. – Нам больше некуда бежать. Мы в западне. А я дам вам… – он повернул голову, подумав о небольшой сумме денег, лежавшей у него в кошельке, но вовремя вспомнил, что люди из 1850 года вряд ли обрадуются пятидолларовой банкноте с портретом Джорджа Макклеллана, который станет президентом только через много-много лет после нынешних драматических событий. – Я могу отдать вам свой сюртук! – выпалил Рик. – Пожалуйста!

Двое на дереве немного пошептались, потом один из них спрыгнул на притоптанную траву. Второй сначала бережно поставил каноэ на ветку, потом медленно наклонил одним концом вниз, чтобы стоявший внизу мог его подхватить. Рик помог незнакомцу осторожно спустить челнок на землю.

– Спасибо, – прошептал он.

Второй человек тоже спрыгнул с дерева, и все трое молча понесли лодку к воде.

– Иди за нами, Джеймс, – сказал Рик. Его грудь распирало от свежего воздуха и прилива надежды на то, что малыш Джеймс со своим одеяльцем наконец-то окажется в лодке. В каноэ не было никаких сидений, поэтому Рик поставил мальчика на дно, потом помог оттолкнуть лодку от берега и вскочил следом.

Когда легкий челнок закачался на волнах, Рик перебрался на нос, поближе к Джеймсу, и молча взял весло. Он был рад, что ему не поручили рулить, а еще больше радовался возможности поработать руками после утомительной беготни. Вода мягко расступалась под веслом. Вскоре мягкое покачивание убаюкало Джеймса, и малыш уснул.

Когда беглецы, не встретив никого по дороге, вышли на открытое пространство, Рик осторожно, чтобы не перевернуть каноэ, повернулся лицом к своим спасителям и стал грести в другую сторону.

– Спасибо, – тихо прошептал он, помня, как далеко разносятся голоса по воде. – Меня зовут Рик, а это Джеймс. – Он отложил весло и стал стаскивать с себя сюртук, обещанный в уплату за проезд.

– Да брось, не надо. Он тебе еще понадобится, – сказал молодой человек, сидевший в центре. Его голос показался Рику подозрительно высоким.

Рик вопросительно приподнял бровь, но тут молодой человек снял с головы шляпу и оказался молодой девушкой.

– Меня зовут Анна. А это мой муж, Бен, – сказала она, садясь поудобнее. – Мы вышли из Норфолка, но попали в непогоду, так что пришлось сделать остановку, чтобы нашу игрушку не перевернуло волнами. А вышло так, что мы на целых два дня застряли на этом дереве! Ураган стих к утру, но нужно было дождаться темноты. Мы как раз собирались слезть, когда услышали, как вы ломитесь через кусты, как стадо взбесившихся коров.

Рик невольно улыбнулся.

– Честно говоря, в конце я здорово выдохся. Спасибо, что взяли нас с собой. Просто не знаю, что бы мы без вас делали! Куда путь держите?

Молодая женщина покосилась на мужа, тот пожал плечами.

– На север, – ответил он. – Но на каноэ можно добраться только до порта, где высокие дома подходят к самой воде. Там мы должны будем пойти на пристань и оставить нашу лодку на шхуне под названием… «Ко-лес-ни-ца», пишется вот так. – Бен отложил весло и полез в карман, откуда вытащил измятую бумажку, на которой крупными буквами было написано нужное слово. – Капитан шхуны доставит нашу лодочку обратно в Норфолк, для других беглецов. Он добрый человек.

– Определенно, – с уважением подтвердил Рик.

– Мы должны были бежать с друзьями, но они испугались шторма, поэтому у нас появилось место для вас, – сказала Анна.

– Нам очень повезло, – кивнул Рик.

– Рано так говорить, мы пока не добрались, – предостерег Бен.

Остаток ночи они гребли в полном молчании, луна ярко освещала им путь. Когда впереди показался западный берег Чесапикского залива, беглецы продолжили двигаться на север, за Полярной звездой, в сторону огромного порта для морских судов, где над водой высились гигантские дома – трехэтажные и даже четырехэтажные.

Постепенно размеренные движения веслом успокоили Рика, его тревога улеглась, и он все чаще стал поглядывать на Джеймса, свернувшегося клубочком у него в ногах. «Бедная Кессия, – думал Рик. – Наверное, она все глаза выплакала, думая о том, где сейчас ее мальчик». Рик отложил весло, снял с себя сюртук и заботливо укрыл им спящего малыша. Ему невольно подумалось, что так обычно делают все мамы и папы – или, в его случае, бабушки. Родители Рика были слишком заняты, чтобы утруждать себя заботой о нем.

Рик задумчиво провел рукой по колючей, недавно подстриженной голове мальчика. Ухо Джеймса было холодное, поэтому Рик подтянул повыше полу сюртука, чтобы накрыть его. Что, если он никогда не найдет Кессию? Ведь если он ее не разыщет, если с ней случится что-то ужасное…

– Мы найдем твою маму, – шепотом пообещал он малышу и тут же смущенно поднял голову, устыдившись своей сентиментальности. Но муж с женой ничего не слышали, они продолжали без устали работать веслами.

Рик снова начал грести, самые разные чувства переполняли его. Как и его родители, он прежде всего был Историком. Храбрым. Благородным. Готовым всегда, в любых обстоятельствах, пойти на все и пожертвовать всем ради выполнения исторической миссии. Это было единственное, что он умел делать в совершенстве. Это было у него в крови! Его предназначение. Его долг. Но вот сейчас, прямо перед ним очутился – то есть спал, свернувшись крохотным комочком – один-единственный человек, беспомощный ребенок, чья жизнь зависела только от Рика.

Рик не знал, какие бедствия и опасности ждут его в ближайшие часы и дни, пока он будет устранять Перелом. Но странное дело, это вдруг совершенно перестало его интересовать. Потому что с ним был мальчик, о котором некому было позаботиться, кроме Рика. А на другом берегу ждала мать мальчика, и она тоже рассчитывала на Рика.

Впервые в жизни принципы Рика пошатнулись. Нет, он по-прежнему был готов в любой момент пожертвовать собой ради дела Историков, но при этом знал, что никогда – ни-ког-да – не принесет в жертву малыша Джеймса. Даже ради блага всего мира.

Рик мрачно уставился в черную воду. Интересно, его родители когда-нибудь оказывались перед таким выбором?

Уже почти рассвело, когда они отыскали порт, в точности подходивший под описание Бена.

– Это гавань города Аннаполис, – сказал Рик. – Столица Мэриленда.

Руки у него онемели от холода, все тело ломило. Они медленно прошли вдоль шлюпочной гавани, высматривая «Колесницу» и, заодно, проверяя, все ли спокойно на берегу. Отыскав нужную, они пришвартовались. Набросив сюртук, Рик выбрался из каноэ и взял на руки спящего Джеймса. Он прижал его к груди, прикрыв полами сюртука. Бен и Анна тоже вылезли на причал, вытащили из воды берестяную лодку и оставили ее рядом со шхуной.

После этого они тепло пожали друг другу руки и порешили, что теперь им нужно разойтись, чтобы дальше пробираться на свой страх и риск. Все трое прекрасно понимали, что путешествие такой большой компанией лишь привлечет к беглецам ненужное внимание. Но каждый из них надеялся, что в большом городе с многочисленным населением, среди которого было немало свободных чернокожих, им будет легче затеряться.

Когда Бен и Анна повернулись, чтобы уйти, Рик немного поколебался, но потом все-таки окликнул их.